МИД и Минобороны Чехии прокомментировали письмо главы российского военного ведомства чешскому коллеге Лубомиру Метнару, в котором Сергей Шойгу попросил передать России снесенный в районе Прага-6 памятник маршалу Коневу и сообщил о готовности Москвы взять на себя все расходы по доставке. Заявления чешских госструктур сводятся к трем главным пунктам, из которых становится очевидным дальнейшее развитие событий: а) ответ на обращение будет обязательно подготовлен; б) "перемещение" монумента не нарушает никаких двусторонних договоренностей и в) памятник — собственность района Прага-6, в связи с чем Минобороны не может решать судьбу того, что ему не принадлежит.
Куда более живая реакция чешских властей последовала на другой вопрос журналистов — о возможном преследовании Москвой организаторов демонтажа. Представитель Минюста заверил, что Чехия точно никого не выдаст России.
Данная тема возникла неспроста, поскольку Владимир Путин несколько дней назад подписал федеральный закон об уголовной ответственности за уничтожение или повреждение воинских захоронений и памятников, увековечивающих память погибших при защите Отечества.
Так что когда Мария Захарова назвала произошедшее в Праге преступлением, это было не эмоциональной вспышкой и красочным эпитетом, а констатацией того, как смотрит на ситуацию российский закон — что и подтвердило возбуждение Следственным комитетом соответствующего уголовного дела.
Идущая в последнее время атака Восточной Европы на мемориалы, посвященные подвигу Красной армии в годы Второй мировой войны, сильно отличается от того, что обычно представляют собой подобные процессы.
В сносе памятников почти всегда проявляется внутренняя жизнь страны в периоды острых кризисов. Это символический и идейный разрыв с прошлым, которое по тем или иным причинам горячо осуждается и отвергается. Наша страна дважды в прошлом веке пережила подобное: сначала после революции, а затем — к счастью, при куда меньшем размахе — в начале 1990-х. Теперь вот Запад в горячке либеральной политкорректности избавляется от ставших внезапно возмутительными и недопустимыми монументов, включая установленные Колумбу и американским отцам-основателям.
Но, очевидно, посягательства на советские воинские мемориалы в Польше, перенос Бронзового солдата в Таллине и демонтаж памятника Коневу — про другое. Не про внутреннюю жизнь соответствующих стран, а про их желание зацепить Россию: уязвить, оскорбить, унизить, спровоцировать на острую эмоциональную реакцию, с гордостью продемонстрировать в очередной раз позицию "не братья мы вам".
Правда, тут есть тонкость, которую наши восточноевропейские соседи никак не хотят заметить: причинить эмоциональную боль может только близкий. А они так давно доказывают обратное, так старательно топчутся на самых чувствительных российских мозолях, на долго жившем тезисе о "братских народах", что добились своего — Россия им поверила. Ну а раз не братья, то и переживать по поводу их действий особо нечего.
Российское общество воспринимает все эти скандалы под совершенно иным углом — в контексте исполнения долга перед предками, перед своими героями. И это тот случай, когда процесс по-своему важнее результата.
Ежегодно в стране уходят в экспедиции десятки поисковых отрядов. Каждый сезон они поднимают и хоронят с воинскими почестями останки сотен павших советских солдат. Кто-то может сказать, что это сизифов труд, поскольку всех в любом случае не найти и многие тысячи так и останутся лежать в безвестных могилах. Но смысл именно в том, что, продолжая эту работу, Россия отдает дань памяти абсолютно всем, отдавшим жизнь за родную землю.
Давно покойному маршалу Коневу, разумеется, все равно, что делают с его монументом нынешние чешские власти. Не все равно России, которая чувствует потребность и долг сделать максимум возможного для защиты памяти своего военачальника.
В отношении же восточных европейцев бурное негодование сменила невозмутимая работа профессионалов дипломатического и правового профиля. Государство по сравнению с человеком обладает очень серьезным преимуществом в виде куда более долгой памяти и длинных рук. Оттого и несколько нервная реакция чехов на последние действия Москвы: русские в режиме последовательной подготовки и спокойного ожидания пугают больше, чем в состоянии громкой ярости, выдающей боль и бессилие.
Что же касается эмоционального отклика российского общества на действия чехов и прочих соседей по западной границе в отношении захоронений, мемориалов и памятников Красной армии, то он, конечно, есть — но все больше сближается с тем, чего удостоились исламисты, почти двадцать лет назад уничтожившие статуи Будды в Бамианской долине Афганистана.
