Отъезд людей из Латвии: сплошные плюсы для власти

Последовательное сокращение население Латвии создает проблемы для бизнеса, сужает выбор продуктов и услуг, снижает их качество. Это лишь самые очевидные "сиюминутные" последствия, с которыми сталкивается каждый житель Латвии. Sputnik Латвия уже писал об этом.

"Не утечка умов, а утечка проблем", — эту реплику премьер-министра Малайзии приводит в своей книге "Из третьего мира в первый" президент Сингапура Ли Куан Ю. Отдельная глава у него посвящена тому, как Сингапур боролся с "утечкой умов", но не все страны региона разделяли его подход.

Эмиграция улучшает обеспеченность жильем

Один из самых сильных всплесков эмиграции из Латвии пришелся на 2009-2010 годы. В это время люди, набравшие кредиты (прежде всего на жилье), столкнулись с ситуацией, когда стоимость приобретенной недвижимости упала в 2-3 раза и одновременно резко упали их заработки, многие вовсе потеряли работу.

Законодательство, касающееся личного банкротства, было принято несколькими годами позже, и поэтому шансов закрыть обязательства перед банками, просто отдав им неподъемную недвижимость, не было. Банк отбирал жилье в случае задержек платежей, и при этом большая сумма долга продолжала висеть на заемщике, со всеми вытекающими. Многие заемщики в качестве первого взноса использовали свои старые квартиры, поэтому теперь речь шла о судьбе их единственного жилища. Не продать, не отдать, не вытянуть. 

Люди хлынули за границу — зарабатывать на выплату кредитов или просто убегая от кредиторов. С 2009 по 2011 год из Латвии уехало, только по официальным данным, больше ста тысяч человек.

Как же отразился этот исход на макроэкономических показателях страны? При довольно низких объемах строительства выросла обеспеченность жильем — с 33 метров жилой площади на человека до 38. Тем самым Латвия приблизилась к уровню Финляндии (40,1 квадратного метра) и Швеции (48,8).

Эмиграция уменьшает безработицу

В кризисном 2009 году официальных безработных в Латвии значилось 192 тысячи жителей, что составляло 18% от трудоспособного населения (1 миллион 101 тысяча человек).

В 2016 году число безработных снизилось в абсолютном выражении в два раза — до 95 тысяч человек и составило всего 10% от экономически активных (988 тысячи).

Чем не история успеха?! Копнув глубже, увидим, что за эти 7 лет из Латвии уехало, только по официальной статистике, на 136 тысяч человек больше, чем приехало. Из них более 80% (примерно 113 тысяч) были экономически активными — то есть уехали в поисках работы.

Если предположить, что эти люди остались бы в Латвии в качестве безработных, то уровень безработицы к 2016 году не снизился бы, а вырос и в абсолютном (до 208 тысяч), и в относительном выражении — до 19% от экономически активного населения.

Эмиграция обеспечивает приток денег из-за рубежа

Но они уехали, позволив улучшить макроэкономические показатели, снизив уровень социальной напряженность, а кроме того, стали отправлять в Латвию внушительный поток денег.

По данным Eurostat, Латвия получает в виде денежных переводов из-за рубежа 5% своего ВВП. Это примерно 1 миллиард 218 миллионов евро вливаний в год. Как ни крути, от уехавших одна сплошная польза.

Эмиграция увеличивает ВВП на душу населения

Версию о том, что правительство прямо или косвенно может быть заинтересовано в эмиграции, выдвинул в октябре 2016 года президент Союза журналистов Латвии Юрис Пайдерс. Вот что он пишет в Neātkarīga Rita Avizē (в изложении на русском журнала "Открытый город"):

"В стратегии долгосрочного развития Латвии до 2030 года указана цель — сохранить базовую ценность человеческого капитала Латвии и повысить ее до среднего уровня ЕС. Под этим понимается ВВП на одного жителя. Эту цель никто не отменял.

Прироста ВВП на одного жителя можно добиться, выдавив из страны те группы жителей, чей вклад меньше среднего. Если средний ВВП на жителя составляет 10 тысяч евро в год, а из страны уехал человек, который генерирует 5 тысяч евро в год, тогда средний показатель вырастет. Кратковременно можно поспособствовать росту ВВП на одного человека, изгнав из государства группы с низкой продуктивностью – сельских жителей, малообразованные этнические меньшинства, а также способствуя меньшему числу детей в семьях и так далее".

Именно таким целям, по мнению Пайдерса, служит налоговая политика Латвии, дающая преференции богатым, или, например, идеи Банка Латвии об обязательном страховании здоровья, согласно которым получатели минимальной зарплаты (бедняки) за страхование будут платить почти 10-15% годового дохода, а для менеджеров и членов правления Банка Латвии обязательное страхование составит только 0,4-0,6% дохода за год.

Можно представить, какое социальное напряжение накопилось бы в обществе, если бы кризис 2009-2010 годов не разрешился массовым отъездом людей, а уровень безработицы сохранялся на уровне 18-19% на протяжении последних 7 лет. Если бы жители Латвии не получали трансферы из-за рубежа. Эмиграция — отличный клапан, который позволяет "спускать пар" и при этом демонстрировать миру успешные макроэкономические показатели.

Есть все основания считать, что правящие не особенно заинтересованы в том, чтобы препятствовать отъезду. Если бороться с эмиграцией всерьез, то надо каждый год создавать на 10 тысяч рабочих мест больше, чем сейчас, и решать массу других безотлагательных вопросов. Это требует реализации долгосрочных стратегических, во многом болезненных программ. А кто возьмет на себя такую ответственность? Правительство меняется каждые два-три года, его министры — еще чаще.

Гораздо проще демонстрировать хорошие показатели и уповать на то, что долгосрочные последствия от эмиграции — такие, как увеличивающаяся доля пожилого населения, давление социального бюджета, снижение внутреннего спроса, увядание бизнеса, обветшание жилого фонда, ощущаются не сразу — "на наш век хватит"…

Национальный аспект

Я уже писал, что часть национальной элиты рассматривает эмиграцию как благо или "меньшее из зол" именно потому, что больше уезжает нелатышей, и таким образом доля коренной нации в общем составе населения увеличивается.

Это не выдумки. Вот что писал в 2012 году в своей статье "Число латышей растет" в популярном политическом еженедельнике IR известный политик националистического толка Янис Домбрава, депутат Сейма с 2010 года.

"Многие ошибочно считают, что число латышей снижается так быстро, что скоро латышская нация исчезнет… Сравнивая данные переписи 2000 и 2011 годов, можно видеть, что число латышей снизилось на 85 тысяч 567 человек, в то время как число представителей других этносов — на 221 тысячу 445….Уровень рождаемости у представителей других этносов в Латвии существенно ниже, чем у латышей, и они гораздо чаще уезжают жить за границу".

Дальше Домбрава анализирует статистику по городам Латвии и приходит к выводу, что за 10 лет число нелатышей в них сократилось стремительно, например в Балвском районе — на 40,3%.

"Яркий пример этого явления — Даугавпилс. В 2000 году там жило 18 тысяч 393 латыша, а в 2011 уже 18 тысяч 447 (то есть на 54 человека больше). В то же время в 2000 году в Даугавпилсе жило 96 тысяч 872 представителя других этносов, а в 2011-м — только 74 тысячи 865 (на 22 тысячи 007 нелатышей меньше)", — констатирует автор.

Как отмечает Домбрава, благодаря этим явлениям латвийские города и регионы стали в среднем на 4,3% более латышскими.

"Если удастся добиться естественного прироста населения среди латышей и хотя бы частичной реэмиграции латышей, то в ближайшие десять лет на фоне снижения общего числа населения число латышей вырастет", — считает депутат.

В заключение автор предлагает "внедрять и укреплять меры по повышению рождаемости", потому что в силу возрастной структуры и других факторов рождаемость среди латышей выше и это благоприятно повлияет в первую очередь на них, а также поможет перейти от "моноцентричного" развития к полицентричному, чтобы выровнять уровень развития Риги и регионов.

По мнению Домбравы, если уровень зарплат в Риге и в регионах выровняется, то уровень эмиграции снизится (имеется ввиду, конечно, снижение уровня эмиграции из провинции, где большая доля латышей). А пострадают, очевидно, жители Риги, где сейчас зарплаты выше и где проживает больше всего нелатышей.

Не было бы нужды скрупулезно пересказывать отдающие нацистским душком подсчеты одиозного политика, если бы эта статья не была напечатана в "солидном" политическом еженедельнике. Если бы партия, которую представляет автор, не входила в Сейм Латвии по результатам последних трех выборов (2010, 2011, 2014 годов), каждый раз наращивая свое присутствие и доведя число мандатов до 17 из 100. Если бы с 2011 года ее не допустили до формирования правительства.

Было бы ошибкой также считать, что это мнение только крайне националистических политиков. Часто оказывается, что то, что у них "на языке", у многих более умеренных в публичном пространстве латышских политиков — на уме.

Имея перед глазами подобные детальные "программы", начинаешь невольно видеть более глубокую подоплеку в, казалось бы, обоснованных инициативах, выдвигаемых правящими партиями, направленных на развитие регионов.

Возьмем реформу зарплат учителей, которая реализуется в последние два года. После ее введения в июле 2016 года оказалось, что, если в среднем у 72% учителей в Латвии зарплата выросла, то у половины учителей рижских школ зарплата понизилась.

Вот как комментировал в июле 2016 года реформу зарплат учителей мэр Риги Нил Ушаков:

— согласно новым нормативам во всех латвийских городах, за исключением Риги, на одного учителя должно приходиться 16 учеников, а в Риге — 16,5 ученика. Это означает, что в Риге на одного ученика из госбюджета будет выделяться 68,22 евро в месяц, а во всех других городах Латвии — 72,62 евро;

— для Риги эта реформа означает, что в среднем учителя будут получать на сто евро в месяц меньше;

— очень многие учебные заведения, в особенности школы нацменьшинств и школы–интернаты, потеряют очень большие средства. Так, например, в результате реформы украинскую, польскую и еврейскую школу ожидает сокращение финансирования на 10%, литовскую — на 12%, эстонскую и белорусскую — на 13%.

Чем не "полицентричное развитие" по Домбраве, со всеми вытекающими последствиями?

Есть ли в принципе у латвийского руководства возможности, рычаги, чтобы реально влиять на ситуацию, удерживать население Латвии от эмиграции, возвращать его на родину, или они вынуждены, как статисты, только дежурно охать?

Этого мы досконально не знаем. Есть несколько вариантов развития, которые могли бы изменить положение дел, об этом — в следующий раз.

Но факт заключается также в том, что у правящей элиты, особенно националистически настроенной (а это очень большая часть спектра), нет оснований относится к эмиграции как к абсолютному злу. И есть масса причин, чтобы не бороться с ней.