23 августа 1939 года СССР и нацистская Германия подписали Договор о ненападении с прилагающимся к нему секретным протоколом о разделе Восточной Европы. В 1939-40 годах Советский Союз силой присоединил все – кроме Финляндии – доставшиеся ему по этому протоколу земли, включая три балтийские страны.
С 20-х чисел мая по 20-е числа июня 1941 года на присоединенных территориях произошли массовые высылки: в общей сложности в Сибирь, Казахстан и на север европейской России депортировали от 200 до 300 тысяч человек.
14 июня 1941 года было репрессировано 15 с половиной тысяч жителей Латвии (примерно 0,8% населения республики): представители разных национальностей, но в большинстве своем (более 80%) латыши. Больше 5 тысяч оказались под арестом, свыше 10 тысяч были высланы. 350 человек расстреляли, еще 4 с половиной тысячи погибли в заключении и ссылке.
День памяти жертв коммунистического геноцида Латвия отмечает дважды в году. Другая дата с таким же названием – 25 марта: годовщина депортации 1949 года. Тогда в Сибирь отправили намного больше – 42 с лишним тысячи человек.
Снова тема коллективной ответственности за преступления прошлого всплыла в эпоху перестройки и развала СССР. Именно с тех пор немалая часть здешних русских скептически косится на траурные ленточки на государственных флагах. Разговоры о депортациях мы частенько воспринимаем как историко-идеологическую спекуляцию, призванную закрепить в сознании латышей постулат о том, что русские перед ними в неизбывном долгу. Что-то вроде подсчета ущерба "от советской оккупации".
Но если 185 миллиардов "оккупационного ущерба" существуют только в головах идеологов и публицистов, то жертвы депортаций и их прямые потомки (сейчас уже, конечно, в основном потомки) живут рядом с нами. У меня самого есть добрый знакомый, русский по отцу и латыш по матери – вот эту его мать-латышку в младенческом возрасте вместе с ее собственной матерью вывезли в 1949-м в Северный Казахстан.
Посреди мартовской ледяной безлюдной степи их выбросили из вагона ночью, в сугробы. Швырнули женщине с младенцем лопату и велели: "Копай землянку". Промороженная земля не поддавалась – там бы они и замерзли, конечно, если бы их не забрали к себе русские из оказавшегося неподалеку хутора. Этим русским латышка осталась благодарна до конца жизни и ни о чьей коллективной вине никогда не говорила.
Армяне упорно и последовательно добиваются повсеместного признания резни 1915 года, устроенной турками, геноцидом. Турция готова идти на конфликт с любым государством, где на официальном уровне произносят словосочетание "геноцид армян". Китайцы и корейцы десятилетиями требовали от Японии признать факт массового принуждения во время войны женщин оккупированных стран к работе в солдатских борделях (это называлось "женщины для утешения").
В девяностых японцы извинились, в нулевых премьер Абэ сказал, что такого не было, потом под давлением американцев выразил невнятные сожаления, а пару лет назад Япония согласилась заплатить компенсацию еще живым жертвам (тем более что осталось их совсем мало). Но уже в этом году, когда корейцы установили в городе Пусан прямо перед генконсульством Японии памятник "женщинам для утешения", японцы возмутились и отозвали из Сеула посла.
Про палестинцев и израильтян и напоминать излишне. А также про бывшую Югославию. И про Украину, утверждающую, что в тридцатых не сталинский режим уничтожал советское крестьянство, а русские – украинцев. Про Польшу, припоминающую украинцам Волынскую резню…Тут следует притормозить, потому что иначе придется пересказывать всю мировую историю XX века – как минимум (а ведь есть еще американские индейцы, и черкесы, и… стоп!).
Однако при всей лукавости предложенной формулы только она и годится, как ни крути, в качестве универсального ответа. Виноваты не нации, а режимы. И вовсе не потому, что любой народ по природе своей добр, а тираны их обманывают. Давайте смотреть правде в глаза: массовый человек – независимо от национальной принадлежности – по природе своей слаб. И для того, чтобы превратиться в доносчика, погромщика, убийцу ему, увы, нужно обычно не так уж много, а именно: санкция власти. Но таков, еще раз, любой народ, поэтому счета стоит предъявлять все-таки власти, дающей эту санкцию.
Да, безусловно, кто-то в критической ситуации начинает не доносить, а спасать, рискуя собой – но Жанисов Липке и Елизавет Скобцовых всегда намного меньше, чем добровольных помощников гестапо и НКВД.
Заслуги праведника всегда индивидуальны, но ведь и ответственность за преступления – тоже. Спрашивать с послевоенных поколений латышей за Румбульский и Бикерниекский леса так же бессмысленно, как с нынешних русских – за депортации 41-го и 49-го. Но и ассоциировать себя с теми режимами (хотя бы оправдывая их) нам совсем не стоит: ни латышам с SS, пусть даже и Vaffen, ни русским – со сталинским СССР. В конце концов, наших предков, русских, Сталин уничтожил несравнимо больше и нашу историю исковеркал куда более необратимо. Так что нам точно не надо бы бубнить: "Зато он провел индустриализацию".
А вот что неплохо бы – отмечать русским в России День памяти жертв коммунистического террора так же, как латышам в Латвии: общенационально.
