РИГА, 16 мар — Sputnik. Европейские заключенные находятся в группе риска заражения COVID-19, однако вакцину в ближайшее время они не получат, пишет Politico.
Тюрьма - идеальное место для вспышки COVID-19: скученность и плохая гигиена, частая смена заключенных и охранников, а также отсутствие вентиляции являются серьезными факторами риска.
Как ни странно, до сих пор в европейских тюрьмах не было серьезных вспышек, возможно, благодаря строгим ограничениям. Однако у них оказалась своя цена: в английских и валлийских тюрьмах выросло количество случаев самоповреждения среди женщин-заключенных, а в итальянских тюрьмах стало больше самоубийств. Случаются и тюремные бунты.
По данным, предоставленным Совету Европы в сентябре, COVID-19 были инфицированы как минимум 3 тысячи 300 заключенных и 5 тысяч 100 работников тюрем. Однако актуальные цифры, скорее всего, гораздо выше: только в Великобритании, как сообщает правительство страны, с марта 2020 года по январь 2021-го было более 10 тысяч случаев COVID-19 среди заключенных.
При этом большинство стран ЕС не включили заключенных в списки лиц, приоритетных при вакцинации. Только девять стран упоминают заключенных до "остального населения". Кипр, Франция, Хорватия, Италия и Испания предлагают возможность вакцинации заключенных, но только за один шаг до вакцинации остального населения. Только Австрия и Латвия намерены прививать заключенных на ранних стадиях вакцинации: Австрия на третьей из семи, а Латвия на шестой из девяти. Возможно, заключенные также относятся к людям, которых в Ирландии считают "живущими или работающими в скученных условиях" (девятая группа из 14).
По данным Министерства здравоохранения Болгарии, заключенных будут вакцинировать в пятой фазе, на шаг раньше вакцинации остального населения, однако глава Хельсинкского комитета Болгарии Крассимир Канев утверждает, что до сих пор не было никаких попыток привить заключенных, хотя в Болгарии уже началась вакцинация всего населения.
Впрочем, заключенные, которые входят в группы риска по возрасту или состоянию здоровья, уже получили вакцину в некоторых странах ЕС.
У работников тюрем ситуация лучше. В Австрии и Латвии их должны привить раньше, чем заключенных, а Чехия и Польша также добавили их в приоритетные списки.
Есть две основные причины вакцинировать заключенных как можно раньше, говорит Сена Фазель, профессор судебной психиатрии Оксфордского университета: индивидуальные факторы риска и устройство тюрьмы как таковой.
"Среди заключенных больше распространены хронические заболевания," - объяснил он. Замечено, что заключенные раньше стареют - по данным ВОЗ, биологическая старость у заключенных в тюрьмах Англии и Уэльса начинается уже в пятьдесят лет.
Значение имеют также перенаселенность тюрем, плохая вентиляция и гигиена, и то, что заключенных часто переводят из одной тюрьмы в другую, а также выпускают на волю после окончания срока заключения, тем самым способствуя распространению вируса. Это касается не только COVID-19 - к примеру, в 2017 году Европейский центр профилактики и контроля заболеваний сообщил, что шансы заразиться туберкулезом в тюрьме в десять раз выше, чем на свободе.
Глава фонда тюремных реформ Питер Доусон, в прошлом начальник двух тюрем, согласен с тем, что в тюрьмах очень сложно бороться с инфекциями, "потому что меры, предотвращающие заражение, жестоки и причиняют невероятный вред людям".
Именно такие меры помогли предотвратить вспышки COVID-19 в европейских тюрьмах. В Великобритании считают, что без строгих ограничений от COVID-19 в тюрьмах страны умерли бы 2 тысячи 700 человек, или 3% всех заключенных (на сегодняшний день в Великобритании от COVID-19 умерли 86 заключенных). По последним данным Совета Европы, собранным в ноябре прошлого года, COVID-19 распространяется в тюрьмах ЕС даже медленней, чем на свободе (эти данные были собраны до начала второй волны).
Также сократить распространение вируса в тюрьмах помогла другая мера - заключенных выпустили на свободу раньше положенного. Лихтейштейн, Каталония, Кипр, Франция, Португалия, Словения и Монако отпустили на волю около 15% заключенных (хотя в Словении их потом вернули обратно в тюрьмы).
Однако радость была преждевременной: наступила вторая волна COVID-19.
Теневой министр юстиции Великобритании Дэвид Ламми в феврале предупреждал, что COVID-19 "вышел из-под контроля" в тюрьмах страны. В декабре в британских тюрьмах было 75 случаев COVID-19 на тысячу человек, притом что по всей стране было только 46 случаев на тысячу человек.
Но даже с учетом "второй волны", количество заражений и смертей в тюрьмах оказалось намного ниже, чем в ЕС опасались в начале пандемии. Этому способствовали жесткие ограничения, у которых, как утверждает консультант Совета Европы Роберт Тельцров, имелись серьезные побочные эффекты.
"Людям со многими болезнями, в том числе душевного характера, было сложно справиться с последствиями этих ограничений," - считает он.
Как объясняет глава фонда тюремных реформ Penal Reform International Оливия Роуп, хотя отмена визитов родных и близких и прекращение реабилитационных программ помогли сократить распространение вируса, это негативно сказалось на физическом и психическом здоровье заключенных.
"До пандемии в тюрьмах уже был кризис психического здоровья. А теперь уязвимых людей буквально отрезали от семей, программ помощи, психологов, консультантов и просто любой поддержки," - говорит она.
Она выразила опасение, что ограничения могут привести к увеличению сроков заключения: для досрочного освобождения нужно доказать, что заключенный участвовал в программе реабилитации, а они сейчас отменены.
Ограничения привели к бунтам в итальянских тюрьмах, в результате чего несколько заключенных погибли, некоторые сбежали, а охранники получили ранения. В Чехии бунт в тюрьме начался после ложных слухов о том, что заключенных с COVID-19 отпустят домой, а в Албании заключенные начали голодовку из-за строгих ограничений.
Во многих тюрьмах, к примеру, в Великобритании, где широко распространены камеры на одного человека, ограничения "просто означали одиночное заключение на год", считает Доусон. К примеру, в Дартмурской тюрьме с конца ноября до начала января заключенные проводили вне камер в среднем 1,3 часа, а одиночным заключение считается при условии, что человек проводит 22 часа или более без "значимого контакта с другими людьми". По мнению экспертов, одиночное заключение на срок более двух недель может нанести значительный вред психическому здоровью.
"Мы наносили значительный вред психическому здоровью около восьмидесяти тысяч человек в течение года. Это нельзя считать успехом", - говорит Доусон.
Правительство Великобритании признало, что ограничения могли нанести вред заключенным. В конце февраля министр по делам тюрем Люси Фрейзер объявила, что правительство "не питает иллюзий по поводу последствий мер, введенных для спасения жизней в период пандемии COVID-19". Однако она также напомнила о мерах, которые должны были улучшить жизнь заключенных - им дали мобильные телефоны и предоставили возможность делать видеозвонки, а сотрудников тюрем обучили тому, что делать со случаями самоповреждения.
Тем не менее, само предложение о том, чтобы прививать заключенных, кажется политически рискованным, уже не говоря о том, чтобы предоставлять им приоритет при вакцинации. Можно представить себе газетные заголовки. Так что европейские политики в большинстве свое игнорировали призывы считать заключенных группой риска при COVID-19.
Хельсинкская группа в Болгарии уже давно призывала освободить часть заключенных раньше, чтобы предотвратить распространение COVID-19, и повторила это предложение после начала вакцинации. Однако учитывая официальные цифры, утверждающие, что ситуация в тюрьмах под контролем, можно понять, почему правительство этого не делает. Видимо, заключенных привьют последними.
"Все происходит по той же схеме, что и любой спор о правах заключенных и их доступе к услугам - очень быстро все решают, что заключенные должны быть последними в очереди," - говорит Доусон.
По словам Роуп, есть достаточно данных, чтобы убедить кого угодно в том, что необходимо ускорить вакцинацию в тюрьмах, однако все сводится к тому, что заключенные - непопулярная группа.
"Дело даже не в том, что политики этого не хотят. Но нельзя отрицать, что весь спор о вакцинации - политический," - говорит она.
