Как Бондарев стал Трумпитисом
Александр из Санкт-Петербурга не чувствует себя на родине как дома. А вот Латвию успел полюбить изо всех сил всего за полгода, пишет газета Kas Jauns Avīze.
Хотя Ригу от Питера отделяет 600 км, Россия стала для него совершенно чужой страной, утверждает издание. Он перебрался в Латвию всей семьей, старательно осваивает латышский, в будущем надеется заслужить гражданство. Его первые впечатления о нашей страны удивили многих. Неужели Латвия столь прекрасна?
У нас его поразила вежливость, отзывчивость и желание прийти на помощь со стороны латвийского чиновничества. Он пишет в интернете, что работники Службы госдоходов проявили к нему дружеские чувства, работали эффективно.
Но, оставив лирику, спросим — зачем Бондарев Александр покинул Родину? Дело в том, что там он всегда был политически активным. По убеждениям — либерал. Что вынуждало его регулярно протестовать против Путина и партии "Единая Россия". В итоге Россия оказалась страной, в которой он категорически не мог существовать и растить своих двоих детей. А изменить в этой стране он ничего не мог, так как со своими убеждениями оказался в абсолютном меньшинстве. Больше тех, кого не устраивает политика Путина, за годы в стране не стало, сетует либерал. Особенно его не устраивает возможное наказание за участие в несанкционированных митингах — до пяти лет тюрьмы.
Быть может дисциплинированность Саши объясняется тем, что его прадедушка был латышом.
Латвия поначалу была одним из возможных конечных пунктов. Он всерьез подумывал оформить документы в Словакии, где для малого бизнеса все условия. Однако случайно они с женой прочли статью о том, какие меры в Латвии принимаются для репатриации латышей. А прадедушка нашего героя был Трумпитисом, если он не ошибается, фамилия предка звучала именно так. Этот факт существенно облегчил получения ВНЖ. Отыскали копию свидетельства о рождении и через три месяца ВНЖ был в кармане.
Особую радость рассказчику принес тот факт, что при оформлении документов он не почувствовал никакого языкового барьера. Везде с ним говорили по-русски, помогали заполнить анкеты. Он скоро убедился, что распространяемые в России мифы о Латвии, как государстве, где ненавидят русских, — это только мифы, несмотря на предупреждения друзей. К русским здесь относятся лучше, чем в самой России.
В свободное время Саша с женой посещают бесплатные курсы государственного языка, организуемые Рижской думой. В будущем оба хотят стать гражданами и быть политически и социально активными, как дома. В любом случае возвращение на родину для них было бы большой трагедией.
"Если вы думаете, что в Латвии царит экономический кризис, безработица и бедность, срочно выкидывайте телевизор, пока повреждения мозга не стали необратимыми", — резюмирует невозвращенец.
Вернись, крыса, я все прощу
Журналист Latvijas Avīze Агрис Лиепиньш опубликовал в газете очередной крик своей души. Начал с "Маленького принца" Экзюпери. В книжке есть король некоего государства, у которого один-единственный подданный, и тот крыса. Время от времени самодержец приговаривает ее к казни, но затем смягчается — он же не хочет остаться без последнего подданного. Этот герой приходит на память автору каждый раз, когда он слышит разговоры о том, что Латвию покинуло еще столько-то тысяч человек, а работать некому.
На носу — столетний юбилей государства. И автор предлагает помнить о том, каким был важнейший посыл восстановления независимости. Латыши не желали оставаться в Советском Союзе, так как существовал неконтролируемый приток рабочей силы в Латвию со всего необъятного СССР. А помните аргументы необходимости завоза рабочей силы? Надо развивать народное хозяйство, строить метро и т.д. В результате латышам на своей земле угрожала судьба национального меньшинства: при искусственном ввозе рабочей силы разрушался этнический состав коренной нации.
"Если смотреть с этой точки зрения, как оценивать сегодняшние рассуждения политиков Латвии о ввозе рабочей силы из третьих стран?"- спрашивает Лиепиньш. И говорит, что надо делать: "Все силы надо было бы посвятить призыву обратно уехавших соотечественников.
Для этого политики обязаны отыскать нужные магические слова. Сто лет назад в начале Первой мировой латыши тоже отправились по свету. И тогда сработал лозунг "Соберемся под латвийскими знаменами", "Сыновья Латвии — отзовитесь! … Родина вас зовет! У отчизны тяжелые времена, сыновья должны прийти на помощь"!
Сегодня нужны иные слова. И найти их — самый большой вызов для политиков.
От себя добавим, что была еще одна сказка про крыс. Там знаменитый крысолов управлял их массами с помощью дудочки. Где бы такую найти?
Переход школ на латышский — разве кто-то против?
Пока школы нацменьшинств не выступили с громкими возражениями против увеличения доли латышского языка в обучении, а только требуют ясности, пишет газета Diena. До февраля решение по переводу обучения на латышский язык должно быть принято. В течение месяца Министерство образования и науки должно разработать план, чтобы сначала во всех средних школах, а со временем и в основных школах, осуществить реформу.
Директор 16–й средней школы Даугавпилса Олга Дукшинска "допускает, что сейчас у перемен будет больше поддержки, чем двадцать лет назад", во время первой школьной реформы Шадурскиса.
"Это потребует дополнительного финансирования. Также надо работать с родителями учеников и обществом", — говорит директор гимназии.
Одновременно Алиев допускает, что в любом случае без политических провокаций в этом вопросе не обойтись и надо быть готовым также к протестным акциям.
"Только ленивый не использует проблемы школ и их ситуацию в политической борьбе", — сказал педагог. И в свою очередь, это отразится на настроении школ и родителей школьников.
Кто виноват в сегрегации школ?
"Горячую картофелину" школьной реформы подхватила и публицист Элита Вейдемане в Neatkarīga Rīta Avīze. По ее словам, некоторые выступают против введения обучения на латышском языке в школах, которое бы устранило существующую сейчас сегрегацию образования. Недавно вот даже премьер-министр Марис Кучинскис вещал по ТВ, что "вопрос об образовании исключительно на государственном языке не следует форсировать".
"Почему в Латвии должны быть школы, оплачиваемые государством или местными органами власти, в которых основное образование предоставляется на иностранном языке"?— спрашивает Вейдемане, не принимая во внимание, что считающие этот язык родным платят налоги этому государству и этим самоуправлениям. Несмотря на это, автор упорствует: если есть люди, которые хотят, чтобы их дети получали образование на русском, пускай организуют частные школы с русским языком обучения.
"Но разве уже не поздно, г-н Шадурскис? Время ушло… Все это можно было сделать 26 лет назад. Сейчас, кажется, в столетие государства мы войдем с сегрегацией образования и расколотым обществом", — сокрушается журналист.
