РИГА, 16 авг — Sputnik, Юлия Грант. Личность президента Латвии Эгилса Левитса окружена множеством мифов, которые кое-кто из латышских коллег пытался развенчать перед голосованием по его кандидатуре в Сейме.
Самые хлесткие разоблачения содержались в статье академика, хабилитированного доктора права Юриса Боярса "Ясные, неясные вопросы и мифы о кандидатах на должность президента государства" (Skaidri, neskaidri jautājumi un mīti par Valsts prezidenta amata kandidātiem).
Папа не диссидент, а комиссар
Во-первых, оказалось, что отец Левитса, позиционируемый ныне как антисоветчик и диссидент, оставивший родину в пользу Израиля, а на деле - Германии, по идейным соображениям, таковым не является. Боярс указал, что все обстояло иначе.
Отец нового президента Латвии активно сотрудничал с советской властью буквально с момента создания Латвийской ССР в 1940 году. Тогда Йонас Левитс был назначен уполномоченным в торговом предприятии Давида Мушке (Рига, ул. Антонияс, 7). Эгилс Левит объяснил это тем, что будучи инженером на этом частном предприятии, отец принял на себя обязанности уполномоченного по знакомству. Однако он также был назначен уполномоченным и на предприятии Lefa J. & Z. Sapugo & M. Šomers.
Заглянув на сайт периодики Латвийской Национальной библиотеки, можно найти другие подробности о комиссарской деятельности Йонаса Левитса. С 29 июля 1940 года молодой активист служил государственным комиссаром правительства, назначенного Народным Сеймом за неделю до этого. Он получил сразу три должности, чтобы выполнять закон "О национализации банков и крупных предприятий". Первую - на фабрике Мetaltechnika Давида Мушке (улице Вагону, 21). Вторую - на фирме Lefa, которая находилась на ул. Мурниеку, 7, и принадлежала Екабу и Залману Сапуго (проживали соответственно на улице Марияс, 10 кв. 10 и Лачплеша, 35, кв.9) и Мейлаху Шомеру (Альберта, 11 кв. 17).
Согласно публикации в Ведомостях Президиума Верховного совета Латвийской ССР от 3 октября 1940 года, Йонас Левит работал государственным комиссаром на фирме Lefa до октября, получая зарплату 200 латов в месяц.
Третью комиссарскую должность Йонас Левитс занимал на фабрике Metall-Štamp, которая принадлежала тем же господам Сапуго и Шомеру и находилась на улице Слокас, 55.
Скорее всего, зарплата комиссара Левитса в общей сложности составляла около пятисот латов в месяц, что сразу сделало его весьма состоятельным человеком, ведь накануне войны окорок и сливочное масло стоили по 3 лата за килограмм, картофель 8 сантимов, морковь - 18, яблоки - 20, а клюква - 40 сантимов за килограмм.
Благополучную жизнь Йонаса Левитса прервала война, во время которой его как ценного кадра эвакуировали в восточные районы СССР и таким образом спасли от холокоста, лишившего жизни 90% довоенного еврейского населения Латвии.
Промышленник и знакомый комиссара Левитса Давид Мушке был депортирован из Латвии 14 июня 1941 года и 3 августа скончался. Про владельцев предприятия Lefa сведений нет.
Брюссельский судья без диплома
Во-вторых, Юрис Боярс указал, что выдающийся правовед Левитс на самом деле не имеет высшего образования ни в юриспруденции, ни в политологии.
Как же человек без высшего образования 24 года прозаседал в Европейских судах? Очень просто, объясняет Юрис Боярс. Критерии выдвижения кандидата в состав европейского суда вовсе не высоки: для этого достаточно единогласного решения правительства страны-участницы по кандидатуре, чья независимость не вызывает сомнений и которая отвечает квалификации для юридического поста аналогичного уровня в делегировавшей стране. Даже ученая степень не требуется!
По собственному признанию Эгилса Левитса, он "наполовину политолог, наполовину юрист". В Гамбургском университете он не окончил ни одного из курсов полностью.
В 1983 году Левитс получил должность помощника юриста Ref. iur., в 1989 году - асессора (Assessor iur.), что не соответствует ни бакалаврской, ни магистерской степени, напоминает хабилитированный доктор права, заместитель председателя промоционной комиссии и преподаватель (с 1981 года) юридического факультета Латвийского университета Юрис Боярс.
"У него нет также степени доктора наук и профессорского звания, что не позволяет ему претендовать на статус выдающегося юриста. На отделении политических наук факультета социальных наук и философии Гамбургского университета он получил "Dipl. - Pol." - диплом в политологии", - продолжает дотошный полемист Боярс.
Ну а Википедия со ссылкой на авторитетные источники указывает, что юридическая практика Эгилса Левитса заключалась в 1989-1991 году в скромной должности присяжного переводчика с русского и латышского языков на немецкий в окружном суде федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн.
Несмотря на кажущуюся благополучность германской карьеры, Левит пренебрег ею ради фантастического шанса в Латвии, где он сразу попал в элиту. И хотя Юрис Боярс запальчиво заявляет, что "звание почетного доктора права Латвийской АН Левит получил "по блату", ибо у него нет фундаментальных монографий в юриспруденции", на посту европейского судьи он, очевидно, смог наверстать пробелы в академическом образовании и добиться признания.
В 2016 году Левитс был включен в список самых высокооплачиваемых лиц Евросоюза. Его бюро обходилось европейским налогоплательщикам в 426 тысячи 635 евро в год, а его собственная зарплата составила 268 тысяч 215 eвро в год. Его бывший шеф, руководитель первого после восстановления независимости Латвии Кабинета министров Валдис Биркавс считает, что замену Левиту в Европейском суде будет найти нелегко.
Юрис Боярс как крестный отец
В программе "Подоплека" на радио Baltkom очевидцы и участники событий начала 1990-х годов рассказали, как Эгилc Левитc появился на латвийском политическом небосклоне. Директор Балтийского форума Александр Васильев напомнил, что крестным отцом молодого немецкого юриста был как раз Юрис Боярс.
"В период становления Латвийской республики многие вопросы решались накоротке. Во время одной такой поездки на Форум миролюбивых сил в Брюссель, куда я отправился в компании Юриса Боярса и Юриса Розенвалдса, мы завернули в Германию, где произошла встреча с молодым университетским преподавателем, имя которого мне тогда ничего не говорило - Эгилсом Левитсом. Его скромный коттедж в студенческом городке выдавал книгочея. Жилище было такое, что нам даже не нашлось места для ночлега внутри, мы вынуждены были разбить палатку под вековой елью рядом с коттеджем. Разговор касался Латвии, где перемены шли полным ходом, а это было лето 1992 года. А через пару месяцев я отметил, что наш знакомец приехал в Латвию и вскоре стал самым активным образом участвовать в латвийской политической жизни. Я думаю, что именно во время нашей поездки Боярс и уговорил его сделать выбор в пользу Латвии", - отмечает Васильев.
Он считает, что роль Боярса в формировании новой политической элиты ЛР незаслуженно забыта, ведь он ввел в этот круг не только Левитса, но и скромную преподавательницу канадского университета Вайру Вике-Фрейбергу, которая, как выразился Васильев, пришла в парламент "в цветастой блузочке".
Но 25 мая 1995 года бывшего офицера КГБ Юриса Боярса, "получившего лучшее в империи образование", отодвинули от участия в политической жизни. А сделано это было через закон "О выборах в Сейм", получивший народное название "Закона Боярса". Этот закон установил запрет для бывших работников спецслужб СССР, Латвийской ССР и иностранных государств баллотироваться в парламент.
В момент принятия этого акта Левитс уже лишился поста министра юстиции, который он занимал в первом Кабинете министров Валдиса Биркавса, и Боярсу вроде не за что его упрекнуть. Однако позиция Левитса в судебном процессе "Боярс против Латвии", решение по которому было вынесено 16 мая 2006 года Конституционным судом, могла быть и более определенной.
Левитс не вступился
Податель жалобы на закон имени себя вправе был рассчитывать, что апелляция к авторитету европейского судьи поможет ему подкрепить аргументы о несоответствии пресловутого закона статьям 1, 9, 91 и 101 Конституции и статьям 25 и 26 Международного пакта о гражданских и политических правах, устанавливающим равенство всех людей перед законом и их право голосовать и быть избранным без дискриминации.
Ответ Левитса суду был таким расплывчатым, что позволил даже пренебречь Резолюцией парламентской ассамблеи Совета Европы (СЕ) №1096 (1996) "О мероприятиях по ликвидации наследия бывших коммунистических тоталитарных систем", предусматривавшей пятилетние временные рамки для дискриминации по политическим мотивам и завершение люстрации до 31 декабря 1999 года.
Даже мнение юридического бюро Сейма было более благоприятным для истца: оно указало, что нужно оценивать индивидуальный вклад человека в период восстановления независимости государства.
Левитc не вступился за своего "крестного отца". Однако индивидуально для Боярса суд ограничения отменил, "так как он доказал верность Отечеству своей деятельностью в Народном фронте и Верховном Совете Латвийской ССР". При этом для всех прочих суд оставил "закон Боярса" в силе, сославшись на то, что общественно-политическая ситуация в каждой стране должна оцениваться индивидуально, поскольку даже в упомянутой резолюции СЕ №1096 (1996) высказывались предположения, что переход к демократии может потерпеть неудачу и в результате произойдет "бархатное" восстановление предыдущего режима.
Добившись справедливости, Боярс все-таки в политику возвращаться не стал, однако продемонстрированное в ходе процесса отношение Левитса вообще-то можно признать обидным.
"Латвийская политическая жизнь многое потеряла из-за того, что такую яркую личность, как Боярс, отодвинули от нее", - считает Васильев.
"Боярс был одним из немногих, кто никогда не скрывал своей связи с КГБ, - напоминает директор Института национальных ресурсов Сергей Анцупов. - Сейчас мы видим в извлеченных из "мешков ЧК" списках огромное количество людей, которые тогда промолчали об этом. Очень талантливый человек, с живым умом, был готов много делать для страны. Но созданный специально под него закон создал глубокую и незаслуженную обиду".
Декларация и преамбула
Среди мифов о президенте, развенчанных Юрисом Боярсом, надо упомянуть и авторство судьбоносной Декларации о восстановлении независимости Латвии и преамбулы Конституции. О том, как на самом деле создавались эти документы и какое участие в этом принимал Эгилс Левитс, рассказал его политический патрон - Валдис Биркавс – руководитель первого назначенного в 1993 году Сеймом кабинета министров, в соответствии с восстановленной Конституцией Первой республики.
Биркавс познакомился с молодым коллегой в Киле, в 1988 году, еще до учредительного конгресса Народного фронта.
"Когда приближалось 4 мая 1990 года, профессор Роланд Рикард собрал в своей квартире Эгилса Левитса, Романа Апситиса и меня. Все трое, кроме ученого Рикардса, стали затем министрами юстиции. Тогда мы впервые обсуждали документ, который потом стал декларацией независимости, - вспоминает Биркавс. - Первоначальные концептуальные размышления потом стали совместным трудом, в котором участвовали многие, в том числе и нынешний глава канцелярии президента Андрис Тейкманис. Это он дал документу название - "Декларация о восстановлении независимости"".
Тейкманис тоже был юристом, причем дипломированным: после окончания Латвийского университета он работал следователем прокуратуры, а потом судьей народного суда Кировского района Риги.
С преамбулой к Конституции, утверждающей Латвию как национальное государство латышей и принятой 11-м Сеймом в июне 2014 года, тоже не все однозначно, указывает уже Боярс. Ее продвигала через парламент профессор Латвийского университета, депутат Сейма Илма Чепане, а вовсе не Левитс. Хотя инициатива приладить к основному закону преамбулу принадлежит ему. В русле его идеи и недавнее высказывание о том, что негоже, что только 60% латвийского населения используют для ежедневного общения латышский язык. и надо с этим что-то делать.
Никто не хотел навредить Латвии
О чем в прессе мало говорят, так о том, что Левитс является отцом латвийской бюрократии. Именно он предложил перенять в маленькой стране германскую иерархическую систему устройства правительства и принятия государственных решений.
"Это сделало власть неповоротливой и медлительной", - замечает Сергей Анцупов.
"Господин Левитс четко настоял на том, что общезначимые нормы, которые относятся ко всем жителям Латвии или публичны для исполнения, могут приниматься только кабинетом министров, - подтверждает Валдис Биркавс.
По его словам, это привело к тому, что даже очень мелкие решения загружают повестку кабинета министров. И это факт. Биркавс отмечает, что ему кажется, что решение всех вопросов таким образом в кабмине неправильно.
"Можем ли мы идти другим путем? Наверное, есть варианты. Но вряд ли это изменится при нынешнем президенте, поскольку он подчеркнул, что даже нынешний порядок выборов президента должен остаться в силе", - отмечает Биркавс.
Он выразил надежду, что Левитс может стать президентом, который наконец-то предложит Латвии позитивную программу, подобно тому, как это сделал в 1990-е президент Эстонии Леннарт Мери. Он после многочасового совещания с мудрейшими вышел к журналистом с лозунгом digital Estonia.
"Он видел дальше наших президентов того времени, - признает Биркавс. - Судьбоносному решению Мери в Эстонии подчиняются бюджет, образование, внешняя политика, муниципальная политика. Это тянет всю страну, дает ей на эти 5 миллиардов больше ВВП при меньшем количестве населения, создает тягу государству. Вы можете сказать, какой приоритет у нас? Лучшая жизнь - это не приоритет. Мы пытались упорядочить дела, исправить ошибки - разные правительства по-разному. Никто не хотел навредить Латвии, но тем не менее тяги мы так и не создали. Ничего не происходит. Мы слишком много смотрим назад и слишком мало вперед. Пытаясь решить проблемы прошлого, мы теряем будущее и, скорее всего, создаем новые несправедливости. И конечно, воздвигая всякие красные линии, барьеры и пугая ужасами, кажется лучше уйти в сторону или повернуться к этому спиной. А под пеплом всегда уголек все-таки горячий. Мы должны сосредоточиться на людях, которые живут здесь, создать экономические условия, чтобы каждый чувствовал принадлежность к этому государству, а не отторжение".
Биркавс с горечью говорит о том, что либеральная партия "Латвийский путь" оказалась слишком слаба, чтобы предотвратить разделение общества. Ну разве что "окна натурализации" ей удалось отменить.
"Единство общества в Латвии если не проблема, то притча во языцех. Люди в стране делятся на латышей, русскоязычных, хотя в части нового поколения люди уже давно не русскоязычные, а многоязычные. Преодолеть это разделение - задача одна из самых важных. Вместе с видением развития. Но президент может этого достичь и влиять на парламент, на правительство, на общество, только если у него есть авторитет", - отмечает Биркавс.
В первый месяц на новом посту президент Левитс раскритиковал юрмальскую резиденцию, вмешался в скандал вокруг переизбрания ректора Латвийского университета Муйжниекса на стороне нападения, встретился с руководителями Национальных вооруженных сил и Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией.
И еще съездил в Латгалию, посетив музей счастья в поселке Индра. Говорят, много шутил. Журнал Ir не зря назвал его президентом, "который не стрессует".