РИГА, 17 фев — Sputnik, Симона Алексеева. В книжном магазине Polaris прошла презентация новой, третьей книги "Прометей" бывшего рижанина Алекса Дубаса. Повесть "Правила аквастопа" из его первой книги легла в основу российской комедии "Грецкий орешек". Вторая книга "Моменты счастья" продавалась на полках антидепрессантов в сети российских аптек "36,6" и пережила массу переизданий, став бестселлером. Третья "Прометей" родилась из моноспектакля – это материал для Алекса самый непростой, искренний и проникновенный.
На встрече с поклонниками и читателями успешный радио- и телеведущий, уже много лет проживающий в Москве, поведал, что работа в средствах массовой информации постепенно отходит для него на второй план. На сегодняшнем этапе жизни куда больше его вдохновляет работа над книгами и путешествия. Представляем эссенцию ответов Алекса на вопросы журналистов и публики.
Что из себя представляет ваша новая книга "Прометей"?
Мне довольно трудно про нее рассказывать. Книга родилась из спектакля.
Она состоит из глав "Тарковский", "Сенкевич", "Иисус Христос", "Боцман Миша" и других, но прямого отношения они к этим персонажам не имеют. Это некое переосмысление через своих любимых героев – ведь нам нужны базовые ценности.
Пьеса "Прометей" – монолог, я играю этот спектакль на малой сцене театра "Современник" на Чистых прудах. Передо мной стоит деревянный стол - я делаю пельмени, готовлю фарш с лучком и сдабриваю его перцем, раскатываю тесто, нарезаю… И все это время произношу текст.
Зритель понимает - когда в кастрюльке закипит вода и герой сварит пельмени, наступит финал спектакля. И не обманывается. А когда выходит в фойе – его там ждут пельмени и водочка, таким образом получается довольно интерактивная история.
Пьеса начинается как стэндап – вначале все довольно смешно, а потом резкий поворот в драму. Это самая искренняя история, которую я делал на сцене или в эфире, прямо "без кожи". "Прометей" - книга про надежду, с ней имеет смысл познакомиться, если это вам сейчас необходимо. А если нет – лучше шагать дальше, насвистывая про весну.
"Прометей" - про принятие неизбежного. Рано или поздно каждый из нас сталкивается с этим – разрыв с любимым человеком, смерть близких, финансовый крах. Друзья тебя поддерживают и говорят: "Прими неизбежное". А ты такой в ответ: "Спасибо тебе, друг. У меня нет другого выхода. Но, пожалуйста, кроме слов дай мне инструмент, как принять неизбежное. Что это – медитация, молитва?". А друзья не дают инструментов.
А еще это книга о надежде. Она вечно вторая - после веры и перед любовью. Я – водолаз, служил на флоте. У нас неслучайно татуировки на плечах.
Dum spiro spero – в переводе с латыни "Пока дышу - надеюсь". Когда не хватает кислорода, тебе не до веры и уже точно не до любви. Надежда с нами до последнего и никогда не предает. В "Прометее" я исследую природу надежды.
В книге есть фраза "У меня с детства прививка от любого национализма". Поясните свою позицию.
В этой книге довольно много Латвии. Прививка от национализма у меня еще с тех лет. Я играл в одном дворе с латышскими детьми, никто тебе ничего не говорил, но ты понимал, что для родителей этих детей ты немножко другой. Я не хочу, чтобы у человека вообще было такое ощущение – что он чужой.
Когда вы уезжали в Москву, осознавали, что это навсегда?
Это была не история о покорении Москвы, я поехал за компанию со своей бывшей женой-актрисой, у которой начинались съемки в России. В Москве меня пригласили вести шоу сразу на два радио, в итоге меня переманил "Серебряный дождь" – стильная радиостанция со своей плеядой ведущих: Владимир Соловьев, Александр Гордон.
Поначалу я думал подписать на год контракт и летать в Ригу каждый месяц. Потом стал прилетать все реже, а на пятый год я понял, что мне нравится Москва. Рига изменилась, опустела, в центре столько потухших витрин…
Чувствуете ли вы себя москвичом? И с каким чувством приезжаете в Ригу?
Москва - чудесный дышащий город, где все происходит. Но я там провожу половину времени – довольно много путешествую. Так я выстроил свою жизнь (Алекс сотрудничает с Клубом путешествий Михаила Кожухова). Сегодня я присматриваю себе для жизни местечко потеплее.
Мне нравится возвращаться в Москву и снова улетать. В путешествиях я понимаю, что есть места, где хочется подзадержаться подольше. Одна из таких стран – Грузия. Сразу после тура для россиян в Ригу я отправлюсь в путешествие в Бразилию и Аргентину. В Бразилии у меня есть приятель-индеец по имени Иисус. Мне очень нравится произносить подобные фразы: "Иисус послал меня за леской" или "Иисус послал меня за вином". В этом есть какой-то постмодерн! Завершит это путешествие сначала карнавал в Рио-де-Жанейро, а затем кровавый стейк, бокальчик "мерло" и танго в Буэнос-Айресе.
Планируете засесть за книгу о путешествиях?
Я даже придумал ее название – "Флаги на карте". Мне поднадоели радио и телевидение, ни то ни другое мне больше не доставляет удовольствие. Это как поход в спортзал – ты приходишь и делаешь то, что знаешь и умеешь. Но эмоции я черпаю из других источников – путешествий и работы над книгой.
Если сравнить жителей Латвии и стран, в которых вы бываете – кто из них более открыт?
Все зависит не от страны или национальности, а от самих людей. Во время путешествий ты осознаешь, что все мы одинаковые. Неважно, кто этот рыбак – чернокожий из Конго или дядюшка из Уругвая. Рыбак он везде рыбак. Мой любимый запах – помесь солярки и воды, а если добавить к нему аромат солнцезащитного крема – получится идеальный парфюм (тут впору вспомнить адаптированный Алексом Дубасом текст из газеты Chicago Tribune "О пользе солнцезащитных кремов", превратившийся в музыкальный проект с певицей Елкой). Этот аромат вездесущ – его можно ощутить и на Волге, и в Индийском океане. Так существуют и определенные типажи людей в разных странах – кто-то ворчит, кто-то радуется жизни…
Что заставляет вас писать?
Неистребимая потребность к самовыражению и желание высказаться. В эфире ты испытываешь драйв, а во время работы над книгой можешь отвлечься, перечитать, зачеркнуть и исправить. Так бы я вам ответил на этот вопрос два года назад, а сейчас отвечу глубже.
Однажды я задумался на тему, конечен ли талант. Вот режиссеры Эльдар Рязанов и Вуди Аллен ровесники. Но почему автор гениальных "Иронии судьбы" и "Служебного романа" с возрастом стал снимать плохие фильмы (это началось со "Старых кляч"), а у Вуди Аллена каждая лента становилась событием? Я задавал подобные вопросы разным известным людям в радиоэфире. Но ответ на этот вопрос я нашел в лекции Элизабет Гилберт (автор романа "Ешь, молись, люби") на конференции TED. Она докопалась до древних греков – для них понятие гений не совмещалось с человеком. Гении как приходили к нему, так и уходили.
Гилберт рассказала интересную историю о своем друге певце Томе Уэйтсе. Однажды музыканта озарило, когда он гнал по трассе. Том хлопнул по рулю и обратился к всевышнему: "Ну ты нашел время! Давай договоримся так – я доеду до автозаправки и все запишу, если ты еще раз мне напомнишь. Ну а если нет – иди к Леонарду Коэну". Творчество - это сотрудничество с богом и вселенной, подключение к информационным полям, таинство и мистерия. Самое сильное из ощущений!
Кто отключает кран таланта, я не знаю. Моя задача просто работать.
Расскажите про ваш опыт работы для кино.
Актер и мой дружище Александр Робак (известный по сериалам "Шторм", "Домашний арест" и др.) выступил продюсером фильма "Грецкий орешек", в канву сценария которого легла моя повесть "Правила аквастопа". На главную женскую роль он пригласил актрису Аню Уколову ("Геолог глобус пропил", "Домашний арест"), а меня пригласили на съемочную площадку как автора.
Съемки прошли на маленьком греческом острове Скопелос, знаменитом съемками порнофильмов и мюзикла Mamma Mia!. На нем всего таверен пятнадцать, и в какую бы ты ни зашел – на стене обязательно висит фотография хозяев с пьяным Пирсом Броснаном. Потому что фильм Mamma Mia! снимали там долго.
В последний съемочный день "Грецкого орешка" в Греции случился дефолт, продюсер не мог рассчитаться за труды с техниками и массовкой, потому что банкоматы не выдавали больше 100 евро. В итоге второго режиссера с рюкзаком и банковскими картами отправили в Италию обналичивать гонорары.
Есть ли новые планы в кино?
2020 год я объявил для себя годом кино. Мне нужно написать сценарий, который у меня уже давно вертится в голове. И вдруг раздался звонок из продюсерского центра Сергея Сельянова ("Брат", "Брат-2"): "Мы посмотрели фильм "Грецкий орешек" и хотим обратиться к вам как в автору - начинаем работать над фильмом о путешествиях". Получается, что вселенная тут же прислала ответ на мой запрос. А я написал рассказ, который еще не успел отослать.
В аэропорту "Шереметьево" в феврале стоит очередь на посадку на самолет на Мальдивы, в которой уже много разноцветных и по-летнему одетых людей. Среди них выделяется только священник в длинной рясе (это, кстати, случай из моей жизни).
Я придумал, что священника позвали венчать в столицы Мальдив. Он прилетает и впервые видит океан, остров, девушек в бикини, общается с морскими биологами, спасающими кораллы и заботящимися о морских черепахах. Священник понимает, что бог не только в преодолении и страдании, но и в красоте и счастье. Закон кино - с каждым киногероем должно произойти преображение.
У каких писателей вы хотели получиться художественному мастерству – Захара Прилепина или Дмитрия Быкова?
Ни у одного из них. За последнее время мне больше всего понравился роман Алексея Сальникова "Петровы в гриппе и вокруг него" - Кирилл Серебренников поставил спектакль в "Гоголь-центре" и берется за экранизацию книги. Сальников чудесный и такой замечательный сатирик – это же Ильф и Петров нашего времени!
На что вам не хватает времени?
Сегодня я все время посвящаю воспитанию маленького сына, которому в феврале исполнится два года. Пишу книжку "Дневник для Федора" - это будет википедия для маленьких.
Чем вы зарабатываете деньги?
Моя книга "Моменты счастья" издана в самых разных форматах - дорогом и дешевом с мягкой обложкой. Долгое время она продавалась на полках с антидепрессантами в сети аптек "36,6" и кормит меня до сих пор.
В чем ее уникальность?
Я бы хотел вспомнить предтечу "Моментов счастья". Живший в Риге педагог Михаил Дымов выступил автором-составителем чудесной книги "Дети пишут богу", пробуждавшей в нас человечность.
В "Моментах счастья" нет ни одного момента со свадьбой. Ведь свадьба - это суетной день, когда надо всех накормить и чтобы дядя Валера не нажрался. Одна из самых трогательных историй в книге – о том, бабушка посылала героя в феврале на морозе забирать с улицы белье, развешенное на улице. Он нес эти хрустящие пласты, белье таяло на руках, оставляя аромат свежести. Ты читаешь – и начинаешь слышать этот запах и даже ощущать холодок на ладонях.
Какой бы из собственных моментов счастья вы выделили?
Юрмала, октябрь, наша компания на чей-то даче. Мы вышли ночью в дюны, и один из нас завыл на Луну. Нас было человек восемь, и все мы почему-то тогда легли и завыли. В какой-то момент этот вой перешел в совершенно животный, из нас словно стало выходить что-то дрянное.
В книге есть и истории знаменитостей, но мы осознанно их не подписывали отчетливо. Например, артист балета Николай Цискаридзе вспомнил не о фуэте на сцене Мариинки или Большого театра, а свой юношеский визит в Венецию. Актер Сергей Юрский рассказал не о шквале аплодисментов, а о том, как опоздал на съемки в городе Мценск, закатал брюки и шел по лесу, ощущая единение с природой.
Истории знаменитостей - актера Юрия Стоянова, поэтессы Веры Полозковой, певицы Земфиры – перемешаны в "Моментах счастья" с рассказами обычных людей. Все их легко присваивать себе. Когда мы станем старенькими, наше время будет описано в википедии как эпоха Путина. Будут перечислены политические события, смены правительства, Крым. А где мы там? А мы все будем здесь – в книге "Моменты счастья".
