РИГА, 8 мар — Sputnik, Алексей Стетюха. То, что для кого-то превращается в большой праздник, неизменно является результатом работы тех, для кого это — титанический труд. Цветочные базы и магазины 8 марта превращаются в озера, в которые нескончаемым потоком льются реки людей. Для владельцев эти реки превращаются в деньги, а для работников — в пот.
С самого утра мы заехали на одну из столичных цветочных баз. Стоянка забита, машины постоянно меняются. Из ангара выходят люди со свертками. Некоторые с охапками свертков. Остановить их для разговора практически невозможно. В большинстве своем это люди, которые делегированы закупить цветы для коллег по работе. Поэтому все опаздывают.
Работники тоже в мыле. В зале работает человек двадцать. Ни одного праздно стоящего. Кто-то обслуживает покупателя, кто-то на кассе, кто-то упаковывает букеты. Мимо постоянно проходят самые "мыльные": с тяжелыми ящиками, полными цветов. Это — заказы цветочных магазинов.
Минут двадцать пытаюсь поймать кого-то на интервью. Все пытаются меня спихнуть на коллегу. Коллеги тоже открещиваются. Наконец, карусель все же заканчивается на Каспарсе: коллектив дружно делегирует его на разговор.
— Понимаю, что банальный вопрос, но все же: сильно продажи отличаются от будней?
— Вы же сами все видите. Для нас Восьмое марта - "Цветочный новый год". Продажи подскакивают раз в... надцать — точнее не скажу. Седьмого мы уходим с работы глубокой ночью, восьмого приходим рано утром.
— Кто у вас покупает?
— Основной процент, разумеется, — оптовики. Цветочные магазины, ларьки. Но с ними, в принципе, проще. Укомплектовал коробки и отправил. Но и простые люди много покупают. У нас дешевле. В основном те, кто покупает несколько одинаковых букетов.
— Жене и любовнице?
— Мы не уточняем. Но скорее — коллегам на работу.
Пока мы разговариваем, рядом несколько девушек-сотрудниц собирают букеты.
— А своих работниц в этот день поздравляете?
— Поздравляем, конечно. Ближе к середине дня, когда небольшая передышка появляется. Накрываем стол.
— А цветы дарите?
— Это устойчивый стереотип, что если люди, работают с цветами, то видеть их не могут. Девушки все равно любят цветы, где бы они ни работали. Поэтому своим тоже дарим.
По словам Каспарса, никаких изменений за все годы его работы не произошло. Спрос в этот день не менялся ни в какую сторону. Политикой в цветочных магазинах не пахнет.
Прощаемся, едем на цветочный рынок. Девять утра. Рабочий день. Большинство или уже закупилось, или отложило шопинг на вечер. Но поток покупателей все равно есть. В основном — люди пенсионного возраста. Им торопиться некуда: ходят вдоль рядов, выбирают. Их преимущество в возможности выбрать из широкого ассортимента. Как бы ни работали базы, к вечеру ряды все равно уже опустеют.
Наугад подходим к покупателю.
— Дорого праздник обходится?
— Ну, как дорого. Стандартно. У нас цены на праздник не ломят, и на том спасибо. Мы лет десять назад на Восьмое марта с женой в Москве оказались. Там ужас был. Цены раз в пять за день подняли. Букетик, который первого марта пять евро стоил, 8-го стал стоить пятнадцать. У нас все по-божески. Может, немножко и подняли, но без фанатизма.
— Часто в другие дни цветы покупаете?
— Раз в месяц стараюсь. С пенсии. Летом чаще. Тогда много луговых продается. Дешево и красиво. Раньше сам собирал. Сейчас уже не получается.
Продавцы говорят: первая волна прошла. Основная начнется часов в шесть, когда люди пойдут с работы. Покупают все: молодые берут подороже, пенсионеры подешевле. А вот разделить по национальности покупателей в этот день не удается. Русские и латыши берут цветы одинаково.
