Причина проведения съезда более чем весомая: рейтинг партии, от решений которой долгое время зависели действия всей правящей коалиции, сократился в мае 2016 года до критических 4%. Сейчас уже трудно представить, что в 2010 году "Единство" контролировало треть депутатского корпуса, а ее представители — сначала Валдис Домбровскис, а потом Лаймдота Страуюма — в течение семи лет беспрерывно руководили кабинетом министров.
Теперь под большим вопросом уже не столько успех на очередных выборах в самоуправления в начале лета 2017 года, а потом на парламентских выборах 2018 года, сколько трудно решаемой проблемой представляется задача преодоление ею проходного пятипроцентного барьера.
В кризисном состоянии партии многие и не без основания винят долголетнего ее лидера Солвиту Аболтиню, бывшего спикера латвийского парламента. И поэтому главный вопрос съезда — смена руководства партии.
Лидер партии крайне неудачно для себя участвовала на последних парламентских выборах в 2014 году и депутатский мандат получила только в результате сомнительной политической интриги, а поэтому не смогла сохранить за собой пост главы Сейма ЛР. Более того впоследствии в декабре 2015 года она сыграла далеко не последнюю роль в падении кабинета своего же однопартийца — Лаймдоты Страуюмы.
И хотя представители "Единства" по-прежнему контролируют ряд ключевых министерств, крайне влиятельные должности премьера и президента им пришлось уступить своим заклятым партнерам по коалиции – Союзу зеленых и крестьян (СЗК), а пост главы парламента – Инаре Мурниеце из Национального объединения.
Роль спасителя "Единства" несколько месяцев назад предложили на себя примерить одному из ветеранов латвийской политики – Андрису Пиебалгсу.
Сейчас мало кто вспомнит, что свою профессиональную карьеру он начинал в своей родной Валмиерской школе имени 11 героев-комсомольцев. В конце 1970-х вступил в ряды КПСС и, как тогда написали бы в его производственной характеристике, "прошел путь от рядового педагога, директора школы до ответственного работника министерства народного образования ЛССР". Уже после восстановления независимости Латвии он — министр в кабинетах Ивара Годманиса и Мариса Гайлиса, основатель партии "Латвияс цельш". Затем провел годы на дипломатическом поприще. И наконец, с 2004 года он в течение десяти лет занимает крайне ответственный пост комиссара ЕС по энергетике, а потом — еврокомиссара по развитию.
Конечно, только латвийскому политику с таким послужным списком можно поручить миссию по спасению "Единства"!
А чтобы дополнительно привлечь внимание общественности к неуклонно теряющей свою популярность партии и для придания процедуре избрания нового ее лидера должной демократичности, однопартийцы назначили Андрису Пиебалгсу спарринг-партнера — годящегося ему в сыновья малоизвестного широкой публике молодого юриста Эдварда Смилтенса, который в партии сравнительно долгое время находился на вторых ролях. На последних выборах он даже не смог сразу попасть в латвийский парламент и получил депутатский мандат только после того, как его сложила Лаймдота Страуюма, заняв премьерское кресло осенью 2014 года.
Поэтому совсем не удивительно, что сенсации на съезде не состоялось. Молодой задор и энергия не смогли на равных конкурировать с опытом и престижем бывшего еврокомиссара. И вполне ожидаемо Андрис Пиебалгс 230 голосами из 427 зарегистрировавшихся на съезде делегатов был избран новым лидером "Единства".
Теперь перед Андрисом Пиебалгсом стоит практически невыполнимая миссиям – вернуть "Единству" былую популярность среди избирателей.
В новейшей истории Латвии был только один успешный прецедент — в 1998 году с подобной задачей смог справиться харизматичный и амбициозный политик и успешный в то время предприниматель Вилис Криштопанс.
Как и сейчас, в июне того года он возглавил партию "Латвияс цельш", рейтинг которой также снизился до критически низких пяти процентов. Но уже осенью популярность путейцев возросла в несколько раз, они на выборах получили неожиданно высокий второй результат, а сам Вилис Криштопанс возглавил следующий кабинет министров ЛР.
Боюсь, что в этом сравнении Андрис Пиебалгс, даже с поправкой на опыт его длительного еврокомиссарства, вряд ли достойно выдержит критику.
Ему сейчас потребуются не только большой опыт бюрократической деятельности, но и огромная личная харизма, недюжие организаторские способности и безграничный запас жизненной энергии, способной длительно (хотя бы до ближайших выборов в июне 2017 года) поддерживать высокую заинтересованность своих однопартийцев в деле глубокого реформирования "Единства".
Как это не похоже на портрет Андриса Пиебалгса! И может получиться так, что уже через год делегаты прошедшего в субботу съезда не раз пожалеют, что предпочли его прежнему лидеру "Единства" — Солвите Аболтине. Да, она до крайности амбициозна и самолюбива, ее крайне противоречиво оценивают в латвийском обществе. Но при этом она несравненно ярче, со столь нужным сейчас партии явно выраженным властным инстинктом лидера.
Несомненно, в этом случае пожалеет и сам Андрис Пиебалгс – вершиной его политической карьеры тогда станет не блестящее еврокомиссарство — лакомый кусок для любого латвийского политика, а сомнительное лидерство в одной из политических партий-неудачниц.
Скорее всего, он жалеет уже сейчас. Недаром, узнав две недели назад данные майского опроса общественного мнения, он не сдержался и в присутствии журналистов эмоционально воскликнул: "Рейтинги партий свидетельствуют о том, что ситуация в "Единстве" сложнее, чем казалось в начале!"
И в заключение хотелось бы остановиться на вопросе, который обычно старательно обходится стороной латвийской политической элитой – почему век правящей партии в стране столь короток и ограничен сроком в 5-7 лет. Редко когда дольше.
От момента создания Народного фронта Латвии в 1988 году и до его сокрушительного поражения на парламентских выборах 1993 года прошло всего пять лет. В тот год беспрецедентно высокий результат – 36 депутатских мест получила партия "Латвияс цельш", но уже через два года в 1995 года она потеряла былое лидерство и вынуждено его разделить с Демпартией "Саймниекс".
Уже в 1998 году на парламентских выборах этот партийный список не смог набрать и двух процентов голосов. Ему на смену пришла Народная партия Андриса Шкеле. Недолго и он был властителем дум в стране. Уже в 2002 году "спасителем нации" стал "марсианин" Эйнарс Репше во главе партии "Новое время". Но и его премьерству был отпущен недолгий век — хватило полутора лет.
В 2006 году казавшиеся "вечными" народники почти повторили свой прежний успешный результат — 23 депутатских мандата, чтобы уже к 2010 году растерять свое былое могущество. К этому моменту в числе проигравших оказалась и партия Эйнара Репше. Она в числе других трех составных частей стала единым целым будущего всесильного "Единства".
Именно в 2010 году "эпоха" Народной партии сменилась временем правления "Единства". И, казалось, не будет конца премьерству Валдиса Домбровскиса, а потом и Лаймдоты Страуюмы. Но, видимо, так уж устроены латвийские политические реалии, что сейчас мы, скорее всего, наблюдаем один из последних актов его успешного существования на вершине политического Олимпа.
Так в чем же дело? В чем основная причина столь скоротечной судьбы латвийских правящих партий? Хотя многие латвийские политики при этом демонстрируют поразительную живучесть, перепрыгивая из одной партии в другую при одном только подозрении на наметившийся в ней упадок!
Возможна, она в том, что, даже в сравнении со своими ближайшими соседями, за последние четверть века в Латвии так и не удалось создать по-европейски нормальную политическую систему.
Латвийские партии делятся не на правые и левые, а имеют только более или менее ярко выраженную этническую окраску. В остальном они предлагают своим избирателям "сборную солянку" из популистских идей самой разной, нередко противоречивой идеологической направленности.
И выходит так, что раз за разом высшие силы как бы дают латвийским правящим политикам шанс на нормализацию политической жизни в стране. Который они так же раз за разом упускают:
• латвийское общество по-прежнему глубоко расколото по национальному признаку;
• до сих пор четверть миллиона латвийских неграждан не обладают избирательным правом;
• политики латышских партий делают максимум возможного, чтобы их коллеги, избираемые голосами русскоязычного населения, не были допущены к власти в стране, а следовательно, не могли им составить конкуренции.
И последнее. В длинном списке латвийских правящих партий пока не были упомянуты две политические силы, традиционно пользующиеся на протяжении двух десятков лет высокой поддержкой среди избирателей. Это постоянный участник практически всех правящих коалиций – СЗК и оппозиционное "Согласие".
Именно эти партии сейчас во главе политических рейтингов. Первой принадлежат посты премьера и президента. Вторая – руководит столичным самоуправлением. Им, в принципе, по силам сломать сложившийся "замкнутый круг" проблем латвийской политики. Вот только хороший вопрос — хватит ли у них для этого политической мудрости, воли и желания?
