Одиннадцатого сентября 2001 года весь мир был потрясен зрелищем мегатеракта в прямом телеэфире. Угнанные рейсовые самолеты — в каждом по 60 тонн керосина — таранили башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Небоскребы ВТЦ рухнули, под ними оказались погребены тысячи людей. Всего в результате мегатеракта погибло 2977 человек. И 19 саудовских террористов-самоубийц, пишет Максим Соколов для РИА Новости.
Мир такого еще не видел. Поистине в тот день начался не календарный, а настоящий XXI век.
Сила воздействия на умы — "Горе тебе, Вавилон, город крепкий" — усугублялась тем, что удар был нанесен по сердцу Соединенных Штатов, формула America under attack неоднократно повторялась мировыми СМИ.
После 1814 года (когда англичане взяли Вашингтон и разорили Белый дом) континентальная территория США не подвергалась нападению извне (если не считать японского воздушного шара, который в 1945-м убил в Орегоне шесть человек). После 9/11 пришло острое ощущение домашней небезопасности, вследствие своей новизны — особенно острое.
Но и на остальной мир было произведено потрясающее действие. Во всяком случае — на западно ориентированный мир, включавший тогда и Россию. Конечно, были и солидарные с певшими и плясавшими по случаю мегатеракта палестинскими патриотами, радовавшимися тому, как саудовские братья отомстили сионистам и показали, что американский колосс — на глиняных ногах. Но в 2001 году такие люди проходили по линии общественного уродства.
Для подавляющего большинства 9/11 было вторжением в мир древнего Хаоса. Terror Antiquus, открылась дверь в преисподнюю. Дело не в том, что США были очень хороши, а в том, что мегатеррористы совсем уж нехороши.
В нашей стране, хотя уже и пережившей изрядную остуду к США в 1999 году, во время "гуманитарных" бомбардировок Югославии, 9/11 вызвало, однако, сильный (причем, как выяснилось, последний) приступ солидарности с американской державой. "Вы и мы — теперь это мы". И забудем распри перед общей угрозой.
Эта солидарность оказалась подтверждена делами. Был обеспечен афганский транзит через территорию России и Средней Азии для сил антитеррористической коалиции. В качестве жеста доброй воли 17 октября 2001 года было объявлено о ликвидации военных баз в Лурдесе (Куба) и Камрани (Вьетнам).
Решения были приняты с благосклонностью — отчего же не брать, коли дают. Однако со встречной солидарностью все было сложнее. Мегатеракты на Дубровке ("Норд-Ост") в 2002-м и в Беслане (причем тут Беслану в рамках общей операции предшествовали падения двух самолетов "Ту" и взрыв на станции метро "Рижская") в 2004 году отнюдь не вызвали на Западе реакцию "вы и мы — это мы". "Норд-Ост" и Беслан — это был не международный терроризм, как в 2001-м, а национально-освободительная борьба ичкерийского народа. Совсем другое дело.
И когда в 2007 году В. В. Путин произнес Мюнхенскую речь, прямо написанную в жанре блоковских "Скифов":
"В последний раз — опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз — на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!"
Ответом было презрительное — "вошь, которая зарычала".
Дальнейшее развитие скифской темы было более чем предсказуемо:
"Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл (и даже искусственный интеллект),
С монгольской (исламской) дикою ордою!
Но сами мы — отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами!
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами!
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!.."
Конечно, порой это легче сказать, чем сделать. Свирепый гунн не очень различает белых братьев и скифов — и те гяуры, и те гяуры. Вследствие чего какие-то тактические союзы с белыми братьями, возможно, будут неизбежными и впредь. Но держать щит, как послушные холопы, — увольте. Только сиюминутная тактика, никакого вписывания за Сияющий Город и Крепость Последней Надежды.
Таков итог двадцати лет, прошедших с 9/11. Можно сказать, что Большой Брат за это время утратил все полимеры с каким-то диким вдохновением. Но это бывает.