Именно так: мы, немцы, должны сегодня сказать, что день освобождения — это день благодарности, добавил президент ФРГ. В его речи было еще много жестких оценок: "У нашей истории нет искупления… Немецкая история — это сломанная история, с ответственностью за убийства и страдания миллионов. Это разбивает нам сердце... Мы прошли долгий и болезненный путь к признанию своей вины", пишет Петр Акопов для РИА Новости.
Штайнмайер еще говорил и о том, что не только "освобождение пришло извне", но и "экономическое возрождение и новое демократическое начало в западной части Германии стали возможными исключительно благодаря великодушию, проницательности и готовности к примирению, проявленным бывшими военными противниками". То есть благодаря великодушию американцев, англичан и французов ФРГ расцвела — а что же сделал с Восточной Германией СССР? Угнетал?
Штайнмайер, будучи социал-демократом, не может не знать о сильнейших левых, социалистических и коммунистических настроениях в Германии, которые возобладали в ГДР благодаря не русским штыкам, а немецким политикам, имевшим свое представление о правильном пути развития. Но это дело самих немцев, разбираться со своей послевоенной историей. Куда важнее — их оценки самой войны. И речь Штайнмайера оказалась тут не самой яркой — его однопартиец Хайко Маас сделал еще более громкое и важное заявление.
Восьмого мая в Der Spiegel вышла его статья, написанная в соавторстве с историком Андреасом Виршингом, — "Нет политики без истории". Она посвящена не просто ответственности Германии за Вторую мировую, но и попыткам снять с нее часть этой ответственности.
Сначала Маас повторяет свою мысль о невозможности какого-то особого германского пути — потому что "немецкая земля никогда больше не должна порождать войны и преступления против человечества", и поэтому Германия выступает за сильную и единую Европу, права человека и "основанное на твердых правилах международное сотрудничество", а тот, кто "хочет подвести черту под этой частью немецкой истории, не просто глумится над жертвами": "Он делает немецкую политику недостойной доверия. Потому что самокритика и самосознание взаимосвязаны. Ни к какой другой стране это не относится в той же степени, как к нашей".
Это внутригерманская дискуссия — часть политического класса, в первую очередь несистемная "Альтернатива для Германии", выступает за то, чтобы ФРГ перестала в своей политике руководствоваться исключительно чувством вины за преступления фашизма, отказалась от постоянного самоуничижения.
Маас и Штайнмайер, как и подавляющая часть правящей элиты, отвечают на это в своих выступлениях по случаю юбилея — нет, это краеугольный камень нашей политики, мы от него не откажемся.
Но что еще интереснее и куда важнее — это то, что дальше говорится в статье Мааса. Он переходит к внешней политике, точнее, к тому, как он выражается, "сколько политики может вынести история". Говоря о том, что взгляды на 8 мая подчас кардинально отличаются, министр приводит пример — в России и на Западе торжественно празднуют дату окончания войны, а "вот в Польше, Прибалтике и некоторых других странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы на 8 мая смотрят со смешанными чувствами": "Радость победы над национал-социализмом сопряжена для них с началом другой формы несвободы и чужого господства — и этот опыт они разделяют и со многими людьми в Восточной Германии".
Маас не расшифровывает — но все и так понимают, о чем идет речь: "страшный тоталитарный сталинизм сменил фашистскую оккупацию на коммунистическую". Так подается история в некоторых странах Восточной Европы и Прибалтике — "русские оккупанты" прогнали немецких, и свободны мы стали только в 1990-1991 годах.
Причем с каждым годом подобные взгляды все настойчивее экспортируют на общеевропейский уровень, в том числе через структуры Евросоюза. Чего стоит хотя бы принятая 19 сентября прошлого года резолюция Европарламента "О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы" — в которой среди прочего говорится: "Наличие в общественных местах некоторых государств — членов ЕС памятников и мемориалов, прославляющих тоталитарные режимы, открывает путь для искажения исторических фактов о последствиях Второй мировой войны, а также для пропаганды тоталитарной политической системы".
То есть, по сути, поддерживается политика по сносу памятников советским воинам-освободителям в Восточной Европе — как недавно это было в Праге с памятником маршалу Коневу.
Причем осуждение "советской оккупации" подается ведь не само по себе — а в наборе с обвинениями в адрес СССР в развязывании Второй мировой. То есть как минимум в пособничестве Гитлеру, а как максимум — в соучастии. И "красный тоталитаризм", по сути, приравнивается к фашизму.
Из той же резолюции Европарламента: "Коммунистический Советский Союз и нацистская Германия подписали Договор о ненападении, известный как пакт Молотова — Риббентропа, и его секретные протоколы, разделив Европу и территории независимых государств между двумя тоталитарными режимами и сгруппировав их в сферы интересов, что открыло путь к возникновению Второй мировой войны. <…> Несмотря на то что преступления нацистского режима были рассмотрены и наказаны на Нюрнбергском процессе, по-прежнему существует настоятельная необходимость в повышении осведомленности, проведении моральных оценок и проведении юридических расследований преступлений сталинизма и других диктатур".
Такие заявления не раз осуждались Россией — но Германия молчала. И вот в статье Хайко Мааса прозвучала немецкая оценка "политики уравнивания":
"Немецкое прошлое обнаруживает опасность ревизионизма, который заменяет рациональное мышление национальными мифами. Поэтому — а не в силу мнимого морального превосходства — нам, немцам, требуется занять четкую позицию, когда тех, кто стал мишенью агрессии, пытаются делать агрессорами, а жертв — преступниками. Постоянно предпринимаемая в последние месяцы попытка таким позорным образом переписать историю требует от нас четкого заявления, в котором перед лицом неопровержимых исторических фактов не должно было быть никакой надобности: Германия одна виновата в развязывании Второй мировой войны, напав на Польшу. И Германия одна несет ответственность за такое преступление против человечества, как холокост. Тот, кто сеет в этом сомнения и навязывает другим народам роль преступников, поступает несправедливо по отношению к жертвам. Он использует историю в своих корыстных целях и раскалывает Европу".
Заявление однозначное. Не будем сейчас спрашивать, почему же тогда многие немецкие депутаты Европарламента голосовали за резолюцию 19 сентября 2019 года. Куда важнее то, что сейчас Маас прямо говорит о недопустимости распределения вины за войну с Германии на других — и все понимают, что речь идет о СССР. А предупреждение министра иностранных дел о том, что подобные попытки раскалывают Европу, и вовсе будет иметь важные политические последствия.
Берлин против тех, кто пытается использовать тему Второй мировой войны для того, чтобы рассорить Россию с Европой. И это придется учитывать тем, кто пытается превратить День Победы в повод для антироссийской пропаганды.
