Публицист Юрис Лоренцс в Latvijas Avīze ставит перед читателем нелегкие вопросы об исторической ответственности латышской нации. По его убеждению, вопрос о том, кем был Колумб, это также вопрос о Латвии. Каким образом? Неужели он был латыш? Не совсем так.
Перед кем преклонить колени?
Что касается первооткрывателя Америки, то тут все ясно: если бы он не приехал в Америку, индейцы могли бы продолжать беспрепятственно жить у себя на родине, а чернокожие рабы благополучно остались бы в Африке.
А при чем здесь латыши? Оказывается, некоторые латыши сегодня гордятся колониями Курземского герцогства в Гамбии и Тобаго. А в африканской стране Гамбии, на островах Кунта, сегодня находится музей рабства. Аналог нашего оккупационного музея, проводит параллель Лоренцс.
А ведь курземчане (правда, латышей среди них не было много) в Гамбии не ограничивались только закупкой слоновой кости, кожи антилоп и кокосовых орехов. Вожделенным товаром были также рабы, которые продавались в Бразилии и на Тобаго.
Мы - не рабы, рабы - не мы?
В то же самое время на территории Латвии крепостное право, а фактически, груз рабства, становился все тяжелее. Выходит так – сами будучи когда-то рабами, мы гордимся тем, что принимали участие в торговле рабами на другом конце света!
И вопрос о том, кем был Колумб, это не только вопрос истории Америки. Это также вопрос о Латвии. Автор уточняет - кем для латышей были немецкие рыцари? Носители культуры и христианского учения? Или же лицемерные культуртрегеры, завоеватели и колонизаторы, которые пришли с огнем и мечом?
Епископ Зегеберг фон Мейнард для Латвии - то же самое, что Колумб для Америки. Потому что именно он был одним из тех, кто показал немецкому ордену путь к ливским, куршским, земгальским, селским и латгальским землям.
На домашней странице католической церкви Святого Мейнарда в Икшкиле читаем: "В Икшкиле с Мейнардом и началась история Ливземе всей Ливонии".
Неужели? Может быть, Ливонии, но не земли ливов. Разве до прибытия христианских миссионеров на территории нынешней Латвии не жили люди?
Тем не менее, во время визита Папы Римского Иоанна Павла II в Латвию в сентябре 1993 года был основан культ епископа Мейнарда, он был провозглашен святым!
Трудно представить, что Мейнард был бы столь же популярен во времени между двумя мировыми войнами. В памяти людей тогда еще были свежи воспоминания о временах баронов, революции 1905 года, стрелках и рождественских боях.
Но мы будем объективными, продолжает автор. Если бы в Нарве, Алуксне и Лудзе у Ливонской границы не стояли замки немецкого ордена, нынешняя территория Латвии намного раньше оказалась бы в Московии.
Каждый народ с чужими памятниками рассчитывается по-своему, и латыши не являются исключением. На месте нынешнего памятника Свободы в свое время находился памятник Петру I.
С 1922 года на месте памятника магистру ордена Вальтеру фон Плетенбергу рядом с нынешним Сеймом стоял памятник Лачплесису, победителю Черного рыцаря. В то время не было сомнений в том, что у парламента страны не должны находиться символы немецкой власти. Как и в современной Латвии, совсем неподходящими являются памятники Ленину.
Первый год президента: свято место
На прошлой неделе продолжали подводить итоги первого года Эгилса Левитса в качестве хозяина Рижского замка. Бен Латковскис в Neatkarīgā Rīta Avīze внес свою лепту.
Он вспоминает, как год назад впервые увидел Левитса в Сейме. Он выглядел смущенным, даже робким. Сидящим в первых рядах пожал руку. Первое впечатление было – человек неплохой. Нельзя сказать, что в нем чувствовалась энергия и готовность к действию. Скорее, усталое равнодушие, которое при желании можно интерпретировать как мудрое отрешение от мирского.
Внешняя робость тогда могла объясняться тожественностью момента. Следовало ожидать, что став президентом, Левитс продемонстрирует более твердую и уверенную позицию.
Конечно, у президента не так много полномочий, однако, пишет Латковскис, не надо никаких полномочий, чтобы твердо выражать свое мнение. Экс-президент Вайра Вике-Фрейберга может нравиться или нет, но нельзя отрицать, что у нее была и уверенная позиция, и авторитет не только среди депутатов, но и в обществе.
Про Левитса этого не скажешь. Возможно, у него и есть твердая позиция по какому-либо вопросу, но публично, страстно и с энтузиазмом он ее не выражает. Все его высказывания тихие. Общество это чувствует и начинает над президентом иронизировать.
Публицист соглашается с теми, кто говорит, что президент не обязан быть энергичным оратором, который своими речами вдохновляет нацию. Однако он возлагал на Левитса определенные надежды. Казалось, что он – умный и патриотически настроенный человек.
Автор долго ждал, когда он, наконец, проявит себя. К сожалению, эти надежды разбились осенью прошлого года, когда Сейм отказался от своего же обещания поднять зарплаты медработникам. Тогда, послушно подписав закон о бюджете, президент продемонстрировал, что у него нет ни авторитета, ни нравственных сил.
Сейчас - та же ситуация с региональной реформой. Левитс и ее подписал, хотя и дополнил свои действия некоторой критикой. Хорошо, хоть что-то сказал, но от этого никому ни жарко, ни холодно, потому что к президенту вообще уже не прислушиваются.
О том, как в Сейме трансформировалось предложение Левитса увеличить финансирование политических партий, даже говорить не хочется. Это стало настоящим издевательством над идеей президента и над всем обществом. И в этом случае у главы государства не было возражений. Прямо как у героини старого фильма: "Присоединяюсь к предыдущим ораторам".
Латковскис пишет, что "в результате в Сейме его вообще никто не уважает, относятся как к пустому месту: возможно, он и впрямь хороший человек, даже не сомневаюсь, но для президента этого мало".
"Я действительно не требую от нашего президента быть революционером и харизматичным вожаком толпы. Был бы искренне рад, если бы он был интеллектуалом и деятелем. Возможно, он и впрямь интеллектуал, не берусь судить. Но точно не деятель. Как минимум пока. Впереди еще три года президентства. Может, еще исправится", - завершает публицист.
Рига без тебя - не Рига
Газета Diena пишет: "Через два месяца, прошедших с восстановления в середине мая путешествий в масштабе Балтии, в Латвии стали появляться гости из Литвы и Эстонии, позволив индустрии туризма нашего государства надеяться, что это лето все же не нужно будет проводить совсем без иностранных гостей.
За туристами из соседних государств Балтии последовали также путешественники из других, более далеких стран, и, хотя и медленно и осторожно, все же туризм понемногу опять начал набирать обороты. Нужно однако подчеркнуть, что точно прогнозировать развитие ситуации пока не может ни один эксперт, ибо риски распространения COVID-19 по-прежнему не исчезли".
Руководитель Рижского агентства развития туризма Янис Ензис рассказал о программе "Рига без тебя не Рига", целью которой является привлечение туристов из Литвы и Эстонии, чтобы довести их посещаемость до 80% докризисного уровня.
После открытия паромов Tallink Grupp Хельсинки-Рига-Хельсинки, выросла посещаемость финскими туристами — за первые два дня они скупили 20 000 билетов! Зато нет россиян — из-за ограничений по коронавирусу.
"С открытием внутренних границ балтийских государств, интерес эстонцев и литовцев к возможностям туризма в Юрмале восстановился. Так как гости из Эстонии и Литвы эластичны в выборе даты путешествия, весьма часто резервации ночлега получаются за короткое время до даты прибытия или даже в тот самый день. Сейчас туристы этих соседних государств вместе с местными туристами являются большей частью отдыхающих в Юрмале", - рассказала представитель туристического информационного центра Юрмалы Александра Страмкале.
По ее словам, эти туристы могут приехать всего на один день, чтобы посетиь пляж, ресторан и туристические объекты, но могут и задержаться в Юрмале.
Кроме того, постепенно Юрмалу начинают посещать также гости из других государств, например, из Финляндии и Германии, добавила Страмкале.
