Десять лет назад был остановлен второй и последний реактор Игналинской АЭС – к полуночи 31 декабря 2009 года Литва перестала производить дешевую электроэнергию. Так закончилась история станции, чью мощность до сих пор не смогла превзойти ни одна из действующих атомных электростанций мира, пишет Алексей Стефанов на Sputnik Литва.
Поездка на Игналинскую АЭС напоминала поездку в "зону отчуждения", эдакий Чернобыль на краю Европейского союза. "Ты там осторожнее – далеко не заходи, вдруг Игналина фонит", – говорили коллеги. Но то, что удалось увидеть, не укладывалось в эти представления.
Курс на атомную электростанцию
В километре от станции развилка – на пригорке исполинами стоят четыре столба, перечеркнутые вывеской на литовском языке: "Игналинская атомная электростанция". Судя по старым фотографиям, именно их в конце 1970-х годов украшала надпись: "Всесоюзная ударная комсомольская стройка".
Все здания на месте, небо подпирают две вентиляционные трубы реакторов, у громадного комплекса атомной электростанции кипит жизнь. Две огромные парковки по обеим сторонам от центрального входа забиты до отказа, на современной автобусной остановке люди, то и дело приезжают и уезжают машины.
Из проходной выходят две женщины, направляются к машине. Первая реакция на журналиста из России жесткая: "Нет, мы ничего говорить не будем". Но слово за слово – и они оттаивают.
"У нас работает около двух тысяч человек – здесь только электричество больше не вырабатывается, а так – и цеха есть, и рабочие, и токари, и сварщики, и бочки готовились для ядерного топлива, и отходы вывозились по определенным дням", – рассказывает Евгения.
Ее рассказ дополняет Людмила: "Мы не работаем на станции – только уборкой занимаемся, а вот наши мужья, да, работали – с начала 1980-х и вплоть до закрытия".
Женщины рассказывают, что поехали за мужьями, когда те получили жилье в Висагинасе, – Евгения приехала из Красноярска в 1983 году, Людмила из Ижевска в 1985-м. Но оба мужа сейчас бывают в Литве лишь наездами – приезжают повидать жен, детей и внуков, а сами, чтобы прокормить семьи, вынуждены браться за любую работу в Великобритании и Норвегии.
"Эх, такую красоту закрываем. Жалко, очень жалко… Когда мы в первый раз попали на этот объект, поразились – это же целый маленький город, множество зданий, своя большая территория, красивое озеро, а сейчас все уничтожается… Еще и электричество в разы подорожало после закрытия", – вздыхает Евгения.
"Да и в городе все рушится – молодежи практически нет, потому что все уезжают. Пенсионеры да дети малые остались, которые тоже уедут. А такие, как мы, не решаются уже ничего менять. Доработаем до пенсии и тогда будем думать, что дальше", – добавляет Людмила.
"А вы к руководству зайдите – вон двери, там и отдел кадров, и профсоюз, пусть они расскажут, что стало со станцией", – неожиданно советует Евгения.
Охраны у дверей нет. В полутьме витрина с сувенирной продукцией как бы не существующей больше станции. Слышится женский голос – из кабинета выходит, как позже выясняется, старший специалист по коммуникациям Игналинской АЭС Ина Даукшене.
Узнав, что перед ней журналист из России, она не закрывает перед носом дверь, не вызывает полицию, а наоборот – охотно идет на контакт. Более того, даже соглашается устроить экскурсию по экспозиционному залу станции. Это что-то вроде небольшого музея.
Ломать – не строить
Ина Даукшене показывает макет реактора РБМК-1500 Игналинской АЭС в миниатюре и разрезе с возвышающейся над реактором вентиляционной трубой. Всего реакторов на электростанции было два – первый открыли в 1983 году, второй – в 1987-м, третий был построен на 60 процентов, а под четвертый была подготовлена площадка. Из-за Чернобыльской катастрофы от строительства четвертого реактора полностью отказались, а строительство третьего блока заморозили (повлияли и протесты экологов). При этом мощность Игналинской АЭС снизили с 1500 мегаватт до 1300-1350 мегаватт. Но, несмотря на это, станция и тогда была самой мощной атомной электростанцией в мире, и даже сегодня ни одна страна ее не обогнала. Для сравнения: мощность Чернобыльской АЭС – 1000 мегаватт.
На закате советской власти один энергоблок Игналинской АЭС обеспечивал 70 процентов потребности в электроэнергии Литвы, а второй блок работал на Латвию, Эстонию, Беларусь и Калининградскую область. Независимая Литва гордилась доставшимся наследством, дешевое электричество помогало республике активно развиваться. Были проведены работы по модернизации станции, в том числе с точки зрения безопасности.
Но при вступлении Литвы в Евросоюз Брюссель выдвинул стране жесткие условия, среди которых было обязательство закрыть Игналинскую АЭС. Власти Литвы согласились, и 31 декабря 2004 года был остановлен первый блок станции, а 31 декабря 2009 года - второй.
"Сейчас треть оборудования станции уже демонтирована, оставшийся металл мы складываем в контейнеры, проверяем на загрязненность и продаем на металлолом. Для этого у нас проводятся электронные аукционы, в которых могут участвовать все желающие, – говорит Ина Даукшене, показывая на макет реактора и переходя к фотографиям, где реакторы еще в полном порядке. – Мы начали демонтаж с более чистых мест и идем туда, где большая загрязненность. Сейчас планируется демонтаж реактора. По возможности все дезактивируем, но что не сможем – отправим в специальные хранилища".
Ина Даукшене рассказывает, что два серых неприметных здания перед станцией – временное хранилище для отходов отработанного ядерного топлива. Общий срок эксплуатации спецконтейнеров – 50 лет, потом нужно будет искать новый способ хранения. Причем поиск решения нужно начинать уже лет через тридцать – выгрузка топлива началась не вчера. На сегодняшний день в зданиях стоит уже 191 контейнер с топливом, каждый весит 118 тонн. Но будут и еще.
"Здесь построен комплекс по упорядочению твердых радиоактивных отходов. Вот этот могильник для радиоактивных отходов строится тут, второй могильник будет находиться рядом. Это тоже для отходов средней активности, – Ина Даукшене подводит к новому макету – зеленому кургану. – А вот здесь еще остается старое хранилище для отработанного топлива. Все остальное должно рекультивироваться, здания – сноситься, затем будет представлен отчет о том, что эта территория безопасна, все упорядочено в соответствии с необходимыми нормами. И на этой территории можно будет вести другую хозяйственную деятельность".
Но это в случае, если среди прочего удастся решить и вопрос с утилизацией облученного графита из энергоблоков – на станции его более 2000 тонн, а как с ним быть, не знает никто в мире. И это проблема. Поиском решения занимаются западные страны с активным привлечением специалистов из России. Политика в вопросах безопасности отошла на второй план.
Прогулка по станции
Ина Даукшене предлагает "прогуляться" и по самой атомной электростанции. Но не провожает в закрытые от посторонних помещения – выводит на монитор камеры из разных помещений АЭС в режиме реального времени. Показывает бассейн, в котором хранится последнее отработанное топливо (в самих реакторах его больше не осталось), которое в 2022 году планируется переместить в специальные контейнеры и вывезти в те самые серые здания, расположенные рядом с АЭС. Далее коридор, по которому идут сотрудники станции, следующая картинка – турбинный зал первого реактора…
"Видите дырки? Здесь была турбина – я показывала ее на макете. А вот много контейнеров стоит – в них разрезанное оборудование, готовое к транспортировке. Каждый контейнер имеет свой мини-паспорт, в котором написано, что это за оборудование и насколько оно загрязнено. Так ведется учет всех радиоактивных отходов. А вот здесь была вторая турбина, но и тут все демонтировано. Теперь давайте сходим во второй блок – тут тоже нет турбин. Проект по демонтажу идет к завершению – на 90 процентов все готово", – говорит Ина Даукшене, меняя картинки с камер, приближая и удаляя различные объекты, куда посторонним вход по-прежнему запрещен.
Работники о закрытии: очень жаль
Экскурсия по станции совпадает с окончанием работы первой смены (во вторую приходит в разы меньше сотрудников), поэтому при выходе со станции на улицу удается слиться с толпой, спешащей на остановку автобуса и к машинам.
"Можно только пальцем у виска покрутить у каждого из членов правительства, кто принимал решение о закрытии станции. Она же была самой безопасной – сколько денег в защиту было вбухано, вы себе представить не можете. Причем перед самым закрытием все это делалось… А сейчас что? Электричество постоянно дорожает, и так будет продолжаться до бесконечности. Мы же от белорусской энергии уже заранее отказываемся, а если еще отключимся от общей системы БРЭЛЛ, то что будем делать? Покупать белорусское электричество через Германию и Польшу, а кому маржа пойдет?" – возмущается Станислав, пока идем к автобусной остановке.
Там уже собралось несколько десятков людей, но один за другим приезжают автобусы, и люди рассаживаются. Водители болтают друг с другом на остановке, собравшись в круг, и проверяют билеты. "Я тебе скажу, когда буду двери закрывать", – говорит шофер из первого автобуса и разрешает пройтись по салону. Запоминают "журналиста из Москвы" и другие водители, чтобы случайно не увезти в Висагинас.
"Я эту станцию строил – с 1986 года здесь. На монтаже работал, а сейчас вот на демонтаже… Жаль… Очень жаль видеть, как такой объект убивают", – говорит Эдвардас.
"Конечно, жалко, что станцию закрыли – в начале 90-х новое оборудование установили, безопасность увеличили в несколько раз, но ради вступления в ЕС сами себе навредили. Это же ненормально", – считает Геннадий.
"А я помню, с какими сильными эмоциями мы строили станцию – я здесь с 20 декабря 1982 года работаю, начинал слесарем. И как же было обидно, когда нам объявили, что всё – шансов на спасение станции больше нет. А сейчас я мастер контрольно-измерительных приборов – столько всего нужно обслуживать и ремонтировать, потому что новые объекты строятся по утилизации отходов. Нам работы хватит, но, если бы решал я, никогда бы не допустил закрытия станции", – уверяет Николай.
О том, что больно смотреть, как разбирают Игналинскую АЭС, говорит и инженер Анатолий, приехавший на нее в начале 80-х. Когда он впервые услышал, что станцию могут закрыть, не поверил. И до последнего не верил, как и его коллеги, что это случится – слишком неразумным казался такой шаг. "Единственное, что лично меня успокаивает, я уже на пенсии. Да и работы еще много – закрываться Игналина будет долго, это же не тепловая станция, которую можно просто вентилем перекрыть", – говорит Анатолий.
Похожего мнения придерживается инженер-конструктор Ирина, работающая на Игналине с 1983 года: "Моя работа востребована – конструирую саркофаги, оборудование выходит из строя – приходится его дорабатывать. До пенсии, думаю, доработаю. Зря, что ли, как декабристка, за мужем сюда поехала?!"
Самый русский город Литвы
Все сотрудники Игналинской атомной электростанции живут в Висагинасе. Он уникален по двум причинам. Это единственный город в Литве, в котором русскоязычное население преобладает над коренным. И его специально спроектировали для энергетиков ленинградские архитекторы (ВНИПИЭТ) на месте лесов и полей.
Строительство Висагинаса началось летом 1975 года, и к началу 1980-х сюда стали прибывать специалисты со всего СССР. Тогда, правда, городу дали имя Снечкус – в честь многолетнего первого секретаря Компартии Литвы, которого новые власти страны больше не жалуют. А ленинградские архитекторы за проект города даже были номинированы на получение Государственной премии СССР, но из-за распада Союза этого не случилось.
Старший специалист по коммуникациям Игналинской АЭС Ина Даукшене тоже живет в Висагинасе. В 1996 году она решила что-то поменять в жизни и переехала в него из Вильнюса. Думала поработать пару лет на действующей тогда станции и вернуться в столицу, но так и осталась на двадцать с лишним лет в Висагинасе, о чем не жалеет. Сейчас и не представляет жизни в большом городе.
Ина Даукшене тоже призналась: в то, что станцию закроют, никто не верил до последнего – слишком нужной для экономики страны и ее граждан была Игналинская АЭС. В лучшие годы на АЭС работали 5700 человек, сейчас 1900. Власти пытаются решить эту проблему – создают в Висагинасе благоприятные условия для бизнеса. Так, в городе открыли мебельное предприятие, на которое переориентировались многие бывшие сотрудники АЭС. Даукшене уверяет, что все не так плохо: в Висагинасе много школ, детсадов и различных кружков для детей и подростков, проходят культурные и спортивные мероприятия. Но признается, что город опустел – из 30 тысяч осталась едва ли половина жителей.
Как говорили многие сотрудники станции, с которыми удалось пообщаться в этот день, жизнь в городе просыпается только летом, когда из других стран в отпуск приезжают дети и внуки тех, кто остался жить в Висагинасе. Здесь и леса с грибами и ягодами, и озера. Но зимой да еще в пасмурную погоду город как будто вымирает.
А каким Висагинас станет к моменту, когда Игналинская АЭС будет полностью разобрана и на ее месте останутся только радиоактивные могильники, не берутся предсказать даже самые большие оптимисты. Тем более что уже скоро нужно будет разрабатывать новые решения для хранения отработанных отходов – сроки временного хранения пройдут, а специалистов по ядерной энергетике в стране не останется даже в силу естественных причин.
