РИГА, 8 мая — Sputnik, Александр Ржавин. Стрельба по-македонски – двумя пистолетами из обеих рук – это не литературная выдумка, а реальный боевой прием, которым воспользовался советский разведчик и латышский подпольщик Мартиньш Пога (1909-1942). Он дал бой гестаповцам и полицаям в архитектурной новинке того времени в рижском Гризинькалнсе, три часа в одиночку сдерживая сотню противников. Лишь когда Пога истек кровью, нацисты смогли войти в тот подъезд, который стал его импровизированной крепостью.
Что ж, и один в поле воин, если по-латышски, точнее, по-советски, скроен.
В занятой нацистами Риге было много тех, кто хотел бороться против оккупантов. Действовало несколько разрозненных групп, которым не хватало опыта и сил, однако они могли оказать огромную помощь, в первую очередь сбором разведывательных данных. Советское командование предпринимало попытки связаться с подпольщиками, помочь им материально и организационно.
И когда, наконец, советской разведке удалось связаться с Арвидом Рендниексом, руководителем одной комсомольской подпольной группы, то она отправила ему в помощь две группы, которые были десантированы с парашютами в ночь с 30 сентября на 1 октября 1942 года между Икшкиле и Саласпилсом. Одна из них, "Аусеклис", состояла из трех разведчиков: командир Василий Деревяга, радист Мартиньш Пога и Роберт Зуймач.
Они сражались за Родину: латышские части и латвийцы в Красной армии>>
Судьбы разведчиков
Рижанин Деревяга рано потерял родителей, работал слесарем на велосипедной фабрике, но за коммунистические взгляды был выгнан оттуда. Схожая судьба была у Зуймача.
Пога родился в 1909 году в Слоке. Рано потерял отца, в 1915 году в Петрограде, где семья находилась в эвакуации. Потом с матерью и сестрой Эльвирой жил на юге в Сибири. Там от рук бандитов Эльвира Пога погибла, служа в Красной Армии. С раннего детства Пога, вернувшийся в Латвию в 1921 году, работал: сперва пастухом, затем на лесопилке и на каменоломне, ходил в море матросом. В полицейские сводки Пога впервые попал еще в 1925 году: шестнадцатилетний Мартиньш взял без спроса у матери 574 рубля и хотел уехать за границу.
Впоследствии основал подпольную группу "Красное пламя" (Sarkanā liesma), установил связи с другими подпольщиками. Действовал лихо: 1 августа 1930 года вывесил красный флаг на трубе Слокской целлюлозной фабрики – тогда у европейских коммунистов это был день антивоенной борьбы (ровно за шестнадцать лет до этого началась Первая Мировая война). В том же году Пога за подпольную деятельность был осужден, провел в заключении пять лет и три месяца. Освободившись из заключения, продолжали подпольную борьбу.
А в 1940 году Пога стал служить в советской милиции, став в 1941 году начальником 13-го отделения в Майори. Отступил с Красной Армией на восток, поступил в разведшколу.
С женой он договорился: перед отправкой за линию фронта напишет ей, что скоро поедет встретиться с Маней. Отправленное в сентябре с этой фразой письмо она получила 7 ноября. О дальнейшей судьбе мужа Анна Куликовская ничего не знала, пока после войны не вернулась в Латвию. Случайно услышала от одной женщины историю, что в ее доме погиб советский разведчик. Пошла, расспросила дворника, и узнала...
Зуймач пропал
Вначале разведчики отправились под Олайне, где на хуторе жила тетя Зуймача. 3 октября он пошел к ней, предварительно обговорив три места встречи с товарищами после этого – два под Олайне и одно в Риге – в Гризинькалнсе. В первые два условленных места Зуймач не пришел.
Попытки выяснить его судьбу успеха не имели, и тогда Деревяга с Погой отправились в Ригу, надеясь встретить Зуймача там. В городе они связались со своими родственниками. Деревяга остановился у своей жены Расмы Степини на улице Кауказа, 13. Пога же, спрятав рацию у тещи на улице Саркандаугавас, 6, решил у нее не останавливаться – соседи были подозрительными. Но они договорились, что теща будет носить ему еду в уловленное место на кладбище.
В полдень 8 октября Пога направлялся в парк Гризинькалнс, куда позже также должен был подойти Деревяга. Пога увидел Зуймача и поспешил к нему, держа руки в карманах. Но только он приблизился к товарищу, как из кустов выскочили два гестаповца и приказали поднять руки в верх. Поднимая их, Пога выхватил из карманов... два пистолета и открыл шквальный огонь по врагам.
Стрельба по-македонски
Стрельба по-македонски – двумя пистолетами из обеих рук – это не для красоты. Когда с конца XIX века стали массово применяться самозарядные пистолеты, их боекомплект был весьма ограничен – максимум восемь патронов. Перезарядка требовала довольно длительного времени, а когда нужно прорываться через крупную группу противников, вряд ли они позволят ее провести. Компактных же пистолетов-пулеметов, которые можно было бы скрытно носить и которые могли обеспечить высокую плотность огня, тогда еще не было. Вот и применяли такой способ, который теперь многим знаком по голливудским фильмам или книге Богомолова "Момент истины".
Первыми такую стрельбу, говорят, применили болгарские террористы родом из Македонии. Понятное дело, что на такой способ ведения огня были способны далеко не все, а только очень подготовленные стрелки.
Уходя от открывших в ответ огонь гестаповцев, Пога увидел идущего навстречу Деревягу и крикнул ему, чтобы тот убегал. Деревяга нырнул в кустарник, а Пога, отвлекая внимание погони на себя, выбежал на улицу Яня Асара, которая на тот момент снова носила немецкое название Адлерштрассе. Он подбежал к очень интересному жилому дому.
Многие рижане знают дом по улице Яня Асара, 15 недалеко от стадиона "Даугава" по солидному моржу в его дворе. Морж – это декоративная бассейновая скульптура и памятник искусства государственного значения. Его создал Рихард Маур (1888-1966), скульптор остзейского происхождения. Морж стал украшением другого памятника, уже архитектуры – блочного дома в стиле функционализма, построенного в 1929-1930 годах архитектором Освальдом Тилманисом (1900-1980), который затем прославился единственной сталинской высоткой в Риге – Домом колхозника.
Подъезды в новом доме Тилманиса, имеющем П-образную форму, были сквозными, и Пога надеялся уйти через один из них – дальше была железная дорога, а за ней сады и огороды на месте будущего микрорайона Пурвциемс. У ближайшего подъезда стояло несколько парней, и чтобы они не оказались вовлечены в перестрелку, Пога забежал в соседний, который вел в дом со стороны улицы Аугшиела. И разведчик оказался... в ловушке. Как назло, в тот день оказались заперты как вторая дверь подъезда, так и дверь на чердак – по крыше также было не уйти.
Гестаповцы и подоспевшие им на помощь полицаи оцепили дом и начали штурм подъезда, предварительно приказав швейцару обзвонить жителей, чтобы те заперли двери. Вначале гестаповцы и полицаи попробовали зайти вслед за Погой. Но с третьего этажа тот встретил их сильным огнем, и фашисты, потеряв одного раненым, отступили.
Добраться до разведчика со входа оказалось невозможно, со своей точки он мог обстреливать улицу. Тогда часть штурмующих была отправлена в противоположное здание, Гризинькалнское отделение Рижской пожарной бригады, и вела оттуда огонь из пулемета по подъезду, а другая группа забралась на крышу дома и попыталась пробиться в подъезд сверху. Гестаповцы открыли дверь с крыши в подъезд, где засел Пога, и тут же открыли огонь. Он был ранен, однако спустился на этаж ниже, где оказался в хорошем укрытии, мог за всем наблюдать и стрелять как вверх, так вниз подъезда, а также по улице.
Поге предлагали сдаться, суля медицинскую помощь, но он отвечал на это огнем. В течение трех часов гестаповцы несколько раз штурмовали подъезд через входную дверь, но каждый раз отступали, потеряв при этом двух раненых. Посланную против него полицейскую собаку Пога также подстрелил. Он продолжал отстреливаться после нескольких ранений в грудь, живот и голову. Лишь когда он истек кровью и выстрелы смолкли, гестаповцы наконец отважились зайти в подъезд и увидели его, лежащего, окровавленного, но не выпустившего пистолеты из своих рук. Пога умер, не приходя в сознание.
Командир продолжил дело
Потом выянилось, что 3 октября Зуймач в доме тети напоролся на местного землевладельца, который, зная, что это советский активист, отступивший с Красной Армией, поспешил сообщить об этой встрече полицаям. Те арестовали Зуймача. Под пытками он сломался.
А Пога своим самопожертвованием спас командира группы Деревягу. Скрывшись от погони, он пришел к теще Поги и попросил передать ему рацию, но та, заподозрив в нем гестповца, сделала вид, что не понимает, о чем идет речь. На следующий день он снова явился и, к счастью, дома был ее сын, который лично знал Деревягу и отдал ему рацию.
Лейтенант Василий Деревяга смог организовать подпольную группу, которая действовала почти восемь месяцев, нанеся немалый вред нацистам. Лишь в конце мая 1943 года его схватили гестаповцы. Семь пойманных подпольщиков его группы были казнены, жена брошена в концлагерь.
Но это была лишь одна группа из многих – на место погибших героев приходили другие. Латвийские подпольщики несли тяжелые потери, но сделали все, что было в их силах, чтобы приблизить Победу.
Гуляя по благоустроенному парку в Гризинькалнсе, не забудьте помянуть их, бойцов "невидимого фронта", подойдя на угол Яня Асара и Аугшиелы – над подъездом до сих пор висит памятная плита Мартиньшу Поге. И пусть ее повесили не над тем подъездом, ставшим его Фермопилами, а над другим, главное, что память о павшем смертью храбрых латышском герое жива.
В честь юбилея Великой Победы Sputnik Латвия запустил два спецпроекта: цикл "Они сражались за Родину" посвящен латвийцам и латышам в рядах Красной Армии, а в проекте "Солдаты Победы 1945-2020" собраны воспоминания латвийских ветеранов.
Другие материалы проекта "Они сражались за Родину":
Герой-отец и герой-сын: о подвигах комполка Карла Озолса и разведчика Юрия Озолса>>
Верили в Победу вопреки всему: гибель разведгруппы под Вийциемсом в ноябре 41-го>>
Первый латыш – Герой СССР: как Поль Арман громил фашистов под Мадридом и Москвой>>
"Моя жизнь дорого обойдется врагам": как снайпер Эрика Гайле вела охоту на фашистов>>
