У народа Латвии есть спрос на власть, которой бы она доверяла, поэтому он хочет выбирать президента сам. Бывших советских и партийных функционеров Латвии надо люстрировать. Brexit не заставит латышей вернуться. Михаил Касьянов спокоен за русских Латвии.
Зачем Латвии понадобился "народный" президент
Хочет ли президент Раймондс Вейонис стать вторым Ульманисом, или дело в чем-то другом? В причинах инициативы Вейониса о всенародно избираемом президенте разбирался в Neatkarīga rīta avīze Бенс Латковскис.
Предложение вызвало традиционные упреки в "ульманизме", тяге к сильной руке, попытках запугать, только бы не рассматривать вопрос по сути и отклонить его в корне. Однако суть эта очень проста. Один из краеугольных камней государства – легитимность власти. И вот эту легитимность может обеспечить только и исключительно поддержка народа. Чем она шире, тем больше легитимность. В Латвии же поддержка власти народом находится на крайне низком уровне, поэтому страна пребывает в хронически нестабильном положении: попытайтесь что-то сделать, если у вас пол под ногами ходуном ходит.
Президентов у нас избирает не слишком-то авторитетный Сейм, в результате президенты у нас были такие, какие были. Даже Вайра Вике-Фрейберга, которая, пожалуй, смотрелась лучше всех, получила большинство голосов Сейма хитростью, выдав себя за наивную исследовательницу народных песен в блузочке в цветочек.
Всенародно избранный президент повысит свою легитимность. Причина низкого престижа Сейма? Она не только в плохой работе депутатов, но и в неясном порядке их избрания. Электорат голосует за конкретного человека-"локомотива" и еще пару лидеров. А в Сейм попадает группа товарищей, о которых избиратель часто даже не знает, кто они и откуда. Легитимность лидеров списков не вызывает сомнений, а вот въезжающие в Сейм на их плечах вызывают скепсис. Это тоже уменьшает легитимность парламента, поскольку люди только частично воспринимают его как избранного ими.
Но и эту проблему может одним махом решить введение смешанной избирательной системы, при которой половина депутатов избирается по партийным спискам, половина — по одномандатным округам.
Обе реформы избирательной системы рано или поздно пройдут. Вопрос только, зачем затягивать то, что нужно сделать как можно быстрее, спрашивает Латковскис. Зачем осознанно снижать престиж и легитимность высших должностных лиц государства, сохраняя порядок, при котором их избирает малопопулярный Сейм, если можно значительно повысить престиж президента, позволив самому народу решать, кого он хочет видеть на этом высоком посту.
"Все опасения, что избранный народом президент может оказаться недемократичным или, еще хуже, тираном, оставим тем умникам, которые, к примеру, пишут в соцсетях: "Тогда народ изберет президентом эстрадного певца или актера. Нашему народу нельзя позволять никого избирать. Может выйти плохо". Если следовать этой логике, то народу вообще ничего доверять нельзя, поскольку он темный и глупый. Подтекстом звучит: народ глуп, один я умный. По такой логике живет Россия, и вряд ли те, кто скандирует, что ничего менять нельзя, хотят равняться на этот пример", — делится автор.
Понятно стремление слабых депутатов Сейма сохранить нынешнее комфортное положение, когда можно сравнительно легко въезжать во власть на чужих спинах и еще оставить за собой привилегию избирать президента, но как объяснить стремление вроде бы понимающих демократичных людей поддерживать эту провальную, изжившую себя систему.
"Поэтому я призываю депутатов Сейма быть смелыми и сломать этот заржавевший тормоз нашего государства. Депутаты, вспомните, что народ любит смелых, и смелые пишут историю", — подбадривает журналист слуг народа.
В Латвии необходимо люстрировать "бывших"
Поэт, переводчик и публицист Янис Вадонс считает, что и сейчас, 26 лет после восстановления независимости, в Латвии остается актуальным вопрос люстрации. Такое мнение он высказал в интервью газете Latvijas avīze. Только таким образом мы можем избавиться от призраков прошлого и скелетов в шкафу, уверен Вадонс.
"Призраки скрываются, прячутся в невыговоренном, невыболенном наследии СССР. В той области, где сегодня мы уже более-менее осознали отношения латышей и власти оккупантов", — говорит поэт.
В то же время, по его мнению, многие процессы, касающиеся латвийского общества, остались без должного внимания самого общества.
"Молчаливое согласие, услужливость, отстраненность — то, что здесь было. Поэтому спустя 26 лет после обретения независимости вопрос о люстрации по-прежнему актуален", — заявил Вадонс. Хотя в той же Германии процесс денацизации длился долго — вплоть до 60-х. Правда, в основном по инициативе американских спецслужб.
Также он рассуждает о том, что общество к этой теме еще не готово. Что люстрация — это не одни лишь разговоры и интервью с личностями, известными со времен СССР. Это прежде всего правовой процесс, в результате которого можно запретить виновным занимать нынешнюю должность. И именно теперь государству пора заняться этим вопросом.
Он также счел должным отметить, что в Латвии достаточно патриотов и среди русскоязычных. Что каждый латыш знает хотя бы одного русского, большего патриота, нежели сам латыш. Вопрос в том, можем ли мы договориться о единых ценностях.
"Сейчас, когда у нас имеется своя страна, выраженный этнический национализм нам уже не нужен. Если человек уважает Латвию и ее язык, то он свой", — ставит диагноз поэт и переводчик.
"Капустная бригада" не вернется даже после Brexit
Живущие в Великобритании латвийцы, независимо от последствий Brexit, полагают, что там их благосостояние в любом случае будет лучше, чем в Латвии, и обратно домой не спешат, пишет Kasjauns.
Навязчивые спекуляции об ужасах Brexit не прошли без следа — и часть людей уехала, однако сказать, что латвийцы массово покидают Великобританию, нельзя. Их удерживает на острове размер зарплат.
Встреченная на капустной ферме бригада латышей рассказала журналистам канала LNT, что если не сидеть на пособиях, то беспокоиться не о чем. Главное — работа. Премьер Тереза Мэй выполнила обещание — ни одного работающего не выгоняют.
"Уровень жизни тут выше, хоть мы и не миллионеры. Видите, работаем на полях, но живем лучше, чем в Латвии", — рассказал перебравшийся в Бостон из Бауски Модрис.
"Не собираюсь возвращаться в Латвию, так как у меня здесь учатся дети, тут их будущее, я думаю, точно не в Латвии. Там больше ничего нет. Практически вся моя семья здесь — братья, сестра, мама", — откровенничает приехавшая в Бостон из Гулбене Гунта Виганте.
"Цепная" миграция, когда за собой тянут родных и друзей, очень сильна.
"Скажем, я своему другу куплю билет, он прилетит ко мне работать, после чего привезет своих жену и детей, а затем и друзей. Уезжают редко", — сказал Нормунд.
Проживающая под Бостоном семья Попманисов тоже знает наверняка — в Латвию не вернется. Двое из трех детей родились в Англии, все они привыкли к определенному уровню жизни. Агрис понимает — 1,5 тысячи евро в месяц он в Латвии не заработает.
Живущий в городе Ригби лиепайчанин Артур сказал, что вообще бы не эмигрировал, если бы в Латвии трактористом он зарабатывал 700 евро.
"Здесь лучше потому, что тебе за работу платят, в Латвии же не ценят, но больше никаких плюсов я не вижу. Как дома я себя здесь не чувствую, скучаю по семье, дома остались жена и двое детей", — говорит он.
Из-за них Артур все-таки обдумывает свое возвращение.
Касьянов: русские Латвии не хотят в СССР
— Почему Путина поддерживают русские, которые не живут в России и не хотели бы там жить?
— Это не какая-то уникальная особенность Латвии, это характерно для живущих за границей русских. Тем самым они подтверждают связь со своей родиной. Но я убежден, что если спросить у всех, кто в Латвии позитивно относится к Путину, хотели бы они жить в России, то ответ был бы — нет.
— Если бы Путин по аналогии с "Крымнаш" сказал: "Балтиянаша"? Поддержали бы его здешние русские?
— Думаю, что нет. Когда я бываю здесь, разговариваю с русскими на улице, в магазинах, то понимаю, что они хотят жить в Латвии, им здесь нравится. Не вижу смысла, зачем они могли бы захотеть стать частью России.
— Но для некоторых местных русских также характерно мышление "Крымнаш".
— Это по иным причинам. Все эти люди, как и те поколения, что сейчас живут в России, учились по тем же школьным учебникам, где Крым всегда был частью России и только по несправедливой случайности оказался у Украины. Поэтому они решили: если Путин эту несправедливость и случайность исправил — хорошо.
