Для меня акционизм, как искусство, лучше всего характеризуется грубым анекдотом: "Люблю современное искусство: накакал под дверь – инсталляция. Накакал и позвонил – перформанс". Поймите меня правильно, я очень уважаю любое проявление творческой натуры, но зачем же стулья ломать?
Акционизм как явление развился относительно недавно, в 50 – 60-е годы прошлого века. Заявив о себе как об искусстве, выходящем за рамки трехмерного пространства, он с барского плеча дал платформу для самореализации каждому, кто хотел заявить о себе. При всем уважении к художникам, особого ума для акционизма не требовалось. Суть искусства заключалась в совершении любого поступка, который выбивался из рамок обыденной жизни и привлекал к себе внимание общественности. Подкреплять его требовалось некоей глубокой философской мыслью. Мыслей у художников накопилось много, так что дело оставалось за реализацией.
Перечислять всех творцов – устанут руки. Пожалуй, самыми запоминающимися можно назвать Pussy Riot, которые устроили панк-молебен в храме, и Петра Павленского, который приколотил собственную мошонку к брусчатке на Красной площади. Разумеется, каждая акция была преисполнена глубочайшим смыслом, о котором акционисты позднее с удовольствием рассказывали многочисленным журналистам и сотрудникам правоохранительных органов.
Перформанс проявился в форме трех голых задниц женщин, сверху одетых в национальные костюмы, а снизу нет. Женщины ели арбуз, канапе, фондю и всячески привлекали к себе внимание, что им удалось в полной мере. Не прикрытый национальным орнаментом низ стал гвоздем художественной программы, приковав к себе взгляды всех присутствующих.
С 90-го года зрела идея. Созрела к 2017-му. Выстрелила. Друг оказался прав: на открытии выставки все смотрели именно туда. Искусство, которому так необходимо было пространство, отступило перед обнаженными ягодицами. Три грации ели, привлекая к себе внимание присутствующих, подтверждая тем самым версию акциониста, что люди приходят на выставки пожрать.
Я ни в коем случае не собираюсь выступить против современного искусства. Я просто хотел бы слегка заступиться за быдло.
Если в Эрмитаже загорится паркет, то люди будут смотреть на паркет. Мошонка, прибитая к Красной площади, отвлекает внимание от собора Василия Блаженного. Голые девушки отвлекают от искусства, которому нужно пространство. Это подтверждает маргинальность – несомненно. Но отнюдь не зрителя.
Голая задница привлекает внимание. В меньшей мере там, где она уместна: в порнофильмах, эротических сценах и роддоме. В большей мере – на похоронах, в театре и на выставках. Чем более она неуместна, тем больше внимания она привлечет. После этого можно торжествующе воскликнуть "Ага!" и уличить всех в узколобости. Но лично у меня остается один вопрос: кого стоит назвать маргиналом? Того, кто заметил обнаженную пятую точку на выставке, или того, кто ее на выставке показал?
Я не хочу говорить за все общество. Возможно, оно готово к подобному экспериментальному творчеству. Скажу за себя: я не готов. И в обнаженной пятой точке я вижу лишь символ того, где находится то самое пространство, которое необходимо нашему искусству. Кажется, оно его нашло.
