Долгожданная публикация "мешков ЧК" в виде карточек учета агентуры могла стать самым сенсационным и скандальным событием прошлого года, но… не стала.
Да, кто-то нашел там своих знакомых и поспешил сообщить об этом. Да, некоторый резонанс вызвали наиболее известные в Латвии фамилии. Да, где-то промелькнули списки, подобранные по общим признакам – обладатели ордена Трех звезд, деятели Атмоды и разного рода художники, писатели и поэты.
Но в целом надо признать, что пресса и соцсети отреагировали на списки достаточно равнодушно. Как минимум пока.
Причин этому есть несколько. Важнейшая из них - время открытия "мешков ЧК". Понятно, что накануне рождественских праздников и Нового года народу в основном не до этого. И вполне может быть, что такое время для обнародования карточек специально было выбрано именно для того, чтобы резонанса было поменьше.
Другая причина - новость оказалась не слишком новой.
Все-таки за последние почти тридцать лет эта тема всплывала неоднократно и успела примелькаться. В публичном пространстве ее успели обсудить с самых разных сторон. За это время уже успело укорениться убеждение, что многие деятели Народного фронта Латвии и прочие представители тогдашней элиты с КГБ так или иначе сотрудничали.
Неоднократно появлялись сообщения, что за годы хранения многие карточки были разворованы и уничтожены заинтересованными лицами. А те карточки, что остались, вовсе не обязательно означают реальное сотрудничество, и фигурант вполне мог вовсе не знать о ее существовании, как, например, это случилось со мной.
Так что новостью стали только собственно фамилии настоящих или мнимых агентов КГБ Латвийской ССР, что сейчас и является предметом не только вялого, но и весьма и поверхностного обсуждения. Именно поэтому никто пока не обратил внимания на очевидный вывод, который следует из содержащейся в карточках информации, – оказывается, "советской оккупации" Латвии не было.
Дело в том, что любопытствующие, рассматривая карточки, смотрят не туда. Их в первую очередь интересует фамилия завербованного агента, указанная в левой части карточки. Но ведь в ней есть еще две фамилии в правой части - и это фамилии работников КГБ. Сверху указана фамилия рядового сотрудника, эту карточку заполнившего. Снизу – начальника соответствующего отдела КГБ, который своей подписью эту карточку утвердил.
И тут имеется примечательная деталь. У рядовых сотрудников КГБ встречаются фамилии как явно латышские, так и явно нелатышские. А вот среди начальников нелатышских фамилий почти нет.
Получается, что многонациональный коллектив сотрудников КГБ Латвийской ССР занимался вербовкой агентуры среди многонационального населения Латвийской ССР – и делал это под руководством своих латышских начальников.
Как известно, в нашей стране отрицать сам факт "советской оккупации" категорически запрещено, для чего правящие латыши еще пять лет назад приняли специальный закон. Но в этом случае возникает логичный вопрос, а кто именно осуществлял эту самую "оккупацию". Кто конкретно именем советской власти устанавливал правила для жителей "оккупированной территории", следил за их неукоснительным исполнением и карал за непослушание.
И на примере свежеоткрытых мешков мы в очередной раз убеждаемся, что именно представители латышского народа были теми, кто не просто осуществлял "оккупационный режим" в качестве рядовых исполнителей, но и руководил этим процессом.
Мы с вами ведь и раньше знали, что латышей было подавляющее большинство и в Верховном совете Латвийской ССР, высшем законодательном органе "оккупационной власти" по современной терминологии, и в Совете министров ЛССР, высшем "оккупационном" исполнительном органе.
А теперь мы документально убедились, что латыши руководили и главным карательным органом этой "оккупации" - за что им с полным на то основанием можно присвоить почетное звание "народ-оккупант".
Действительно, каждый из нас, кто застал времена СССР в сознательном возрасте, может привести массу примеров, когда латыши из высоких кабинетов органов "оккупационной" власти благополучно перекочевывали в не менее высокие кабинеты современной Латвии. И сейчас нас учат жизни и требуют верности такие же (а иногда и те же самые) люди, что учили и требовали во времена СССР.
Так что нет ничего удивительного, что все правительства и парламенты Латвии после 1991 года последовательно и решительно предпринимали усилия по преодолению последствий оккупации и наказании оккупантов. То есть в меру своих сил и способностей сокращали численность народа-оккупанта.
В результате этих усилий количество латышей в Латвии стало минимальным за всю историю. Сейчас представителей народа-оккупанта насчитывается 1,2 млн человек, тогда как в 1897 году их было здесь 1,32 млн. Максимальная численность народа-оккупанта в размере 1,39 млн была зарегистрирована в 1989 году, в предпоследний год оккупации. И это логично – ведь именно во время оккупации и должны возникать наиболее благоприятные условия для размножения народа-оккупанта.
Однако нельзя не признать, что процесс деоккупации пока что движется недопустимо медленно. Поэтому давайте пожелаем, чтобы в наступившем году информация, добытая из "мешков", заставила власти этот процесс кардинально ускорить.
Ну, за деоккупацию!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.