РИГА, 12 ноя - Sputnik, Алексей Стетюха. "Бессмертный полк" — одно из немногих мероприятий, которое хоть и не без труда, но держит оборону традиции вне политики. С каждым годом число городов, стран и людей, присоединившихся к шествию памяти с найденными и распечатанными старыми фотографиями своих близких, которые так или иначе принимали участие во Второй мировой войне, растет.
Потом мы начали встречаться чаще. Как только я отправлялся на съемки на мероприятие, которое было связано с громадной работой, но точно не приносило организаторам никакой личной выгоды, я знал, что 70% вероятности, что там будет и Драгиле.
Слово о полку
- Неделю назад ты ездила в Москву на общую встречу организаторов "Бессмертного полка". Что там происходило?
- Сейчас, к сожалению, в России происходит попытка раздробить "Бессмертный полк". Появилась организация "Бессмертный полк России", которая тащит на себя одеяло, политизирует акцию. И остались те самые ребята из Томска, которые являются непосредственно создателями детища. В 2015 году мы переняли их инициативу, начали делать так же, как они. Они сразу позиционировали, что это мероприятие — это как традиция, как народный праздник, а они тут ни при чем. Ну, а потом появились люди, которые попытались прибрать это к своим рукам. В некоторых городах и странах появились те, кто попытался построить на этом вертикальную систему власти и управления. Мол, "мы вам скажем, куда идти, как идти, дадим денег". Родоначальники акции были против такого подхода, поэтому на этой конференции мы все встретились, поговорили, обсудили как сохранить смысл полка в первозданном виде.
- В Латвии ведь тоже была попытка "рейдерского захвата"?
- Была попытка. Но удалось предотвратить. Я думаю, что это — вполне закономерная тенденция: пытаться присвоить себе права на подобные акции. Но спасибо нашей команде, которой удалось отстоять право на сохранение бессмертного полка в первоначальном виде. Чтобы там никто флагами не размахивал, на броневичке не выезжал. Чтобы символом "Бессмертного полка" остался именно портрет ветерана — члена твоей семьи.
Парадоксально, но официальные власти на открытую конфронтацию с "Бессмертным полком" не идут. Так, по мелочи пробуют ставить палки колеса. Да и то чужими руками. Открытые провокации устраивают те, кто казалось бы, должен всеми силами защищать саму идею мероприятия. В этом году, в преддверии выборов, энергично развернулись некоторые русские активисты Русского Союза Латвии (РСЛ). В сети развернулась нешуточные дебаты, в которых они призывали приходить на шествие с любыми флагами и любыми транспарантами. К счастью, участники оказались умнее. Провокации не удались.
- Латыши в полку есть?
- Есть. Их немного, но есть. Я бы сказала, процентов 20. В книге памяти есть записи на латышском, на фотографиях участников много латышских имен и фамилий. Надеюсь, что наступит день, когда "Бессмертный полк" станет действительно тем мероприятием, которое сможет объединить всех. Всех тех, предки которых стояли плечом к плечу за общую идею победу.
Выборы-выборы
Если говорить о предвыборной битве за места в 13-й Сейм, то нельзя не отметить тему русских школ. Начиналось все очень чинно и правильно: Карлис Шадурскис за год до выборов достал запыленную папку с реформой и переводом всех школ на латышский. Предсказуемо, русские активисты взбунтовались, латышский электорат в очередной раз принял аксиому: "Что русскому плохо, то латышу хорошо" и сел наблюдать. Вопросом сохранения школ занялись далекие от политики активисты. И все шло хоть и тихо, но хорошо, пока не подошло время митингов и пикетов. Тут на авансцену вышел РСЛ. Поняв, что это козырная карта и прекрасная трибуна для предвыборной кампании, они очень быстро отодвинули всех остальных и превратили борьбу за русские школы в полностью политическое шоу.
- Когда все пошло не так?
- Все пошло не так, когда на какой-то акции протестующим пригласили из министерства, а они не пошли. В тот момент для меня что-то сломалось, и стало понятно, что если люди идут обвинять и собираются с барабанами у правительства под окнами, то у них должно быть свои предложения. У тех, кто собирается. У нас предложения были, но в митингах я принципиально не участвую. У них этих предложений не было. Они выступали против, а не за.
Оставив РСЛ танцевать с барабанами, аполитичная, небезразличная группа независимых родителей и экспертов начала пробовать делать что-то самостоятельно. Ситуация осложнялась тем фактом, что Русский союз не только постарался присвоить себе все, что связано с борьбой против реформы, но и ничтоже сумняшеся объявлял врагами русского народа всех, кто не с ними. Главным же врагом русских в Латвии был объявлен даже не Шадурскис, а партия "Согласие". Так сложилось, что их клеймили больше всего. За соглашательство и видимую инертность. И вдруг — внезапный поворот.
- Как ты вдруг оказалась на столичных автобусах, в компании с Нилом Ушаковым под цифрой девять?
- Я считала важным сделать все, чтобы изменить ситуацию. Мы небольшой группой создавали петиции, проводили опросы и анализ ситуации, встречались с родителями, участвовали в комиссиях Сейма и так далее. Мы рассылали всем письма, просили: "Подпишите их и отправьте на комиссию Сейма. И приходите сами". Пришло четыре человека. Те, кто стоял на улице — они не пошли с нами, хотя комиссии были открытыми. Из них пришел только Дима Прокопенко, сказал: "Идите вы все...". И красиво ушел. Мы не отступались, даже когда поправки были приняты. Мы участвовали в конференциях, во встречах с родителями, мы старались донести свою позицию, которая состояла в том, что мы требовали отмены поправок, остановки реформы, и анализа ситуации в образовании. У депутатов "Согласия" не было четкой позиции по реформе, им не хватало профессиональных аргументов. Они голосовали против, но не могли достаточно четко аргументировать свою позицию. После ряда моих выступлений и публикаций я получила приглашение к участию в выборах, как представитель общественных организаций, для того чтобы представлять интересы профессионального сообщества и родителей.
Но появление Маргариты в списке все равно удивило многих. Это был достаточно неожиданный ход от человека, который дистанцировался от политики и просто занимался делом.
- Я долго думала — идти ли в список. Но в конце концов, я решила сделать вызов себе и согласилась.
- Не было мыслей, что тебя просто используют как узнаваемое лицо?
- Конечно, я понимала, что им нужна. Этого никто и не скрывал. Это та политическая сила, с которой можно было пройти во власть. Я оставалась свободной, продолжая заниматься тем, что было начато. Так что, в принципе, это был брак по обоюдному расчету в каком-то смысле.
- Но обида же была после выборов?
- Было обидно, да. Но я не столько на партию была обижена. Я думаю, что в этот раз у всех предвыборная кампания выдалась одной из самых кровавых. И если мы сейчас посмотрим на тех, кто начинал "устраивать цирк с конями" на теме образования, и я сейчас не про Шадурскиса говорю, то мы видим, что именно эти люди поливали меня помоями. Те, с кем мы стояли рядом на "Бессмертном полку", те, с кем участвовали в субботниках. Именно от некоторых из них в мой адрес лились такие потоки грязи, что было безумно обидно. Эти люди, которые изначально ничего не собирались решать. Поэтому когда они поняли, что они не проходят, они развернулись по полной. И именно они начали оттягивать того избирателя, который сомневался. Обидно то, что я не работала "на пипл". Я работала с людьми, которые действительно хотят понимать, что происходит, верят в профессионализм, а не в крики.
- Аудитория у нас плюс-минус одна: это учителя, родители, это "Бессмертный полк". Они слышали эти вопли того же Мамыкина и начинали верить в то, что я действительно ничего не делаю. Хотя заметьте: после седьмого октября от них — ни слуху ни духу. А мы продолжаем работать.
Маргарита признается: принимая решение участвовать в выборах, она понимала, что избежать поливания грязью не удастся. По ее словам, удивило, скорее, не ее количество, сколько то, от кого она появлялась и куда попадала. Ругали бывшие друзья, те, с кем раньше работали вместе. Попало и на имя с фамилией, и на семью. Забрызгало все. Выборы закончились, пришло время обтираться.
- Спустя четыре года рискнешь пойти еще раз?
- Честно: сложный вопрос. Я не знаю, где буду, кем буду через четыре года. Наблюдая за тем, что происходит у нас, не знаю, будет ли мне вообще место в этой стране. Я не знаю.
- Ты веришь, что там действительно можно что-то поменять?
- Верю. Я верю, что честные профессионалы могут прийти и поменять. Проблема в том, что кредит доверия к нашей власти у народа ниже плинтуса. И люди уже голосуют в лучшем случае за узнаваемых и громких. За тех, кто перед выборами громче всех кричит. А спокойных, вдумчивых профессионалов, которые всю жизнь занимаются тем, чем умеют, большинство просто не замечает.