РИГА, 14 янв — Sputnik, Владимир Дорофеев. Митинг РСЛ на Домской площади прошел ни шатко, ни валко – пришло около 500 человек, и их не заметила власть, почти не обратили внимания местные СМИ, и только силовики своими комментариями об угрозе национальной безопасности немного добавили жару.
Рига — тихая не Европа
Хотя Татьяна Жданок и Мирослав Митрофанов и говорили о том, что "Рига — маленький Париж", протесты красноречиво говорили об обратном.
Мы просто привыкли голосовать ногами. Чаще всего в сторону аэропорта. Мнение латвийцев можно не учитывать. Что русских, что латышей — не важно. Даже многотысячные протесты РСЛ проходят совершенно незаметно и безболезненно для властей, а уж протесты латышей последних лет — это вообще курам на смех. Отличие разве что в том, что про латышские протесты газеты напишут.
Искусство не замечать слона
А про митинг РСЛ иностранная пресса напишет больше, чем местная. Местная предпочтет не заметить. Особенно русскоязычная пресса.
На предвыборный протест, по моим подсчетам, вышло примерно 500 человек. По мнению организаторов, было около тысячи митингующих.
Неграждан в Латвии на данный момент всего 214 тысяч, а тех, кто младше 45 лет, и вовсе около 50 тысяч человек. И эти молодые неграждане гораздо активнее разъезжаются по разным странам, чем принимают латвийское гражданство.
Молодое поколение РСЛ эту тему и не поднимает, предпочитая говорить преимущественно об образовании. Причем уже не только и не столько о национальной составляющей, сколько о проблеме подмены системы школьного образования пустыми модными лозунгами. О компетентностной реформе, составленной некомпетентными специалистами. Об этом на митинге говорила и Инна Дьери, и евродепутат Мирослав Митрофанов.
Все, что они говорили, абсолютно верно, логично и в общих чертах повторяет не только то, что пишут русские журналисты Латвии, но и часть латышских. Вот только латышские СМИ их цитировать не будут.
Школьный протест
Были на митинге и родители с детьми. По моим подсчетам, таких семей было как минимум 20, что не так уж и мало.
Пришедших родителей я спрашивал, не боятся ли они школьных репрессий. Они рассказали, что нет, не боятся. Кроме того, русские учителя, еще недавно предпочитавшие молчать, стали вести себя смелее. Если и не открыто поддерживая учеников в протестах против реформ, то хотя бы закрывая на некоторые вещи глаза.
С другой стороны, серьезной проблемой для партии, говорящей об образовании, является отсутствие на митингах большого числа школьников старших классов и студентов.
Репрессии как залог популярности
Протестный митинг РСЛ по сути оказался ежемесячным предвыборным. Не желая казаться партией одного вопроса, говорили о разном, ничем особенно собравшихся не проняв. Отчасти в этом была и вина организаторов. Устраивать митинг для нескольких сотен на Домской площади, где и три тысячи человек выглядят неубедительной кучкой, было не самым правильным решением. Пятиминутка протеста у Сейма выглядела уже достаточно бодро, явно показывая, что число пришедших никак не меньше, чем обычный латышский протест.
В заключение позволю процитировать Дмитрия Шандыбина, одного из молодых лидеров РСЛ:
"Русские и латыши находятся в одинаковом положении: костяк нации — старики умирают. Молодежь кровью из жил утекает из страны. Правительство, голова нации, не способно управлять телом, несколько месяцев выбранные депутаты не в состоянии решить, кто будет этим правительством. Наш кризис — общий".
Пожалуй, комментарий силовиков по поводу протеста оказался куда зажигательнее самого митинга. Но почему-то кажется, что латвийцев, находящихся в перманентной политической депрессии не смогут поднять на борьбу ни пример Европы, ни речи оппозиционных политиков, ни репрессии силовиков. В крайнем случае из страны уедет людей вдвое больше обычного, а больше ничем социальные протесты не закончатся.
