РИГА, 8 авг — Sputnik, Андрей Татарчук. Латвийские производители могли бы выпустить в этом году на 30 миллионов банок рыбных консервов больше в связи с дефицитом до 20% на эту продукцию долгосрочного хранения, который возник из-за повышенного спроса в период чрезвычайной ситуации. В марте и апреле с прилавков магазинов не только в Латвии шпроты в масле просто сметали.
Один из старейших в Латвии переработчиков Brīvais vilnis преодолел кризисную ситуацию после запрета российским Роспотребнадзором на поставки рыбной продукции из Латвии и Эстонии на рынок России летом 2015 года.
Арнольд Бабрис, председатель правления этого завода в латвийском портовом поселке Салацгрива сегодняшние результаты оценивает положительно.
Перестали быть латвийским эксклюзивом
"После запрета, лишившись огромного потока экспорта на российский рынок, все переработчики рыбы работали с большими убытками, и мы не исключение. Конечно, последствия этого ощущаются до сих пор - только аффилированные заводы Kajia в Риге и VZK в Вентспилсе смогли вернуться на российский рынок. Что касается нас, дефицит нашей продукции составляет около 20%, и тут причин несколько, включая ажиотажный спрос на латвийским и глобальном рынках на консервы, как продукт длительного хранения в период пандемии COVID-19. Весной этого года они продавались очень и очень хорошо", - рассказал Sputnik Латвия Арнольд Бабрис.
Конечно, ажиотажное накопление запасов населением сложно назвать нормой торговли. Хотя жестяная банка с лаковым покрытием со стерилизованной в автоклаве рыбой, сделанная сегодня, не испортится даже в 2030 году. Но на десять лет вперед консервы никто из нас обычно не покупает. Здесь другое - кризис убрал значительную часть слабейших производителей. Так, до 2015 года в Латвии было больше двадцати рыбоперерабатывающих предприятий, а после запрета Роспотребнадзора половина из них обанкротилась или находится в шаге от этого.
Учитывая, что основу экспорта по отрасли в среднем, даже до 70% составляли шпроты, и в основном их делали для российского рынка, это было близко к катастрофе. Условно, за пять лет отрасль сократилась наполовину - вместо 300 миллионов банок консервов в год производится 150 миллионов банок. А шпроты в масле перестали быть латвийским эксклюзивом.
"Шпроты - отличный продукт, с хорошей узнаваемостью на рынке, но успешный бизнес может развиваться и на других позициях - скумбрия в томате, шпротный паштет и еще очень большой ряд продукции. Мы работаем в нише, в которой не настолько высокая конкуренция - это шпроты премиум-класса "Царские", с аутентичной наклейкой времен последнего императора России Николая Романова, и это наши марки "Золото и Серебро", "Мюнхгаузен". Неплохо в Японии продаются наши рыбные тефтели и помимо Европы и стран Евразийского союза, помимо России, наша продукция есть в торговых сетях Азии и Северной Америки. Знаете, за бренд Brīvais vilnis мне предлагали полтора миллиона долларов, а я отказался, потому что мы не смогли бы контролировать качество", - поясняет Бабрис.
При этом он говорит, что на плохом качестве, не докладывая рыбу в банку, экономя на масле и на свежести кильки и салаки, можно выиграть только в краткосрочном периоде. В долгосрочном - покупатели не будут лояльны к дрянному продукту даже под самой красивой этикеткой.
Квоты Европы и схема с рыбной мукой
Отрасль в Латвии сохранилась на 50% минимум и даже переживает подъем, повышая цены поставок для оптовых закупщиков. По переработчикам ударило решение Европейской комиссии о снижении квоты на вылов кильки в 2020 году на 22% - до 29 219 тонн. Квоты на вылов салаки в Балтийском море составляют в текущем году 4253 тонны - минус 10%; но салака в Рижском заливе квотирована на 18 539 тонн, это плюс 11%.
Завод в Салацгриве покупает сырье и у эстонских рыбаков - проще по логистике. Впрочем, рыбы по квотам хватило бы на всю отрасль и даже два раза, если бы не проект бывшего руководителя Латвийского объединения рыбопераработчиков Инария Войтса по переработке балтийской салаки и кильки в муку для дальнейшего производства комбикормов. Этот проект имел большое софинансирвание из Европы, и по этой причине почти половина уловов в Латвии не идет в консервы, а просто обезвоживается для того, чтобы сделать рыбную протеиновую муку - индустриальный товар с низкой добавочной стоимостью.
"В Латвию приезжали "эксперты" из Англии или Дании, которые сразу заявили, что латвийская рыба не годится для пищевого производства по причине высокого содержания канцерогенов. То есть они сразу сказали, что вылов морской рыбы в Латвии должен быть полностью запрещен - и Мартиньш Розе, покойный министр сельского хозяйства, согласился подписать документы о том, что надо все запретить. Что это значило бы для отрасли - катастрофу. А датчане бы получили рынок сбыта, сырье и рыбную муку. И что же? Анализы показали, что западные конкуренты все придумали, чтобы обманом завоевать рынок, как мы доказали, в норме содержание диоксина в рыбе в Рижском заливе и в южной части Балтики.
Брать качеством
К сожалению, Войтс успел сделать свое дело. Все эти годы в Латвии рыба тупо перерабатывается в муку в объемах, которые завышены намного, и это отрицательно влияет на отрасль. К сожалению, квоты ЕК для латвийских рыбаков, для шведов, эстонцев, поляков и других на Балтийском море будут сокращаться, но квотирование не касается российской добычи рыбы.
Предприятия в Калининградской области и отчасти в Ленинградской области, в глубинке России, имеют дополнительное сырье, и при федеральном финансировании они имеют хорошие возможности влиять и менять региональный рынок рыбных консервов.
"Латвийским переработчикам остается только делать продукт с высоким качеством, потому что плохими консервами людей не накормишь несколько раз. Также не стоит хвататься за все, что кажется перспективным, теряя свой собственный бизнес", - резюмирует Бабрис.
