РИГА, 16 ноя — Sputnik, Михаил Губин. Тоска по утраченным территориям имеется у разных стран и народов. Некоторые эти территории себе возвращают, другим остается только мечтать.
Есть несколько земель, которые латыши считают своими, хотя те не входят в нынешнюю Латвийскую Республику. Это остров Роню в Рижском заливе, который нынче эстонский и называется Рухну. Это Паланга, ранее относившаяся в Курляндской губернии, а теперь — к Литве. Это часть города Валки, утрата которого чуть не привела к вооруженному конфликту с Эстонией. И это Пыталовский район Псковской области, который был в составе Латвии всего двадцать лет, но считается исконно латышской землей.
Не отверженные: на пути к Пыталову - кусочку земли, от которого Латвия отказалась>>
Рожденная революцией
Когда молодое латвийское государство определялось со своими границами, то сразу положило глаз на крупные железнодорожные узлы. Десятого июня 1919 года делегация Латвии на Парижской мирной конференции представила меморандум, в котором обосновала свои территориальные претензии на станцию Мажейки Ковенской губернии с отрезком железной дороги до границы Курляндской губернии, на железнодорожную линию между Апе и Валкой и на остров Роню в Рижском заливе. Из всего этого Латвия получила только Пыталово.
Пятнадцатого января 1920 года штаб главнокомандующего латвийской армии сообщил с "большевистского фронта": "Между железнодорожными линиями Крейцбург — Режица и Двинск — Режица, наши части успешно продвигаются вперед, заставляя неприятеля отступать. Вдоль Крейцбурго-Режицкой железной дороги неприятель, поддерживаемый бронепоездами, несколько раз посылал китайские полки в наступление.... После ожесточенных боев неприятель выбит из станции Пыталово".
Таким образом, важный железнодорожный узел уже находился в латвийских руках. Поэтому, когда латвийская делегация на переговорах в Москве просила оставить его у них, большевики пошли навстречу. Пятого мая 1920 года делегация сообщила в Ригу, что при обсуждении пограничного вопроса представители большевиков обнаружили желание пойти на уступки в некоторых пунктах и в районе Опочка-Пыталово установить границу по предложению Латвии.
И большевиков вполне можно понять — они надеялись на мировую революцию, Ленину было неважно какое-то там Пыталово.
Одиннадцатого августа 1920 года между Латвией и Советской Россией был подписан договор, по которому 1300 квадратных километров Псковской губернии с населенными пунктами Пыталово, Качаново, Толково, Боково, Вышгородок и другими относились к Латвийской Республике. Во втором пункте договора было сказано: "Россия безоговорочно признает государственную независимость, самостоятельность и суверенитет Латвии и добровольно на вечные времена отказывается от всех суверенных прав, которые принадлежали России в отношении народа и земли Латвии..."
Вот так станция и городок Пыталово оказались латвийской землей, а ее жители — латвийскими гражданами. "На станции Пыталово некоторое время тому назад жители стали замечать, что испортилась питьевая вода. При исследовании колодца в нем оказался труп трехмесячного ребенка, брошенного в колодезь. Труп уже сильно разложился", - сообщила рижская газета "Сегодня" 30 октября 1923 года.
Бывшая Россия
В 1924 году в ходе административной реформы населенные пункты новой территории были переименованы. Качаново — в Кацени, Толково — в Унаву, Боково — в Пурмале, Вышгородок — в Аугшпилс, Жогово — в Ритупе, а Пыталово, совершенно логично, — в Яунлатгале, то есть Новую Латгалию.
Впоследствии патриоты из латвийской эмиграции упрекали правительство. Дескать, оно не поняло, что Толково — это древнее латышское поселение Талава, а Пыталово, соответcтвенно — Пиеталава, то есть находящаяся возле Талавы. Эта версия возникла после войны среди латышских эмигрантов, но официальной сделалась только в девяностых годах.
В 1924 году Яунлатгале стало административным центром. Этому предшествовали дебаты в Cейме, одни депутаты считали, что уездным городом должна стать Виляка, другие бились за Балви, но решающим аргументом стало наличие в Яунлатгале железнодорожной станции. Хотя необходимые административные здания там отсутствовали.
В 1929 году там побывал писатель Андрей Седых, оставивший путевые записки под названием "Там, где была Россия".
"Наутро приехали в Пыталово, расположенное всего в четырнадцати верстах от границы. Это — предпоследняя латвийская станция. Прихода поезда ждала толпа оборванных крестьян. Пыталово — совсем русское местечко, население здесь сплошь русское, православное. Есть управа, и в ней четыре члена: два русских и два латыша. На 108 000 жителей в уезде около 50 000 русских.
Когда-то здесь была куцая деревенька, а теперь латвийское правительство решило создать уездный город. Всюду строят новые дома, возят лес, камень. По дворам стучат топоры. Баба с коромыслом идет по воду, лукаво поглядывает из-под платка, низко надвинутого на глаза... Стая белоголовых, босоногих ребятишек хоронит живую кошку... На пустырях перекликаются петухи. Изредка на главной улице прогрохочет телега, а потом снова наступает тишина. Только гудят телеграфные провода..."
Андрей Седых, он же Яков Моисеевич Цвибак, прожил долгую жизнь, умер в Нью-Йорке в 1994 году, то есть когда Пыталово уже давно опять стало Россией.
Как вас теперь называть?
В 1938 году 31 марта, уже при диктаторе Карлисе Улманисе, город Яунлатгале был переименован в Абрене. Министр внутренних дел Вилис Гулбис на заседании правительства объяснил: "По историческим данным, недалеко от Аугшпилской волости раньше находился латышский город Абрене..."
В 1938 году 12 апреля газета Jaunākās ziņas сообщила о почте в адрес президента.
"Из Абрене пишут: "Сегодня жители и работники учреждений города и округа Яунлатгале празднуют возвращение имени древней латышской земли Абрене и покорно просят Вас, высокоуважаемый господин президент, принять нашу самую сердечную благодарность и душевное спасибо за выданную награду — десять тысяч латов округу и пять тысяч — городу. Мы, абренцы, счастливы, что Вы дали нашему городу и округу древнее историческое название латышской земли и обещаем со всем сердцем и силами заботиться и защищать эту землю латышских предков".
Про "Пиеталаву" никто почему-то и не вспомнил.
Интересно, что уже в сентябре 1940 года, вскоре после того, как Латвия вошла в состав СССР, администрация Абрене подняла вопрос о переименовании его обратно в Пыталово. Об этом сообщила газета "Падомью Латвия": "Состоялось совещание, в котором приняли участие все ответственные руководители городских учреждений. Участники признали, что нынешнее название города не имеет никакого исторического обоснования. В прошлом Абренский край назывался по имени бывшей таможни и станции — Пыталово. Это название до сих пор сохранилось среди жителей... Участники совещания постановили дать городу и краю старое название — Пыталово. В связи с чем просят подтверждения высших инстанций".
Эта история тогда ничем не закончилась, очевидно, новой власти было не до этого, а вскоре началась война. Красная армия оставила Абрене 5 июля 1941 года. В 1942 году 22 января исполняющий обязанности генерального комиссара в Риге штандартенфюрер Эгон Бённер издал распоряжение, что по-немецки Абрене называется Abrehnen.
А 22 июля 1944 года Советское информбюро сообщило: "Войска 3-го Прибалтийского фронта, продолжая наступление, овладели уездным центром Латвийской ССР городом и железнодорожным узлом Яунлатгале…" Почему не Абрене, непонятно.
После освобождения от немцев в крае еще долго добивали остатки "лесных братьев". Национальные партизаны, как их сейчас называют, считали эту землю своей. А между тем 22 августа 1944 года Президиум Верховного Совета Латвийской ССР обратился с просьбой к России принять город Абрене и шесть волостей Абренского уезда.
Просьба была отпечатана на машинке на латышском языке, подписана председателем ВС профессором Кирхенштейном и и. о. секретаря Приеже. Название волостных центров в нем указаны русские. Верховный Совет СССР 23 августа эту просьбу утвердил, 16 января 1945 года указом Президиума Верховного Совета РСФСР в составе Псковской области был образован Пыталовский район с центром в городе Пыталове — бывшем латвийском Абрене.
Сделано это было не только "по многочисленным просьбам трудящихся", но и по причине большого удельного веса русских на отдаваемой территории. Там жили 38 300 русских и 5 577 латышей. А также 312 поляков, 109 евреев и 28 немцев. Латышские историки указывают, что если в 1938 году в Абренском уезде жили 55% латышей, 41,7% русских и 3,3% представителей других национальностей, то в 1945 году - 85,5% русских, 12,5% латышей 2% представителей других национальностей. То есть налицо русификация за счет приезжих.
"Еще в конце 19-го — начале 20-го веков филологи Аугустс Биркенштейнс и Карлис Миленбахс констатировали, что в окрестностях Пыталова некоторые люди называют себя "русскими латышами" и говорят на латгальском языке", - так в 2015 году в газете Latvijas Vēstnesis Гунтарс Лагановскис обосновывал претензии на эту землю. В начале 2000-х латышей там насчитывалось всего 690 человек.
А промышленности там в 1944 году практически не было — четыре предприятия с 19 рабочими, 26 кустарных мастерских, электростанция , телефонная станция на 10 номеров, 40 школ, два фельдшерских пункта, две библиотеки. Была начата коллективизация, закончившаяся в 1951 году.
Хотя формально Пыталовский район и оказался за границей, для жителей ничего не изменилось. В Пыталово регулярно ходили поезда из Риги и Даугавпилса. Латвийские газеты пестрели новостями из пыталовской жизни.
"Колхозники Абренского района первыми в области выполнили задание по заготовке древесины, а колхозники Вилянского района выполнили план подвески леса на 110 процентов", - сообщала в 1953 году даугавпилсская газета "Красное знамя".
"Пыталовский магазин хозяйственных товаров в широком аcсортименте предлагает спальные гарнитуры калининградской мебельной фабрики, полированные шкафы (158 рублей), диван-кровати (123 рубля 50 копеек), обеденные столы (28 рублей)", - такие объявления публиковались в газете города Балви.
В общем, то, что Пыталово перестало быть латвийским, для населения мало что значило.
Хотя об этом, конечно, помнили. В 1987 году Общество латышей во Франции создало латышский центр "Абрене". Десять тысяч латышских эмигрантов со всего мира скинулись и купили замок в коммуне Юим в долине Луары, 250 километров от Парижа. Там в 1989 году прошла первая встреча Народного фронта Латвии – движения в поддержку перестройки – и Объединения свободных латышей мира – эмигрантской организации. В 1993 году замок Абрене был продан за долги.
Братья и сестры
С началом национального пробуждения тема утраченного Абрене тоже проснулась в душах. Cчиталось, что на бывших латвийских землях живут латыши, тоскующие по родине. В 1989 году Латвийское общество книголюбов объявило благотворительную акцию "Книги Абрене" , призвав собирать "хорошо сохранившиеся книги на латышском языке, изданные в послевоенный период", чтобы передать их жителям Пыталова. В общем, началась идеологическая обработка.
В апреле 1989 года первый секретарь Пыталовского райкома партии Воробьев и председатель райисполкома Антонов в письме руководителям Латвийской ССР сообщали, что участились случаи письменных обращений и телефонных звонков в Пыталовский райком КПСС и райисполком за подписью Добелиса и Репше, призывающих агитировать пыталовских жителей за присоединение к Латвийской ССР.
Одно такое письмо: "Дорогие братья и сестры! Вспомните о том, что Пыталово — это Абрене. В 1944 году Абрене было отторгнуто от Латвии по указке Сталина, грубо нарушая Конституцию СССР и ЛССР. Требуйте от своих депутатов возвращения Абрене в лоно Родины-Латвии.
Скоро будет перезаключение Союзного договора. Латвия его не подпишет и провозгласит независимость. Независимая Латвия будет свободной, демократической страной, не то что темная и убогая Россия.
Президент Латвии Горбунов проводит нашу политику, наша организация есть ядро Народного фронта Латвии, создана с ведома Горбачева, ибо мы его сторонники в борьбе со сталинистами, которые готовят против него заговор. За независимость Латвии США прекратит СОИ и распустит НАТО. СССР и США о том ведут секретные переговоры. Dievs svētо Latviju ("Бог благословляет Латвию" - прим.ред.) Кандидаты в депутаты Верховного Совета СССР от Движения национальной независимости Латвии, члены руководства ДННЛ Ю. Добелис, Э. Репше".
В 1990 году 21 сентября об этом же сообщила газета "Псковская правда". Там цитировалось другое письмо от Репше и Добелиса: "Уважаемый товарищ Воробьев! Убеждайте жителей Пыталовского района в необходимости присоединиться к Латвии. В Латвии фермерам будет дана полная свобода. Пыталовскому району будет предоставлена автономия.
Государственным языком останется русский язык. Всем жителям Пыталовского района будет дано гражданство Латвии".
Сам Репше отвечал латышским журналистам, что ничего подобного не писал и не посылал. Официальная Рига никак не отреагировала.
Тем временем участились поездки в Пыталово разных съемочных групп и отдельных журналистов с целью показать,"до чего русские довели некогда цветущий латышский край". На экраны вышел киножурнал "Своей Даугаве", где прямо делался такой вывод. Газета националистической организации "Конгресс граждан" в сентябре 1990-го выпустила целый номер о жизни в Пыталове, с фотографиями развалин.
Там же было письмо: "Мы жители Пыталова, наши предки до 40-го жили в Абренском округе Латвии, хотим снова принадлежать латвийскому государству. Пожалуйста, помогите нам!" Утверждалось, что подписали 12 человек.
В 1990 году 23 августа годовщину передачи района России латышские активисты собирались отметить в самом Пыталове и восстановить там латвийский пограничный знак. Власти в ответ в этот день отменили поезд Рига — Пыталово, но активисты все равно добрались и провели митинг и молитву на месте пограничной заставы, установив там крест, а также разбросав по Пыталову десять тысяч листовок. В них потомков граждан Латвии призывали крепить принадлежность к латвийскому государству, а прочих — отнестись с пониманием и поддержкой.
Американская газета "Лайкс", рассказывая об этом, упоминает местную русскую женщину, которая якобы воскликнула: "Мы уже сорок лет вас ждем! Вы окончательно вернулись на свою бывшую границу?"
В 1990 году 23 августа Совет министров ЛР принял решение о восcтановлении сухопутной границы Латвии по состоянию на 16 июня 1940 года, кроме участка Абрене. В 1992 году 22 января Верховный Совет ЛР принял решение о непризнании аннексии города Абрене и шести волостей Абренского уезда. Указ о передаче их России был объявлен незаконным. Была выпущена карта Латвии с территориальными претензиями к России.
Место ссылки
Тогда Россия была слаба, и многим в Латвии искренне верилось, что стоит немного поднажать, и потерянная земля к ним вернется. Публиковались рассуждения о том, как был бы полезен Латвии крупный железнодорожный узел, как необходимо обустроить Абрене и границу. А также о том, что, хотя президент Ельцин попросил латышей временно воздержаться от претензий на Пыталово, переговоры об этом ведутся.
В 1992 году поезд Рига — Пыталово был отменен. А в 2009 году рельсы от Гулбене до российской границы были разобраны.
Интересно, что в общественном сознании Пыталово рассматривалось и как место ссылки. Например, в 1989 году председатель Государственного комитета Латвийской ССР по культуре Раймонд Паулс в своей речи заявил: "Я хочу сообщить, что за Закон о языках проголосовали 20 777 работников культуры. И у них есть одно требование: признать деятельность граждан Алексеева и Лопатина (руководителей Интерфронта) на территории Латвийской ССР нежелательной и вредной, просить разрешения выслать их в Пыталовский район РСФСР для их прописки там".
Эта идея маэстро не была забыта. В сентябре 2012 года читатели газеты Latvijas Avīze предложили перенести в Пыталово из Риги памятник Освободителям, а 22 ноября того же года в газете было опубликовано письмо "патриотки Латгалии бабушки и прабабушки Анны". Старушка от имени всех латгальцев призывала неграждан, не говорящих по-латышски, переехать в бывший Абренский край.
Как ни странно, но конец официальным претензиям на Пыталово положило единственное правительство Латвии, созданное под руководством националистической партии ТБ/ДННЛ — наследников Комитета граждан. В 1997 году 7 августа правительство Гунарса Крастса одобрило (парафировало) пограничный договор с Россией без декларации по Абрене.
Хотя именно ТБ/ДННЛ за этот договор впоследствии не голосовала, заявляя, что он не обеспечивает исторической преемственности государства, потому что там ничего нет про Абрене, а есть частичная легализация последствий "советской оккупации". Это одна из загадок латвийской политики.
От мертвого осла уши
Как известно, Россия отказывалась подписывать договор о границе с Латвией, так как латвийское правительство в одностороннем порядке приобщило к нему декларацию со ссылкой на Мирный договор 1920 года, по которому Латвии отходят Абрене и шесть окрестных волостей. Предлагалось также это участок границы считать временной демаркационной линией. Такой законопроект подала партия ТБ/ДННЛ в апреле 2005 года. Чтобы в последующие годы, "когда отношения с Россией могут улучшиться", вернуть часть бывшего Абренского уезда.
Сам пограничный договор оспаривался в Конституционном суде Латвии как не соответствующий 1, 3 и 77-й статьям Конституции. Которые определяют территорию государства и требуют референдума в случае ее изменения. Тем не менее Конституционный суд не нашел нарушений.
В 2007 году 8 февраля Сейм Латвии в окончательном чтении принял закон, наделяющий правительство полномочиями для подписания договора о границе с Россией. "За" проголосовали 69 депутатов, "против" - 26. В том же году 27 марта в Москве премьер-министр Латвии Айгарс Калвитис и глава правительства России Михаил Фрадков договор подписали.
Латвийские официальные лица объясняли, что отказ от Абрене был вынужденным.
"Вступая в международные структуры, гарантирующие независимость Латвии, мы должны принять те реалии, которые образовались в Европе, в том числе и то, что Абрене, или Пыталово, больше не находится под контролем Латвии", — говорила президент Вайра Вике-Фрейберга.
Премьер-министр Айгарс Калвитис утверждал, что только для включения региона в систему МВД Латвии потребовались бы инвестиции в размере свыше двадцати миллионов латов, чтобы обеспечить работу полиции, пограничной охраны и таможни.
Но решающее значение, безусловно, имело мнение президента России. В 2005 году 3 мая Владимир Путин в редакции "Комсомольской правды", отвечая на вопрос о претензиях балтийских стран к России, сказал: "Естественно, мы никогда не будем вести переговоры о каких бы то ни было к нам территориальных претензиях. Пыталовский район Псковской области! От мертвого осла уши, а не Пыталовский район!"
Не все латыши поняли, что это цитата из Ильфа и Петрова.
Борьба продолжается
Тем не менее борьба за Абрене отнюдь не закончилась. Так называемый Народный трибунал из членов бывшей латвийской правозащитной организации "Хельсинки - 86" за разрушение территориального единства Латвии приговорил к высшей мере наказания президента Латвии, премьер-министра и министра иностранных дел. Министром иностранных дел тогда был Артис Пабрикс, и Абрене до сих пор ему припоминают.
В 2005 году 16 апреля в Риге возле памятника Латышским стрелкам собралось около двухсот пожилых людей, призывавших не подписывать с Россией договор о границе. Один из ораторов заявил, что "Абрене, как и вся территория России до Байкала, - наша земля", которую русские "незаконно заняли" в минувшие века.
В день рассмотрения Сеймом пограничного договора состоялся пикет. Члены партии "Все Латвии!", несмотря на мороз в минус 17 градусов, пришли с голой грудью. На них были написаны названия латвийских городов, а на груди председателя партии Райвиса Дзинтарса - "Абрене".
Первый председатель Народного фронта Латвии Дайнис Иванс неоднократно заявлял, что 23 августа в стране следовало бы отмечать День Абрене. В 2009 году Иванс выразил глубокое возмущение совместным обедом Айгарса Калвитиса с премьером России Владимиром Путиным в Москве.
"Путин накормил Калвитиса за отказ от Абрене", - уверял Иванс.
В 2006 году 23 августа в Латвии с визитом был первый президент России Борис Ельцин. В этот день примерно сто человек собрались неподалеку от посольства России. Выступая перед собравшимися, депутат Сейма Александр Кирштейнс указал на то, что до сих пор не решен вопрос о принадлежавшем Латвии Абренском уезде. "Стыдно говорить, что "у нас нет претензий к другим странам", - заявил Кирштейнс.
"Мы отдали Абрене! Неужели отдадим еще и Юрмалу?" - так в 2008 году читатели латышских газет реагировали на музыкальный конкурс "Новая волна".
Читательница Айна спрашивала газету Latvijas Avīze: "В 1979 году была в Пыталове, бывшем Абрене, и не у слышала там латышской речи. Спрашиваю: "Куда делись латыши?" Мне говорят: Vsje razbežalisj. Где были те, кто отдал Абрене? Почему они все добровольно уехали, оставив пустые дома? Почему не остались и не боролись за Латвию?" Интересный вопрос.
В 2009 году МВД Латвии подготовило поправки к Правилам выдачи паспортов. Жителям Абрене, родившимся в то время, когда территория еще принадлежала Латвии, предлагалось разрешить выбирать, какое место рождения указывать в паспорте – Латвию или Россию.
В апреле 2011 года экс-президент Вайра Вике-Фрейберга в интервью латышской версии журнала Playboy сказала: "Я бы хотела удержать Абрене, но это было невозможно". Шансов вернуть эту территорию не было, но когда стало известно о вступлении в ЕС Кипра с неопределенными границами, Вике-Фрейберга задумалась.
В 2015 году 8 января обозреватель газеты Diena Марис Антоневичс высказал мнение, что, если Россия признает незаконной передачу Крыма Украинской ССР, это может создать прецедент, и тогда "можно будет вспомнить" о такой же передаче из Латвии в состав России Абрене. Но больше эта опасная тема не поднималась.
Несмотря на то, что официально Латвия от Абрене отказалась, этот край живет в сердце латышского патриота, не оставляющего надежды на его возвращение. Можно сказать, что Абрене — это "латышский Крым". И когда же его ждать обратно?
Об этом на одном из митингов ясно сказал некто Янис Силс из организации "Клуб 415", он же Клуб латышских националистов: "Абрене мы вернем, когда будем уважаемыми, сильными и умными!" Наверное, пока эти условия не выполнены.
