Доля латышей в населении Латвии увеличилась до 62% (минимальное значение в 52% зафиксировано в 1989 году). Латышский язык стал единственным государственным. Родной для 37% населения русский язык признан иностранным, окончательно вытеснен из сферы государственного и муниципального управления и успешно вытесняется из прочих сфер жизни. Русское высшее образование запрещено полностью, возможности русского школьного образования существенно урезаны, а его огрызки без сомнения будут уничтожены при первой же возможности. Тезис о латышской Латвии внесен в Конституцию. Таблички и указатели только на латышском.
Одновременно с этим тот же самый беспристрастный наблюдатель вынужден будет признать неоспоримые достижения Латвии и в других областях. А именно – в депопуляции и "делатышности".
Депопуляция – термин всем понятный, он означает снижение численности населения страны. Каждый, кто живет в Латвии, постоянно слышит это слово из телевизора, радио и соцсетей. Об этом говорят политики и бьют тревогу демографы. Неудивительно – если верить данным переписей, Латвия потеряла с 1989 года 27% населения, или 720 тысяч человек.
И процесс этот продолжается. По расчетам Департамента ООН в области демографической и социальной статистики, в этом году население страны будет сокращаться со средней скоростью 62 человека в день или 22 630 человек за весь год. То есть в этом году в Латвии исчезнет население городов Екабпилс (22 128) и Дурбе (503) в полном составе.
А вот термин "делатышность" изобретен мною только что, поэтому я с полным правом ставлю на него свой копирайт. И означает он уменьшение количества этнических латышей в Латвии. Если взглянуть на те же исторические результаты переписей населения, можно убедиться, что сейчас латышей меньше, чем их было в 1897 году. То есть прямо сейчас в Латвии проживает минимальное количество латышей за всю историю наблюдений.
Как-то так получается, что чем больше Латвия становится латышской, тем меньше в Латвии латышей. Создается впечатление, что чем больше успехов достигается на пути построения латышской Латвии, тем меньше у латышей желания размножаться и тем больше мотивов уехать. Такое совпадение этих тенденций не может быть случайным.
Секрет тут простой и вполне экономический. Заключается он в том, какой способ был выбран для достижения большей латышскости. А способов таких есть ровно два.
Способ первый, назовем его "параллельная латышскость". На территории Латвии параллельно сосуществуют два (или больше) равноправных языковых пространства с одинаковыми возможностями использования и развития – так, как это было в советское время и в первые постсоветские годы. В этом случае большая латышскость достигается увеличением возможностей для ее проявлений: больше латышских школ и университетов, больше латышских фильмов, спектаклей, книг и телепрограмм. Способ этот дорогой, ибо на все это нужны деньги – но в советское время это не было проблемой.
Второй способ назовем "исключительная латышскость". В Латвии все только и исключительно на латышском языке. Все нелатышское жестко ограничивается, а при первой же возможности и изгоняется – так, как сейчас и в ближайшем будущем. В этом случае большая латышскость достигается невозможностью существования чего-то иного. Способ этот достаточно дешевый, поскольку для его осуществления не нужно строить ничего нового, а только уничтожать имеющееся.
А теперь начинаем считать с другой стороны. В первом случае в Латвии с комфортом может жить много людей разных национальностей. Каждый из них должен содержать себя, и все вместе они должны содержать Латвию. То есть все расходы на содержание Латвии с ее дорогами, канализацией, чиновниками и больницами делится на 2 666 567 человек – таково максимальное количество населения за всю историю Латвии, зафиксированное в 1988 году.
Второй случай подразумевает исключение всего нелатышского, а значит, исключаются и сами нелатыши. Поэтому они активно уезжают. С переписи 1988 года количество нелатышей сократилось на 42% - с 1,28 млн до 740 тысяч человек. Латышскость побеждает? Да, побеждает. Вот только сокращение населения автоматически означает, что расходы на содержание государства необходимо распределять на меньшее количество людей. Если население уменьшилось на 27%, то налоговая нагрузка на каждого оставшегося жителя теоретически должна возрасти на те же 27%.
Но это только теоретически. Ведь платят налоги не все, а только те, кто зарабатывает деньги, то есть люди работоспособного возраста. Но именно эти люди первыми и уезжают, то есть перестают платить налоги здесь и начинают платить налоги там. А это значит, что оставшиеся должны платить еще больше.
Нет ничего удивительного в том, что им это не нравится, поэтому и они стараются уехать, а это значит, что оставшиеся должны платить еще больше. Но им это, естественно, не нравится, поэтому они стараются уехать, и поэтому оставшиеся должны платить больше…
И этот маховик будет неумолимо раскручиваться, вынося из Латвии город за городом и латыша за латышом.
В итоге перед нами предстает очень странная картина. Латыши опасались, что проживание рядом с большим количеством русских рано или поздно приведет их язык и культуру к гибели – во всяком случае, так они нам говорят. Поэтому они изо всех сил стараются избавиться от нас.
Вот только эти усилия приводят к тому, что уезжать приходится самим латышам. И уезжать в страны, где никогда не будет латышских школ и театров. В страны, где сохранить свой язык, культуру - все то, что они называют латышскостью, - нет никакой возможности. Борьба за латышскость приводит к "делатышности".
Самой забавной иллюстрацией этого тезиса является растущее число новорожденных граждан Латвии, появившихся на свет за пределами Латвии. Очевидно, что вне зависимости от национальности их родителей латышами эти новорожденные граждане Латвии уже не станут никогда.
Тут может возникнуть вопрос: а зачем я пишу об этом своим русским читателям, да еще здесь, на Sputnik? Ну, разбегаются латыши из Латвии, ну, исчезает латышский этнос – вот и хорошо. Заслужили, честно говоря, за все те мерзости, что описаны в начале статьи.
Так я это и не вам пишу, мои дорогие русские читатели. Я это им пишу, латышам. Именно поэтому Sputnik опубликует эту статью и на латышском языке.
Так уж случилось, что никто из латышей не смог своим умом дойти до таких простых выводов. Во всяком случае, нигде публично ни один латыш такими тревожными мыслями с другими латышами не делился. Поэтому это сделаю я.
Возможно, латыши прочтут и прозреют. Раскаются и прослезятся. И проголосуют за Русский союз Латвии. Вот тогда мы вместе приступим к спасению Латвии.
Мы вместе отменим само понятие "государственный язык" и уберем упоминания о нем отовсюду. Мы вместе обеспечим полноценное русское образование от детского сада до университета и сделаем обязательными уроки русского в латышских школах. Мы вместе заставим чиновников общаться с налогоплательщиками и инвесторами на их языке. Мы вместе дадим гражданство негражданам, как бы они ни упирались.
Мы вместе уберем все препятствия для свободной торговли, отменим любые санкции, привлечем в Латвию инвесторов с их деньгами, обеспечим рост занятости и доходов, вернем уехавших и привлечем работящих людей из других стран – и сделаем еще много чего, чтобы наполнить Латвию людьми, деньгами и деловой активностью.
Ну а если нет – что же, пусть тогда латыши исчезнут. И вправду не жалко.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
