"Наивные путешественники": из Латвии, но не латыши

В начале 2000-х в педагогическом техникуме города Ачинска студентам задали реферат на тему истории собственной семьи. Сочинение одной местной девушки настолько поразило учительский состав, что ее реферат отправился на всевозможные конкурсы, а ее саму премировали поездкой в Латвию на педагогический факультет университета.

С тех пор несколько лет подряд в Ачинске высаживался десант из десятка этнографов, филологов, историков и других ученых и отправлялся в экспедицию по близлежащим селам и деревням.

Что же такого написала жительница Ачинска в реферате? На самом деле ничего особенного, просто рассказала об истории появления своей родни в Сибири и сообщила, что в свидетельстве о рождении ее национальность — латгалка. Эта новость (латгальцев не отмечали отдельно в паспортах даже в самой Латвии), да и еще и тот факт, что их здесь сотни, и стала настоящей сенсацией.

Знакомство с латгальцами в Ачинске стало сюрпризом и для нашей команды. Разумеется, мы знали, куда едем и кого встретим. Но даже мы, уже ничему не удивляющиеся после двух недель общения с латышами в самых неожиданных местах России, испытали не шок, конечно, но довольно сильное потрясение.

Перед нами даже встал вопрос трудностей перевода: латгальский язык могут понять только те, кто хорошо знает латышский, но даже они не могут на нем говорить. В свою очередь, ачинские латгальцы не знают латышского и общаются либо на латгальском, либо на русском. Лично я сразу вспомнил поездку на Украину и день в обществе двух учительниц из Львова. Те говорили исключительно на украинском, причем говорили без умолку, и нам сперва казалось, что мы их понимаем, но по факту выяснилось, что не вынесли из тех разговоров вообще ничего — отдельные слова знакомы, но смысл полной фразы до нас не доходил. Мы, наученные опытом там, здесь  не смущались переспрашивать.

Надо сказать, что город Ачинск имеет длинную историю, и не вся она, естественно, связана с выходцами из Латвии. Город основан в 1683 году, что по сибирским меркам — очень даже солидный возраст. В 1895 году к Ачинску подошла Транссибирская железная дорога и остро стал вопрос обживания огромных, но совершенно безлюдных территорий. Аграрная реформа Столыпина, которая фигурирует в истории появления практически всех латышей в России, имела целью и освоение Сибири, и здесь тоже не обошлось без наших соотечественников.

Так сложилось, что конкретно в эти места отправлялись переселенцы из Латгалии. Точнее сказать, из Витебской губернии Российской империи, в которую как раз и входила восточная часть Латвии. Двинск (Даугавпилс), Режица (Резекне) и Люцин (Лудза) — места проживания латгальцев. Переселенцев подкупали не только бесплатные земли, инвентарь, кредиты и временный мораторий на налоги, но и свобода от хозяев на родине. Как писал своей родне один из крестьян, сосланный в Сибирь за кражу помещичьей курицы: "Да если бы я раньше знал, что здесь такая воля, то давно бы поубивал всех кур, лишь бы оказаться в Сибири".

И вот к началу ХХ века в окрестностях города Ачинск и реки Чулым, вдоль таежных сопок обосновались сотни семей латгальцев, занимавшихся сельским хозяйством на полученных от российского царя землях. Разумеется, были и латыши, но латгальцы активнее перебирались с хуторов в поселки и колхозы — и добровольно, и в результате коллективизации.

Появлялись крупные села: Бычки, Счастливое, Удачное и десятки других. Населения было так много, что в педагогическом училище Ачинска в 30-е годы набрали курс молодых учителей для обучения на латгальском языке. Выпускники курса разъезжались по сельским школам, где преподавали основные предметы школьной программы латгальским детям на их родном языке.

Сейчас многие латгальские деревни опустели, в некоторых еще живут люди, но буквально двумя-тремя дворами. Другие поселки многолюдны, но латгальцы в них сильно разбавлены. В Ачинске действует латгальское общество под председательством Анатолия Угайнова, Католический приход Рождества Богородицы проводит для общины воскресные службы, а собираются латгальцы в пасторском домике.