РИГА, 27 мар — Sputnik. В апреле 2018 года правозащитник профессор Александр Гапоненко был задержан тогда еще Полицией безопасности Латвии и помещен в изолятор временного содержания в Чиекуркалнсе.
Гапоненко были предъявлены обвинение по трем статьям Уголовного закона Латвии: 78-я статья — разжигание национальной розни, 80-я — деятельность, направленная против Латвии, 81-я "прим" — помощь иностранному государству в его деятельности против Латвии.
После задержания в кратчайшие сроки Гапоненко осудили, санкционировав его арест. Два месяца Гапоненко провел в тюрьме, несмотря на возмущение латвийских политиков и правозащитников, а также на ноты российского МИД, обращение президентского Совета по правам человека к Совету Европы и призывы к Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе обратить внимание на арест активиста.
Но только в конце августа прошлого года Гапоненко выпустили из-под стражи. А дело правозащитника не закрыли. Разбирательства по нему идут до сих пор, спустя почти год после задержания.
В феврале 2019 года в еженедельном обзоре политических событий для Sputnik Латвия публицист и общественный деятель Владимир Линдерман рассказывал, как побывал на очередном заседании суда по делу Гапоненко. Тогда публицист, оценивая проходивший на слушании допрос эксперта со стороны обвинения, заявлял, что низкий уровень в латвийских судах как раз и спасает непримиримую оппозицию в стране. Таким образом правозащитник подчеркивал, что дело Гапоненко — это заведомый проигрыш для стороны обвинения.
Доказывали, что "разжигатель"
Но обвинители не сдаются. Следующее заседание по одному из трех уголовных дел, возбужденных против Гапоненко, стало третьим. Оно состоялось 18 марта 2019 года. Присутствовавший в зале суда кандидат в депутаты Европарламента от Партии действий Руслан Панкратов специально для Sputnik Латвия рассказал о том, как проходило слушание.
"В латвийском суде доказывали, что известный правозащитник профессор экономики Александр Гапоненко — не защитник прав русских Латвии, а "разжигатель национальной розни", — сообщает Панкратов.
По его словам, суд на этот раз рассматривал обвинение по статье 78 Уголовного закона Латвии: "Нарушение национального и расового равноправия, ограничение прав человека".
В статье несколько пунктов. Пункт первый — действия, заведомо направленные на возбуждение национальной или расовой вражды либо розни, а также умышленное прямое или косвенное ограничение экономических, политических или социальных прав лица либо прямое или косвенное создание преимуществ для лица в зависимости от его расы или национальной принадлежности.
Осужденному по этому пункту статьи грозит лишение свободы на срок до трех лет или штраф в размере до шестидесяти минимальных месячных заработных плат.
Пункт второй — те же действия, соединенные с насилием, обманом или угрозами, а также совершенные группой лиц или государственным должностным лицом либо ответственным работником предприятия (предпринимательского общества) или организации. Наказание по этому пункту — лишение свободы на срок до десяти лет.
На это заседание суда со стороны обвинения была приглашена эксперт в области лингвистики из адвокатское бюро "Роде и партнеры" доктор филологии Илзе Бремере.
Панкратов утверждает, что в качестве обвинительной базы эксперт приводила свою научную диссертацию по теме "Вербальное представление объектов изобразительного искусства в латышских песнях начала ХХ века". Это немало удивило самого обвиняемого Гапоненко.
"Так получилось"
"Профессор Гапоненко, защищая себя, задавал, как он думал, коллеге, вопросы, чтобы докопаться до самой сути. Вся беседа и блиц-вопросник проходил под девизом "да ладно…" — отмечает Панкратов.
На вопрос Гапоненко о том, как тематика научной диссертации "Вербальное представление объектов изобразительного искусства в латышских песнях начала ХХ века" может быть связана с оценкой высказываний о "разжигании национальной розни", эксперт ответить не смогла, отметив, что не понимает, о чем ее спрашивают.
Но зато эксперт смогла дать ответ на вопрос, есть ли у нее научные публикации на тему анализа высказываний ненависти к другому лицу по национальному признаку. Это было легко, ведь, по ее собственному признанию, таких публикаций не существует. Более того, никаких публикаций на тему анализа по разжиганию ненависти у приглашенного в суд эксперта не было вообще.
Возникли у Гапоненко вопросы и к методу оценки текстов, к которому прибегла лингвист. Бремере при анализе текста ссылалась на работы советского и российского филолога, специалиста по политической лингвистике и лингвистической экспертизе текста доктора филологических наук, профессора Анатолия Баранова.
Гапоненко поинтересовался, почему эксперт выбрала именно методику Баранова, когда существует как минимум 50 различных методик, и каковы были критерии выбора. На что Бремере ответила, что у нее "так получилось".
"То, что вы выбрали, уважаемая, это же на самом деле просто монография. В основу которой положены курсы лекций, которые автор читал на отделениях прикладной лингвистики филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова и в Московском государственном лингвистическом университете. В ней он рассматривал проблемы взаимовлияния теории и практики в науке о языке, а также перспективы развития прикладных областей лингвистики. Что говорится и что подразумевается. Учебник предназначен исключительно для студентов и интересующихся современными направлениями развития языкознания", — приводит Панкратов слова Гапоненко.
"Ну, выбрала и выбрала, что здесь такого", — отвечала эксперт.
"Местные обалдуи" и "латышский народ"
"Вы знакомы с методикой анализа нисходящих этнонимов? А вы знаете, что эту методику ОБСЕ рекомендовало для анализа речей ненависти? На странице 5 своего экспертного заключения вы пишите, что мои слова "американские солдаты будут мочиться на памятник Свободы, как они это делают по всему миру", — "лживые, тенденциозные". Вы прямо указываете в своих выводах, что это разжигание ненависти к американскому этносу. А скажите, вот совсем недавно, 8 марта, американские солдаты сделали именно то, о чем я написал. Это случилось. Вы и сейчас продолжите придерживаться своей точки зрения или вы снимете свой тезис?" — продолжал Гапоненко.
Панкратов отмечает, что доктор филологии Бремере не смогла парировать профессору Гапоненко, и судья монолог правозащитника попросту прервала, заявив, что "все это не по теме процесса".
Но профессору все же удалось продолжить "допрашивать" эксперта.
— Вы изучали формальную логику в ходе своего собственного обучения?
— Нет, а это разве сейчас важно?
— То есть вы не знаете, как проводить операции с понятиями правил логики?
— Я не понимаю, что вы хотите этим сказать.
— Вы проводите анализ текста?
— Да.
— Но для того, чтобы провести анализ текста необходимо соблюсти законы логики.
— Я их не знаю.
— Совпадает ли понятия "американские военные" и "американский народ"?
— Нет.
— "Латвийский журналист" и "латышский этнос"?
— Не совпадает.
— Совпадает ли по объему понятий "местные обалдуи во власти" и "латышский народ"?
— Нет.
— "Правящая элита" и "латыши"?
— Нет.
— "Американские танки" и "американцы"?
— Нет.
— Считаете ли вы себя компетентной для проведения текста любого содержания, я имею в виду политические, социологические, исторические?
— Думаю, что да.
— То есть вы исходите из того, что вы разбираетесь во всех перечисленных науках?
— Я анализирую лишь слова, это моя профессия.
— Это предполагает, что вы понимаете, что вы анализируете?
— Да.
— Вы в обществоведческих вопросах разбираетесь?
— Нет.
— А как вы могли сделать вообще экспертизу по разжиганию розни, не являясь специалистом в этих областях?
На этот вопрос эксперт ответить не смогла.
Для более точного и лаконичного описания происходившего на заседании суда Панкратов привел цитату из публикации самого Гапоненко. На своей странице в Facebook правозащитник написал: "Логика рассуждений "эксперта" такова: "В огороде бузина. В Киеве дядька. Следовательно фамилия дядьки — Бузина".
Панкратов также отмечает, что из слов Бремере, произнесенных в зале суда, становится ясно, что любая критика действующего правительства Латвии должна квалифицироваться как "выражение уничижительного отношения к латышам как национальности и социальной группе", косвенно подтверждая, что во власти могут быть только латыши.
О чем призадумалась прокуратура
Далее, как рассказывает Панкратов, на слушании по делу Гапоненко допрашивался свидетель — политолог и кандидат в евродепутаты от Партии действия Эйнарс Граудыньш, которого пригласили дать показания о моральном облике самого обвиняемого.
Прокурор, по словам Панкратова, с явным снобизмом решил дискредитировать свидетеля в глазах судьи, когда извлек показания трехлетней давности по поводу телемоста с Россией и принялся допрашивать свидетеля на тему, откуда у него сведения о дискриминации русскоязычного населения.
Но Граудыньш начал с того, зачем его вызывали, а именно — с характеристики Гапоненко, который, по мнению свидетеля, является ярчайшим символом русского мира Латвии, лидером несистемной оппозиции и крупным ученым.
"В его обязанности, как политика, должна входить конструктивная критика действующей власти. Это значит, что он действовал строго в рамках Конституции Латвии, но получается, что местная этнократия хочет засудить его именно за критику этого же этнократического режима", — подчеркивал Граудиньш, указывая судье, что попытки выставить его самого как вруна и глупца показывают некомпетентность и непрофессионализм прокурора.
После выступления Грудиньша латышская прокуратура крепко призадумалась, сообщает Панкратов. Ведь вопрос встал практически ребром: либо латышскость, либо буква закона, так как нет в действиях Гапоненко никакого состава преступления. И это очевидный юридический факт для всех.
Как отмечает Панкратов, аргументация "за" и "против" большого значения для прокуратуры никогда не имела, но на этот раз дело рассыпается буквально на глазах.
"Но ведь надо же что-то сделать. Перенесли слушание дела на 19 апреля. Преамбула к Конституции Латвии, принятая 19 июня 2014 года, гласит: Латвийское государство создано для гарантирования существования латышской нации. Это значит, что все следственные органы, прокуратура, суды, весь госаппарат, МВД и МИД, должны реализовывать утопию под названием "Латвия только для латышей", — заключил Паанкратов.