В Латвии взволнованно обсуждают решение датского суда о выдаче ЮАР латвийской гражданки Кристине Мисане. Дело дошло до самых высоких кабинетов: 17 февраля президент Эгилс Левитс собрал совещание руководителей ответственных ведомств, чтобы найти выход из ситуации. Жители Латвии, разуверившиеся в способности властей своей страны спасти несчастную женщину, обратились с просьбой о помощи к президенту России Владимиру Путину.
Суть дела вкратце. В 2011 году Кристине Мисане познакомилась с гражданином ЮАР, через четыре года у них родилась дочь. Затем отношения между родителями испортились из-за того, что муж, как утверждает Мисане, жестоко обращался с ней и детьми. В 2018 году, опасаясь за безопасность свою и детей, женщина вернулась в Латвию.
В том же году Мисане была задержана в Дании, в аэропорту Копенгагена, поскольку находилась в международном розыске по запросу ЮАР, где она обвиняется в похищении ребенка. Суд Дании принял решение об выдаче Мисане в ЮАР. Попытки Латвии этому помешать успехом не увенчались. Экстрадиция должна состояться со дня на день.
Опасное легкомыслие
Я не буду касаться тех обвинений, которые предъявлены Мисане в ЮАР. Кто там прав, кто виноват — дело темное. Когда речь заходит о родительских правах, всегда кипят эмоции. Нам известна только версия самой Мисане, да и та — в самых общих чертах. Но это не отменяет обязанности государства защищать своих граждан, попавших в беду.
Дело Мисане выявило весьма смутные представления латвийского общества обо всем, что связано с экстрадицией. Опираясь на свой личный опыт и опыт близких мне людей, проведу небольшой ликбез.
Если в каком-либо государстве, в котором вы сейчас не живете, против вас возбудили уголовное дело, крайне легкомысленно на свой страх и риск покидать страну, гражданином которой вы являетесь, или ту страну, где вы получили убежище. Как минимум, надо проконсультироваться с властями своей страны (или той, что предоставила убежище). Выяснить, может ли она дать гарантии, что вас не задержат за ее пределами.
Нужно понимать, что между странами существуют двусторонние соглашения об экстрадиции. Например, такое соглашение — Договор о юридической помощи — продолжает действовать между Россией и Латвией, невзирая на, скажем так, далекие от нормальных межгосударственные отношения. Вероятно, аналогичный договор имеется между Данией и ЮАР. И датские власти выполняли свои обязательства в рамках этого договора.
Препятствие для выдачи
Далее, как выяснилось, большинство людей не знают, что, решая вопрос о выдаче/невыдаче, суд не рассматривает обвинения по существу. Иначе говоря, он не оценивает, виновен человек или невиновен. Применительно к случаю Мисане: датский суд не интересовал вопрос, виновна ли она в похищении ребенка, это не входит в его компетенцию.
Суд Дании должен был установить, нет ли препятствий для выдачи. Таким препятствием может быть Хартия Евросоюза об Основных правах. Статья 19, часть 2 Хартии гласит: "Никто не может быть выдворен, выслан или выдан на территорию государства, когда имеется серьезная угроза, что лицо в нем будет подвергнуто наказанию смертной казнью, пыткам, другому бесчеловечному или унижающему человеческое достоинство наказанию и обращению".
Смертная казнь в ЮАР отменена. Что же касается бесчеловечного обращения и пыток, то, смею предположить, в ЮАР они практикуются. Но в суде это нельзя вот так просто голословно утверждать.
Если латвийские власти хотели помочь Мисане, им следовало собрать и через адвоката предоставить суду документы, свидетельствующие о применении пыток в ЮАР. К таким документам могут относиться решения комитета ООН по пыткам, решения ЕСПЧ, доклады и экспертные оценки международных правозащитных организаций. Заявления со стороны латвийских Генпрокуратуры и МИДа на эту тему были. Но одно дело — заявления, а другое — предъявленные доказательства в суде. Насколько я понял, этого не было сделано.
Упущенный шанс
Год назад Латвия упустила шанс вернуть Мисане на родину. Датчане обратились к Генпрокуратуре ЛР с предложением: мы передаем вам вашу гражданку, а вы предъявляете ей обвинения в тех преступлениях, которые она, возможно, совершила в ЮАР. И все, вопрос исчерпан, выдворять в Южную Африку нет необходимости. Решим проблему в нашем тесном европейском кругу.
Латвийские прокуроры ответили: то, что инкриминируют Мисане в ЮАР, по латвийским законам не является серьезным преступлением, а всего лишь мелким правонарушением. Поэтому, строго придерживаясь норм международного права, Латвия не может согласиться на такой вариант.
Ответ, конечно, очень честный, но глупый. ЮАР обвиняет Мисане не только в похищении, но и в подделке документов, и еще по нескольким статьям. Вот из всего этого можно было "слепить" обвинение, потом оно бы благополучно развалилось в латвийском суде. Мисане бы оправдали или дали бы ей условный срок, и на этом бы ее мытарства закончились.
Когда речь идет о преследованиях в Латвии русских активистов, прокуратура не стесняется передавать в суд дела, высосанные из пальца. А тут решили проявить принципиальность.
Бывший советник
Дело Мисане открыло перед политиками возможность посостязаться в популизме. Особенно отличился депутат Сейма Мартиньш Бондарс: он предложил приостановить полномочия датского посла в Латвии и обвинил Данию в нарушении, цитирую дословно, "Европейской конвенции о невыдаче гражданина Европейского союза странам третьего мира".
Выражение "страны третьего мира" относится к эпохе холодной войны между социализмом и капитализмом, и в сегодняшних официальных контактах между странами абсолютно неуместно. Возможно, Бондарс имел в виду "третьи страны", но написал то, что написал.
Но дело даже не в этом странном выражении, а в том, что никакой "европейской конвенции о невыдаче" не существует. Если бы такая конвенция существовала, как бы сотрудничали в вопросах поиска и наказания реальных преступников США и ЕС, Россия и ЕС, Китай и ЕС, и так далее? А ведь Бондарс был советником, руководителем аппарата президента Латвии Вике-Фрейберги. Ей он тоже рассказывал сказки?
Если выдача Мисане состоится, властям Латвии придется налаживать официальные и неформальные контакты с ЮАР. Между многими государствами существуют соглашения о возможной передаче осужденного иностранца стране, гражданином которой он является, для отбывания наказания на родине. Более оптимистического варианта пока не просматривается.
