Латвийских чиновников можно поздравить: непримиримая война властей с русским языком привела к закономерному результату. Студенты уезжают за образованием в Европу, а опустевшие институты и университеты вынуждены повышать плату за обучение, пишет Петр Сологуб на Baltnews.
Еще в 2018 году с подачи известного русофоба и по совместительству министра образования Карлиса Шадурскиса, объявившего джихад русскому языку в частности и русскому миру в целом, правящие партии Латвии начали планомерно продавливать "реформу" школ нацменьшинств.
"Черный Карлис" был полон решимости навсегда изгнать русский из сферы образования, игнорируя не только протесты русской общины, преподавателей и учеников, но и тот факт, что русский в Латвии является родным для 40% жителей страны. И таки добился своего.
В 2019 году латвийский Сейм в срочном порядке утвердил, а президент провозгласил печально известные "языковые" поправки к законам об образовании.
Объем употребления русского языка в школах был резко сокращен, а преподавание на нем в вузах и вовсе запрещено. Причем не только в государственных, но и в частных, которые денег у государства не просили, а жили за свой счет, исправно платя налоги.
Русофобия в очередной раз перевесила здравый смысл. Латвия нанесла удар по собственной экономике, уничтожив такую важную отрасль народного хозяйства, как экспорт высшего образования. Причем отрасль весьма прибыльную – она стабильно росла быстрее других экспортных сфер на 8–10% в год.
Карлис Шадурскис, к тому моменту успевший побывать депутатом Европарламента, а затем перебраться в уютное кресло депутата Рижской думы, не скрывал радости по поводу "эпохального события".
Назвав его большой победой, он выразил надежду, что благодаря поправкам в Латвии "наконец вырастет новое поколение, которое будет не восприимчиво к "кремлевской пропаганде".
Свято место пусто не бывает
Дальше произошло то, о чем властям заранее говорили и преподаватели вузов, и представители латвийского бизнеса, кровно заинтересованного в молодых специалистах. Высшие учебные заведения страны констатировали резкий отток абитуриентов.
Тысячи студентов из Риги, Лиепаи, Даугавпилса отправились получать образование за границу. Кто-то в Россию, а кто-то в соседнюю Литву и Эстонию, где руководство вузов не скрывало своей радости. Чутко уловив возможность перехватить у Латвии миллионы прибыли, тамошние вузы немедленно объявили о расширении программ на русском языке обучения.
Горячее желание стать образовательным центром как для латвийской молодежи, так и для выходцев из стран постсоветского пространства, ранее ехавших на учебу в Латвию, изъявили Клайпеда, Таллин, Тарту и Вильнюс.
Громогласно заявив, что "русский язык вне политики", прагматичные литовцы и эстонцы предложили русскоязычным студентам обучение на их родном языке по самым различным бакалаврским и магистерским программам: педагогика, аудит, экономика и предпринимательская деятельность, технологические процессы добычи и переработки нефти, информатика, психология и теория искусств.
Переманивая студентов, эстонские и литовские вузы напоминали, что те смогут получить диплом европейского образца, что позволит им стать успешными на рынке труда и реализовать свой потенциал по всей Европе. Студенты услышали. И деньги за обучение, которые раньше текли в Латвию, потекли в карман к ее соседям.
Подсчет потерь
По самым скромным подсчетам, это победоносное укрепление позиций латышского языка в образовании обошлось стране в десятки миллионов евро недополученной прибыли. Эти убытки, которых латвийские вузы никак не ожидали, следовало как-то компенсировать. Иначе откуда платить зарплаты преподавательскому составу? И в ущерб свой конкурентоспособности латвийские вузы были вынуждены поднять плату за обучение где на 5%, а где и на целых 12%.
Как заявил президент Торгово-промышленной палаты Айгар Ростовскис: "Если подсчитать недополученную прибыль из расчета расценок на обучение только в вузе Turība, взяв среднее число студентов – это 2,5 тысячи в год, – то их плата за обучение в среднем составила бы 10 миллионов евро. Это средняя сумма недополученных доходов".
О потерянных деньгах говорит и ректор Института транспорта и связи (TSI) Юрис Канелс, обращая внимание общественности на то, что, помимо прямых потерь от платы за обучение, есть еще и косвенные:
"Любой иностранец, даже не самый зажиточный студент, здесь живет, он едет на транспорте, питается, покупает себе одежду и какие-то другие вещи, платит за жилье и так далее. Есть много ручейков циркуляции денег, и из каждого из этих ручейков определенная часть попадает в виде прямых или косвенных налогов в государственный бюджет".
Идиотизм ситуации отмечает и проректор Балтийской международной академии Станислав Гершович. Сетуя на потерю денег и огромного пласта студентов, он также отмечает неизбежность ухудшения качества образования.
Ведь преподавательский состав – из-за требования обучать только на государственном языке – вынужден теперь больше следить за правильностью своей грамматики, чем за тем, как доходчиво донести суть предмета на неродном для себя языке.
Возникает естественный вопрос, а что Латвия выиграла? Ответ – ровным счетом ничего.
Потешив националистов, страна взамен лишилась денег, потенциальных специалистов, которые могли бы трудиться на ее благо. А также подтолкнула молодежь к эмиграции – и это на фоне и без того скверной демографии.
Но латвийские власти это ничуть не волнует. Язык для них давно стал идеологией, а также проверенным средством привлечь на свою сторону большинство избирателей титульной нации. Так что на алтарь "латышскости" они готовы принести любую жертву, невзирая ни на какие потери.
Да здравствует наш суд
Даже ООН выразила обеспокоенность тем, что происходит с латвийским образованием. Воспользовавшись этим, оппозиционные партии и частные вузы страны подали иск в Конституционный суд.
Они справедливо полагали, что запрет преподавания на негосударственном языке противоречит не только европейским нормам, но и латвийской Конституции, затрагивая права и свободу предпринимателей на ведение бизнеса.
Суд их услышал, правда, всего одним ухом. Не усмотрев нарушений в насильственном переводе всех школ на латышский язык обучения, суд после долгих разбирательств был вынужден признать, что языковое регулирование для частных вузов не соответствует главному закону страны и праву на образование и свободу научного творчества. И дал парламенту срок до 1 мая 2021 года все исправить.
Парламент, проявив удивительную резвость, справился с наказом досрочно и принял в окончательном чтении поправки к закону о высших школах. Они гласят, что обучение в высших школах и колледжах ведется на государственном языке, но у вузов, выполняющих определенные критерии качества, имеется право реализовывать учебные программы и на иностранных языках.
Есть, правда, одно "но": речь идет исключительно об официальных языках стран Евросоюза. Хотите – преподавайте на венгерском, хотите – на португальском. Но русский язык все равно не пройдет, так как он языком ЕС не является.
Таким образом, формально Сейм среагировал и выполнил приговор Конституционного суда. На деле же, как говорится, что в лоб, что по лбу: обучения на русском как не было, так и не будет.
Значит, литовцы с эстонцами могут и дальше рассчитывать на стабильный приток русскоязычных абитуриентов. А Латвия может вписать в свой список "черных достижений независимости" третью похороненную отрасль.
В настоящий момент оппозиция, возмущенная таким решением Сейма, готовит новое обращение в Конституционный суд. Но шансы выиграть у нее близки к нулю. Ведь между русофобией и образованием латвийские чиновники всегда выберут первое.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.