РИГА, 23 мар — Sputnik. На прошлой неделе Турция заявила о выходе из Стамбульской конвенции по защите женщин, пишет Deutsche Welle.
Это первый случай, когда какая-либо страна выходит из ратифицированного ей договора Совета Европы. Однако Турция не единственная страна, возражающая против конвенции, которая стремится защитить девушек и женщин от насилия.
Конвенция Совета Европы о предупреждении и борьбе с насилием в отношении женщин и насилием в семье, также известная как Стамбульская конвенция (в честь города, где она была подписана), была принята всеми странами - членами Совета Европы 11 мая 2011 года. Она стала первым европейским соглашением, направленным на борьбу с насилием над женщинами и домашним насилием.
В конвенции предусмотрена обязанность государств не только наказывать за домашнее насилие, но и бороться с самим явлением, защищать жертв и собирать статистику гендерно-мотивированных преступлений, а также распространять информацию в обществе.
Консервативные критики считают, что конвенция способствует распространению сведений об ЛГБТ и противоречит так называемым семейным ценностям, а также обращают внимание на то, что в тексте конвенции гендер называется "социальным конструктом".
Формулировки в конвенции используются для того, чтобы подчеркнуть, что именно женщины в первую очередь страдают от домашнего насилия, и обратить внимание на неравенство между мужчинами и женщинами. Однако консерваторы считают, что конвенция заходит слишком далеко.
"Мы всегда объясняли, что у конвенции есть только одна цель - предотвратить насилие против женщин и домашнее насилие, - объясняет пресс-секретарь генсека СЕ Даниэль Хёльтген. - Заявление, что конвенция, например, пропагандирует однополые браки, как утверждают некоторые государства, - это просто неправда".
Он напомнил, что Турция подписала конвенцию более десяти лет назад, и ее текст с тех пор не изменился.
"Конвенция не изменилась - изменилось отношение к ней стран и политиков", - говорит он.
По мнению экспертов, возражения против конвенции связаны с ростом антизападных и анти-ЛГБТ настроений в некоторых правых правительствах.
"Главное, что мы видим, - это кампания дезинформации против конвенции и всего, что она символизирует, и ее целей", - говорит исследователь по правам женщин Human Rights Watch Хиллари Марголис.
"Во многих случаях конвенция стала жертвой попыток использовать ее в политических целях - для демонизации прав женщин и ЛГБТ, - добавляет она. - Паника создается вокруг идеи, что конвенция используется для нападения на семью и национальные ценности, что, конечно, не так".
В прошлом году консервативные власти Польши призывали выйти из Стамбульской конвенции, которую страна ратифицировала в 2015 году. Согласно данным СМИ, правительство хочет заменить конвенцию на обязательство запретить однополые браки и аборты.
Венгрия и Болгария также дистанцировались от Стамбульской конвенции и приняли меры, показывающие намерение дистанцироваться и дальше. В 2020 году парламент Венгрии принял декларацию об отказе в ратификации конвенции, а Конституционный суд Болгарии в 2018 году признал конвенцию неконституционной.
Зачем нужна Стамбульская конвенция
Как рассказала эксперт Amnesty International Анна Блюс, сложно оценить прямую связь между Стамбульской конвенцией и конкретными мерами по борьбе с насилием против женщин, принятыми на национальном уровне. Однако она привела в пример Данию: начиная с декабря прошлого года страна считает секс без согласия изнасилованием, - и указала Стамбульскую конвенцию как одну из причин такого изменения.
"Но, конечно, вопрос в том, как это будет применяться на практике", - говорит она.
Франция также усилила борьбу за гендерное равенство, опираясь в том числе на Стамбульскую конвенцию.
Однако для экспертов и активистов, которые поддерживают конвенцию, важнее всего то, что страны, вне зависимости от политической ориентации их правительства, по-прежнему берут на себя обязательства прекратить насилие против женщин, даже если конкретные достижения не всегда очевидны.
По словам Марголис, многие страны, включая Турцию и Польшу, почти не выполняют условия конвенции.
"Но, по крайней мере, у них есть юридические обязательства", - говорит она.
