РИГА, 28 сен — Sputnik, Алексей Стефанов. Латыши на Смоленщине живут уже более ста лет, фамилии многих изменились до неузнаваемости, но их по-прежнему тянет к корням. В смоленском латышском землячестве "Сакнес" ("Корни") cегодня состоит около 300 человек. Со многими из них мы встречались в дни празднования 100-летия землячества, но не все были готовы рассказывать о себе.
Кто-то не хотел обнародовать трагическую историю семьи, попавшей под сталинские репрессии, другие стыдились своих дедов – красных латышских стрелков, полагая, что семейная история может навредить карьере их новой латышской родни. Многие латыши Смоленщины только недавно нашли родственников в Латвии.
По стопам деда
Работа землячества "Сакнес" держится на плечах небольшой горстки энтузиастов. Они стараются, чтобы латыши Смоленщины не растворились среди других народов, поэтому охотно рассказывают о себе и своих корнях.
"Я фермер, у меня большое хозяйство: сначала было 90 гектаров, а теперь уже тысяча. Было время, когда я ездил на УАЗе, который в народе прозвали "буханкой". Все покупали в кредит машины, а я каждую копейку вкладывал в хозяйство. Меня все время подкалывали, мол, он телок на уазике катает. Но у меня телки настоящие, с хвостом. Для крестьянина что важно? Земля! Вот землю я и покупал", — рассказал корреспонденту Sputnik Николай Озолин, чьи предки носили фамилию Озолиньш.
Сегодня его сельскохозяйственный кооператив "Возрождение" выращивает зерно, картофель, кукурузу, бобовые, а ферма более чем в 200 голов крупного рогатого скота обеспечивает область молоком и мясом. Фермерством занимается и его брат Иван.
В память о расстрелянном в 1938 году деде-латыше, который тоже был крестьянином на Смоленщине, Николай установил на старом латышском кладбище в исчезнувшей в годы репрессий деревне Кашкурино Поклонный крест. К нему теперь приходят живущие на Смоленщине латыши, а глава "Сакнес" Татьяна Чернова привезла из Катынского леса, где расстреливали тысячи смолян, горсть земли, и подсыпала ее к кресту.
"Латышовы правнуки"
Иной путь выбрал для себя еще один смолянин с латышскими корнями – Владимир Амельченков. Сегодня иеромонах отец Серафим — ответственный секретарь Управления делами Московской патриархии.
"Я воспитывался в религиозной семье, и духовное поприще было выбрано с детства — я закончил Духовную семинарию и академию. Но семья у меня была интеллигентная, и кроме духовного я получил историческое образование в нашем Смоленском университете. Защитил диссертацию, сейчас заканчиваю докторскую по богословию, буду защищать в Варшаве", — рассказал отец Серафим.
О своей "латышской ветке на родословном древе" отец Серафим знал с детства. Его прапрадед Илья Семенович был латышом, вел в Пореченском уезде образцовое хуторское хозяйство, имел собственную мельницу, а его дочерей на хуторе так и называли – "латышовы девки".
Поначалу отец Серафим был уверен, что все это семейные легенды, пока не обнаружил в архивах документы, которые доказали, что его латышские корни на Смоленщине были пущены еще в XVIII веке при императрице Екатерине II. Тогда с территории будущей Латвии сюда были переселены несколько латышских семейств. Среди них и были предки отца Серафима.
Узелок у изголовья
День 27 ноября 1937 года Лилия Турченкова отчетливо помнит, хотя ей было тогда три года. За ее отцом Альфредом Казаксом тогда пришли сотрудники НКВД. А уже 16 января 38-го его расстреляли…
"Помню обыск: ничего не нашли, кроме охотничьего ружья, которое и забрали. С этого дня кончилось наше детство. Мама осталась с двумя маленькими детьми на руках и была беременна третьим. Она ложилась спать в одежде и клала у изголовья узелок с вещами. И через несколько дней ее действительно забрали, а меня отправили в детский дом", — вспоминает она.
Обе сестры Лилии Турченковой умерли от дизентерии, а саму Лилию через полтора года все же вернули матери. Она тогда находилась между жизнью и смертью, и ее с трудом удалось выходить. А потом начались голодные годы – жену "врага народа" не брали никуда на работу. Выжить удалось чудом.
Много лет Лилия Турченкова была директором детского сада, а сейчас, на пенсии, она возглавляет правление Смоленского регионального отделения общественной организации жертв политических репрессий.
Цвет зеленого янтаря
Светослав никогда не был на родине предков, но латышские корни, оказывается, сами проявляются в творчестве.
Новые латыши
Нынешний костяк активистов землячества "Сакнес" состоит уже не из тех, кто живет на Смоленщине поколениями – сталинские чистки выкорчевали слишком многих, — а из тех, кто переехал в эту российскую область незадолго до развала Союза.
Среди "новых латышей" Смоленщины и сама председатель Татьяна Чернова, и бывший директор Смоленской средней школы №35 Дагмара Иванникова, и единственная преподавательница латышского языка в общине Анна Лаура Каткова. Она родом из Латгалии, колесила за мужем-военным по всему СССР, пока семья не осела в Смоленске.
Сегодня она преподает русский язык и литературу в 21-й средней школе Смоленска и латышский язык в школе при землячестве.
"Латышский начала преподавать года два назад, но учеников, к сожалению, не так много. В прошлый учебный год было всего семеро человек. А вы сами понимаете, нужно не просто на занятия ходить, а выполнять домашние задания, готовиться к уроку. Сейчас остались только три человека в нашей школе — семья Давыдовых: Алексей, Ольга и их дочь Сонечка. Учились серьезно, по учебнику. Читали латышские сказки и легенды, чтобы приблизиться к народу. Алексей уже сдал экзамен на гражданство Латвии. А еще язык ему был нужен для того, чтобы общаться с родственниками, которых он нашел. Это очень правильно – свои корни нужно знать. Нет языка – нет человека как латыша, считайте, он полностью ассимилировался", — заключила Анна Лаура Каткова.
История еще одного "нового латыша" — офицера в отставке Андрея Васильева – как сценарий для фильма. Он родился в Даугавпилсе, в младенчестве его усыновила русская семья. Вместе с приемными родителями Андрей переехал на Смоленщину, поступил в училище и стал военным. О том, что у него есть латышские корни, Андрей никогда бы не узнал, если бы не землячество "Сакнес". Это они около полутора лет назад отыскали Андрея и познакомили его с кровными родственниками из Даугавпилса.
И теперь у Васильева есть мечта – привезти уже своих детей и внуков в Латвию и познакомить с латышскими родственниками.
Благодаря землячеству латыши на Смоленщине не ассимилировались и сохранили свои корни спустя сто лет с момента создания первого Смоленского латышского общества.
