РИГА, 18 фев — Sputnik, Александр Хроленко. Накануне тридцатилетия вывода советских войск из Афганистана мыслями об этой стране и сопутствующих проблемах Центральной Азии поделился с агентством Sputnik член комитета по обороне и безопасности Совета Федерации Государственной думы РФ полковник запаса Франц Клинцевич, который в 1986—1988 годах участвовал в боевых действиях на территории Афганистана.
— Франц Адамович, когда советские войска вышли из Афганистана, война в стране не завершилась, 17 лет продолжаются американские операции. Удастся ли США и НАТО адаптировать Афганистан под свои интересы?
— Знание тенденции освобождает от знания мелочей. Прежде всего, имеется понимание, что с нами и нашими союзниками на Западе не намерены воевать ракетами и самолетами, потому что знают о непобедимости российской армии. Противник будет давить экономически, дестабилизировать обстановку вблизи российских границ, дискредитировать законную власть. Что и происходит в странах Центральной Азии. В этой стратегии у Афганистана — особая роль.
Соединенные Штаты терзают мир афганским наркотрафиком и обвиняют Россию в каких-то связях с талибами. И мало кто помнит, что "Талибан"* с 1973 года создавали американские спецслужбы, которые впоследствии утратили контроль над "повстанцами".
Важно подчеркнуть: современный международный терроризм пестовали в Афганистане. Технология незатейливая.
Технологию, когда-то апробированную в Афганистане, мы наблюдали также в Ливии, Сирии, на Кавказе и Украине. Мы анализируем и готовимся.
- У Афганистана имеются влиятельные соседи — Иран, Китай, Пакистан, Узбекистан, Таджикистан и другие. Можно ли совместными усилиями остановить деструктивные процессы?
— Да, имеются очень хорошие международные контакты спецслужб и правоохранительных органов. Нередко участвую в конференциях форматов СНГ, ОДКБ, ШОС, присутствую на открытых и закрытых дискуссионных площадках и вижу, что профессиональное взаимодействие, консолидация сил, система договоров пока позволяют отбиться от большой беды, но главные вызовы впереди.
Проверенное американцами в Западной Европе "миграционное оружие" раньше или позднее будет предъявлено странам Центральной Азии и России. Огромные потоки голодных, безработных беженцев без знания языка общения устремятся на север.
- Как вы оцениваете потенциал встреч по Афганистану в московском формате? Насколько плодотворны контакты парламентов Российской Федерации и Исламской Республики Афганистан?
— У наших стран имеются прочные исторические связи, и в XXI веке необходимо по-новому выстраивать отношения, прежде всего экономические.
К сожалению, региональное и мировое сообщество в целом очень сильно подвержено влиянию Соединенных Штатов. России и Афганистану очень сложно взаимодействовать через коммуникативные реалии сегодняшней Центральной Азии, в условиях, когда сотрудники американского посольства дают рекомендации-указания министрам страны пребывания и последние не могут ослушаться.
— Могла ли быть иной история Афганистана трех последних десятилетий?
— Могла, и она сложилась бы иначе, если бы не предательство Ельцина в 1992 году (это моя личная оценка). У нас были бы совсем другие взаимоотношения с Афганистаном, мы не имели бы угроз дестабилизации постсоветской Центральной Азии — усилиями прежде всего спецслужб США и коллективного Запада.
Президент Наджибулла в 1992 году, накануне переворота талибов, для стабилизации ситуации попросил у России всего 500 тонн дизельного топлива для заправки танков и бронетранспортеров. Однако в Москве уже вовсю работали советники из ЦРУ, которые сказали, что поставки топлива нежелательны. И Ельцин отказал, а ведь ранее в ходе войсковых операций в Афганистане мы ежедневно тратили тысячи тонн топлива.
— Франц Адамович, очевидно, Афганистан для вас — не только годы боевых действий и два ордена Красной Звезды, но и определенное место в душе?
— Мое поколение росло в парадигме будущих героев, и я учился в военном вузе, служил в 7-й дивизии ВДВ. Когда начался Афганистан, меня, молодого офицера, направили в Военный институт иностранных языков. Затем в 1986—1988 годах служил в 345-м отдельном парашютно-десантном полку в Афганистане.
Главным опытом той поры были особые отношения людей, боевое братство, которые не прекратились и тридцать лет спустя. Афганский опыт очень пригодился на Северном Кавказе, где мне пришлось работать в 2000—2005 годах.
Офицеры, которые продолжали службу после Афганистана в министерстве обороны, в ФСБ и в МВД в значительной степени укрепляли безопасность страны, цементировали российскую государственность. Так, Шойгу, Бортников, Колокольцев — все прошли Афганистан, имеют боевой опыт и непререкаемый авторитет.
Последнее — механизм деградации человечества, страшное преступление и оскорбление для людей, которые искренне разделяют веру. Ислам требует от нас очень осторожного обращения и межконфессионной терпимости, вне навязанных врагами Афганистана искусственных стереотипов или двойных стандартов.
* Террористические организации, запрещенные в России и ряде других стран.
