Кто о чем, а вшивый о бане. Все о коронавирусе, а публицист Neatkariga Элита Вейдемане пишет о том, что в этой богоспасаемой стране, то есть в Латвии, еще есть люди, которые требуют, чтобы с ними говорили по-русски.
Люмпены, мелкие, ничтожные люди
"Одна моя соседка, прогуливая собаку, спросила о здоровье моей семьи. – Издалека начинает Элита. - Не болеем ли коронавирусом".
Соседка – русская, примерно лет 70. Но старается говорить по-латышски. Сказала, что "ваши газеты" много пишут о том, как уберечься от вируса. Журналистка удивилась: вы читаете наши газеты? Старушка ответила, что да, старается и даже пытается по телевизору смотреть новости на латышском - внуки уговорили.
Вейдемане пишет, что не знает ничего про свою соседку. Родилась здесь, или приехала с родителями вместе с очередной послевоенной волной мигрантов? Каковы ее взгляды? Что думает про Латвию? Она не знает. Но сердечное желание этой женщины порадовать собеседницу своими познаниями в латышском языке было симпатичным.
Значит, можно, если захотеть. Можно, если есть интерес и, надеется автор, уважение. Она не услышала от соседки ни капли недовольства относительного того, что та получает информацию на не своем родном языке.
И как контраст – высказанное в интервью мнение эксперта Ольги Проскуровой о том, что у русскоязычной аудитории в Латвии тоже есть право быть информированной в отношении коронавируса.
Эти слова вызвали бурю в душе латышской журналистки: "Простите, а кто-то оспаривает это право? Более того – когда это запрещалось "русскоязычной аудитории"? И что вообще означает "русскоязычная"? Это та аудитория, которая слышит только по-русски? Тогда почему она слышит только по-русски"?
Вейдемане признает, что ее всегда удивляла эта установка – в Латвии есть одна конкретная "аудитория", которой положены привилегии, так как она, похоже, постоянно дискриминируема уже десятками, если не сотнями лет. В какой именно области? – Возмущается автор. – Или этой аудитории запрещено слушать русскую музыку, вещающие по-русски радиостанции, которых в Латвии, как минимум, 10? Запрещено читать русские книги или русскую прессу? Или эта аудитория не обслуживается на русском? Ведь латыши настолько любезны, что даже с утюгом будут говорить по-русски, если дошкольные знания будут осваивать в русском детском саду…
Ольга Проскурова в интервью утверждает: "если существует риск, что часть аудитории – не зависимо от языка, национальности, возрастной группы, уровня доходов – если хотя бы для одной части аудитории во время кризиса недоступна важная информация, тогда у общества проблемы".
Хватит косить под дурачков!
У общества нет никаких проблем! Восклицает Вейдемане. Ибо общество с утра до вечера информируется об эпидемии. И русские СМИ в этом участвуют, а если нет - это преступно. Если да, то это единственно оправдание тому, что ни вообще еще существуют в Латвии. 30 лет после обретения независимости – это достаточно долгий отрезок времени, чтобы наконец ликвидировать разрушения, вызванные двуязычным информационным пространством.
Дальше из рукава достается аргумент, с которым не поспоришь. "Если кто не помнит, напомню: в Латвии государственный язык – латышский. И из этого пункта Конституции вытекает и все остальное. И право любого жителя Латвии выучить латышский язык и быть информированным о событиях в стране, где живут и граждане ЛР и те, кто не желает ими становиться. Так о какой дискриминации идет речь"?
По убеждению публицистки, есть возможность выбора: быть гражданином конкретного государства или изображать обделенного, ничего не понимающего дурачка. Чаще всего выглядит так, что обделенные обижены на само существование латышского государства и за это субъективное чувство нужно быть благодарным одному-двум русским СМИ, прибавив сюда еще парочку профессоров, говорящих на латышском, но поддерживающих коммуникацию на двух языках.
Но, по счастью, закругляется автор, не все русские Латвии ходят в кружок обделенных. Не все считают необходимым поддерживать шествия против образования на государственном языке или участвовать в "прайде Победы 9 мая".
Разность русских Латвии - от разумной, интеллигентной поддержки латвийского государства до люмпенской, тупой вражды ко всему латышскому — возможно, имеет корни в разном происхождении.
Одни идут от староверов, которые появились в Латвии еще в 17 веке, вторые — потомки советских мигрантов и "оккупантов", пишет Вейдемане. Но это уже тема более глубокого исследования отмечает она. Пока что важно то, что надо прекратить говорить с утюгами по-русски. С ними вообще не надо говорить. К такому открытию приходит латышская журналистка.
Латыши не верят в выбор
Время от времени социологи выясняют уровень доверия жителей Латвии к государственным структурам, в том числе к власти президента, к парламенту, правительству, армии, учреждениям безопасности, полиции, общественным организациям, партиям, банкам, суду, прокуратуре, СМИ, пишет Артур Приедитис на портале Pietiek.com.
Конечно, это своего рода социальная лирика. Результаты социологического исследования определяют чувства, эмоции, переживания души. Это материал субъективной реакции. Он оперирует лирикой, а не упакован в рациональность разума и прагматизм фактов.
Но другого пути нет. Это хоть какой-то способ получить представление об отношении населения к государственным структурам и о том, как население понимает функции государства. Способ узнать, каков уровень политического сознания населения – представление о государственности, социально- политической сфере и своей личной роли в существовании государства.
То есть, жители Латвии меньше всего доверяют Сейму. Не углубляясь в обоснованность или необоснованность такого отношения, можем сформулировать объективный вывод. Здесь мы сталкиваемся с забавным (на самом деле пугающим, одиозным, отвратительным) подходом. Недоверие Сейму — это огромный парадокс политического сознания латышей, их темнота и неразвитость.
И Путин не при чем
Недоверие к Сейму свидетельствует, что латыш не доверяет сам себе! Латыши не верят в свою политическую волю и политический выбор. Латыши не верят в возможность народа жить в соответствии с разумом и сердцем.
Это забавно! Сейм избирают латыши – это его электорат. Сейм фактически является государственным институтом, на который латыши могут практически больше всего влиять, выбрав себе доверенных "слуг народа". На другие государственные институты латыши не могут влиять так сильно.
"Повторяю – это забавно! - поражается автор. Латыши больше всего доверяют президенту и армии. То есть тому, на что не могут оказать непосредственного влияния. Президента Латвии избирает Сейм. За "отца нации" голосовал только 61 депутат. В свою очередь, в армии все покрыто государственной тайной. Так должно быть. О жизни армии латыши ничего не знают. СМИ говорят только о преступности в армии. Но разве латыши могут повлиять на закупку лома для армии? Латыши не знают, что в армии существует организованная преступность, как она существует в любой другой стране? Как можно доверять преступникам?"
Так, например, в январе в интернете появилась очередная "благая весть": "Военная полиция в ходе успешного расследования вернула часть материально-технических средств Национальных вооруженных сил (НВС), присвоение которых расследуется в ходе уголовного процесса".
Упоминаются злонамеренное использование служебного положения, вызвавшее тяжкие последствия, поскольку "организованная группа" прибрала к рукам вооружение и экипировку в крупных размерах! Идет расследование о длительном присвоении и хранении боеприпасов и огнестрельного оружия без соответствующего разрешения, совершенного в организованной группе, а также о легализации полученных преступным путем средств в крупном размере.
Далее автор пускается в фантазии о том, как Сейм мог бы добиться большего доверия латышей. Теоретически (юридически) такая возможность существует. Выборы в Сейм регулируются специальным законом. В нем оговаривается порядок выбора "народных слуг": список кандидатов может быть подан зарегистрированной в установленном законом порядке политической партией, в которой имеется не менее 500 членов или объединением политических партий.
И тут у Приедитиса возникает вопрос: что мешает латышам создавать такую политическую партию, которая могла бы заявить на выборах в Сейм 100 честных, умных и компетентных в государственных делах кандидатов и проголосовать за нее, чтобы в Сейме работали исключительно служащие интересам народа люди?
Отговорок будет много. Ближе всего к истине будут те, кто все объяснит критической спецификой латышского менталитета и ничтожностью политического сознания латышей. В свою очередь, наиболее далеки от истины будут те, кто все объяснит "последствиями оккупации", "вмешательством России", "диктаторскими замашками Путина", не желая самокритично признать глубину своей деградации и дегенерации.
Пожалейте Кариньша!
Эгилс Лицитис в Latvijas Avize в саркастическом ключе рассуждает об успехах правительства в период Чрезвычайной ситуации.
В обществе преобладает позитивная оценка. Есть те, кто хотел бы закидать министров кукурузой, но их мнение не совпадает с мнением большинства.
В восприятии максимальной части избирателей к команде премьер-министра Латвии Кришьяниса Кариньша доверие возросло, и рейтинг, который падал на минус двадцать пунктов, достиг двадцати с плюсом.
Уважаемая министр благосостояния Илзе Винькеле, очень уважаемый министр сообщения Талис Линкайтс, прославленный далеко за пределами страны мастер иностранных дел Эдгарс Ринкевичс сейчас выглядят так, словно всю жизнь только и делали, что руководили чрезвычайными ситуациями, ликвидировали кризисы, спасали и возвращали домой тысячи подданных.
Ветеран политической сцены, министр финансов Янис Рейрс, который раньше был известен своей скупостью в Европейском Союзе и, приходя на заседания Кабинета министров, уже на подходе начинал говорить: "господа, у меня плохие новости", наконец окончил курсы финансового грамотности и раскрылся, как доброжелательный и на все готовый раздавальщик средств государственной кассы. Когда-нибудь в лучшие времена изображение министра Рейрса будет чеканится на латвийских монетах евро, надеется Лицитис.
Пресса поет оду своему герою дня, министру культуры Наурису Пунтулису, оперному певцу, который добыл средства для изголодавшихся шакалов ротационных машин - журналистов, не позволяя погибнуть печатному слову, пропасть даже желтой бульварной листовке.
О малообеспеченных и стариках неустанно печется министерша благосостояния Рамона Петравича – коллективу так необходима ягодка, оливка в солянке из пяти ингредиентов правительства, красивый кустик из ухоженного садика господина Закатистова (лидер парламентской фракции KP LV. Прим. ред).
Министр войны Артис Пабрикс не стреляет в кошек из водяного пистолета, но, получив расширенные полномочия для преодоления государственных угроз и их последствий в связи с распространением COVID -19, делает все необходимое с необходимой в этом деле суровостью.
Увенчанные победами военные уже на улицах – ими преследуются антиобщественные элементы. Задержаны подозреваемые, совершены аресты. В одной упряжке с главой защитного ведомства, как таран работает министр внутренних дел Сандис Гиргенс, который нарушителей порядка гоняет с немецкими овчарками, и разрешил полицейским давать тумаки не соблюдающим предписания.
Присматривает за тем, чтобы не случился переход к тоталитарному строю и полицейскому государству, со со всеми своими идеалами и честностью, министр юстиции Янис Борданс.
Дыша и пыхтя, как сильный бык, пашет министр земледелия Каспарс Герхардс. Все члены правительства что-то делают. Даже свежий огурец из овощебазы "фруктовый сервис", только что назначенный министр экономики Янис Виттенбергс, кажется, тот еще перец.
Я еще раз восхищаюсь миссис Винькеле, которая излучает такую решимость, что Илзе можно без опаски выпускать в лес, вооруженной только спреем для отпугивания медведей.
К власти, наконец, пришли настоящие чемпионы добрых дел, и они не делают их ради того, чтобы на членов правительства посыпались дожди из государственных наград, или, чтобы в кассе кабмина получить премию в размере месячной заработной платы.
Они приходят в наши дома
Приняв на грудь положенные при чрезвычайном положении 100 грамм водки, самоотверженно задержав дыхание, чихание и кашель, министры, работая в удаленном режиме, каждый вечер приходят в наши жилища по телевизионным сетям.
В тяжелых условиях самоизоляции, вместе c кроватью, столиком, стулом, чашкой и блюдцем, члены правительства, кто на фоне книжной полки, кто на фоне цветочной композиции, рассказывают, что сделали на благо Латвии.
По сравнению с правительствами других стран, которые в апатичном сне проспали своевременное начало борьбы с вирусом китайского производства, наше отреагировало быстро и продолжает двигаться. Народные симпатии не исчезают, несмотря на строгий запрет вечеринок, заколоченные места развлечений.
Нет сомнения в профессионализме и компетентности добрых помощников министра здравоохранения - доктора Думписа, доктора Перевощикова и прочих медицинских светил, навыки которых гораздо выше навыков их западных коллег. Прислушиваясь к вечерним новостям, появляется убеждение в том, что всех заболевших ждет счастливое выздоровление.
Хотелось бы просить и о президенте министров, который со свойственной ему дипломатией, мягкостью и корректностью дирижирует партийным любовным пятиугольником. Жизнерадостный Кришьянис, вынужденный работать с перегрузкой, который, что ни день — все меньше улыбается, со все более серым цветом лица и мутными глазами за стеклами очков. Коллеги, берегите Кришьяниса, пожалейте лишний раз! - призывает публицист.
Как известно, когда все закончится, члены правительства Кариньша договорились встретиться в шесть часов после войны на маленьком банкете.
