В нашей стране очень любят трагедии и ненавидят учиться на ошибках. Увы. Траурная лента настолько органично слилась с нашим красно-бело-красным, что когда ее снимаешь, появляется ощущение оскорбления национального символа.
Решение проблем и работа над ошибками — не наш конек. Нам ближе пестование былых трагедий и возведение их в ранг общенациональных. Даже на салюте в честь столетия Латвии нам попытались сделать так, чтобы все вспомнили все плохое.
Недоразумение превратилось в катастрофу
Пять лет назад, 21 ноября, в Золитуде рухнула крыша магазина. Я тогда работал в новостях. Сообщение появилось на новостной ленте даже без отметки "важное". Рухнула и рухнула. Мы еще думали — ехать или нет. Пока ехали по радио говорили о двух погибших. Когда прибыли на место, речь шла уже о десятках. Мы все ехали на недоразумение, а попали на катастрофу.
Пять лет прошло. Каждый год я и сотни людей пишут о том, что вгрызлось в память тогда. Какое-то время мы даже искали виновных. Суды идут до сих пор. Но я не хочу сегодня писать об этом.
Семь лет назад я оказался в Израиле. Мы с женой жили в городе Ашдод у друзей. У них была двухэтажная квартира: они жили на первом этаже, мы на втором. На третью ночь пребывания там, мы впервые услышали сигнал воздушной тревоги. Жуткий, непонятный звук. Он продирался сквозь черепную коробку и требовал бежать. Прятаться. Зарыться в землю. Было около двенадцати ночи, мы уже лежали в постели.
- И что делать?
- Давай так. Если это что-то серьезное, то нас позовут. Пока давай лежим и не дергаемся.
- Договорились.
Мы лежали в темноте, за окном надрывалась сирена. Спустя несколько минут она смолкла, мы уснули.
Утром мы узнали, что из Газы было выпущено несколько десятков ракет. ПВО умудрилась все сбить. А еще мы узнали, что у нас было сорок секунд для того, чтобы добежать до бомбоубежища, которое находилось на первом этаже. Сорок четыре секунды, с момента обнаружения, — ровно столько летит ракета от Газы до Ашдода. Никто не собирался нас звать.
Безответственность
В 2013 году 23 ноября сигнализация сработала в маленькой Maxima, на улице Валдекю, Зиепниеккалнс. Наша съемочная группа рванула туда — тогда все были на нервах. Тревога оказалась ложной. Когда мы примчались, возмущенные люди стояли на улице, администрация осталась в магазине и не хотела разговаривать с журналистами — их можно понять. А люди говорить хотели. Их распирало от негодования.
- Двадцать минут! Двадцать! Минут! Орала сигнализация! И никто нас не эвакуировал! Никто даже не сказал: "Выходите, тут опасно"! И это после того ужаса, который в Золитуде произошел! Безответственность! Только о прибыли и думают! Сволочи!
Возмущенные покупатели сами подходили к микрофону и торопились выразить свое негодование. Текст у всех был примерно один и тот же.
- А почему вы сами не вышли?
- В смысле?
- Вы же слышали сигнал тревоги. Почему вы сами не вышли?
- Так у меня же тележка с продуктами. Кто меня выпустит?..
Наверное, нельзя так говорить. Но я смотрел на этих людей, как на инопланетян. Они потрясали кулаками, вспоминая жертв двухдневной давности и были готовы умереть под завалами сами, чтобы доказать, что администрация магазина не права. Мысли о спасении собственной жизни их не посещали.
Непуганые граждане
Техника безопасности в Латвии — игра в административный закон. Мы — непуганые. Ответственные граждане, готовые демонстративно сгореть в пожаре, указывая обуглившимся пальцем на стенд с отсутствующим огнетушителем.
У нас несколько раз в год проверяют сирены воздушной тревоги. И мы возмущаемся, что нас не предупредили. Или предупредили, но как-то не так. Нам не страшно. У нас в жизни происходило очень мало страшного, слава Богу. На нас очень редко падают потолки. Если на нас вдруг нападут, то выжившие побегут жаловаться в ОБСЕ на то, что их не предупредили.
Если честно, двадцать третьего было больнее. Я смотрел на людей, которых не выгнали при сработавшей сигнализации. Обиженных, возмущенных, стоящих возле магазина — живых. Готовых жаловаться на то, что их жизнь никто не поставил выше, чем продажи. Тех, кто отдал право на оценку своей жизни другому человеку. Они были живыми, промокшими и сердитыми.
Если звучит сирена - беги
Двадцать первого ноября люди были мертвыми. Они уже ни на кого не обижались. Обижались их близкие.
Когда крыша магазина ухнула второй раз, когда все поняли бессмысленность всех правил безопасности, мер предосторожности, евростандартов. Там было очень много виноватых, а умирали ни в чем не повинные. Так обычно и бывает.
Я бывал в разных местах. Ашдод, Луганск, Золитуде. В некоторых до, в некоторых во время, в некоторых — после. Я научился: если звучит сирена — беги. Не жди приглашения. Не жди официальных подтверждений.
Увы, предупреждают на учениях. Готовят на стрельбищах. В несчастных случаях все происходит спонтанно, зачастую превращая недоразумение в катастрофу.
Виновные должны понести наказание. Но пусть они не будут повинны в вашей смерти. Берегите себя.
