Бегство из Германии: от детей-трансгендеров, холода, плесени и вшей
15:47 12.12.2024 (обновлено: 11:51 13.12.2024)
© Фото предоставлено Алиной Белкинс
Подписаться
Из Берлина в Калининград переехала еще одна семья с детьми – подальше от русофобии, извращенцев и тотальной экономии на всем
РИГА, 12 дек — Sputnik, Алексей Стефанов. Семья Германа и Алины Белкиных переехала из Германии в Россию в конце сентября 2024 года. Герман – гражданин Латвии, более 20 лет назад уехал по программе переселения в небольшой городок ФРГ. Алина родом из Казани – 15 лет назад уехала на учебу в Польшу и в итоге оказалась в соседней Германии. Там они, в Лейпциге, и познакомились, поженились, родили двух дочерей, переехали в Берлин, но стали задумываться о переезде в Россию, а после февраля 2022 года уже начали планировать отъезд. И осуществили мечту.
Алина говорит, что причин было тому несколько. Одна из них – антироссийская повестка, которая начала их раздражать еще 10 лет назад, а в последние два года дошла до абсурда. Также возмущал рост цен. Но основное – это общество, "в котором живем мы, и в котором будут жить наши дети".
Детей делают извращенцами с детского сада
"У старшей дочери 9 лет в классе учился трансгендер, мальчик по имени Аннабель, и всему классу внушали, что это девочка. Когда моя дочь спорила, весь класс, включая учительницу, доказывал ей обратное: "Нет, дорогая, ты ошибаешься, это девочка". Когда она сказала мне: "Мама, а может, все-таки он девочка, может, мне на самом деле кажется, что это мальчик", я подумала, что, наверное, это уже даже не звоночек, а резко зазвонил колокол", – рассказывает Алина Белкинс.
Переселенка из Германии в Россию Алина Белкинс с семьей
© Фото предоставлено Алиной Белкинс
Больше всего Алину раздражало, что этот мальчик ходит в школе в женский туалет. Эта дикая история про ребенка кажется нонсенсом, но такое сплошь и рядом, продолжает собеседница. В их доме двумя этажами выше жил мальчик, которого родители с пяти лет превращали в девочку. Сознательно.
"То есть сначала он носил девчачью одежду, потом выходил с куклами на площадку, потом всей площадке, всем детям рассказывали, что это девочка. Этот мальчик тоже пошел в ту школу, где училась моя дочь, и тоже, соответственно, заходил в этот девчачий туалет, куда ходил и Аннабель. Мне это категорически не нравилось. Кроме того, был и такой деликатно неприятный момент с мальчиком-соседом. Когда он заходил в женский туалет, то истошно орал, и все девочки из туалета выбегали. Ему нужно было личное пространство, чтобы сделать свои дела, иначе он не мог. Это тоже был определенный стресс для дочери", – с ужасом вспоминает Алина.
Приходилось выкручиваться, когда дочь спрашивала, почему мальчик ходит в платье. Алина по понятным причинам не могла сказать, что это девочка и что это родители так захотели, испоганили всю жизнь ребенку, а она поясняла, что мальчику просто так нравится – ходить в девчачьем платье.
"И таких родителей довольно много. Я последние годы работала в детском садике, в частности, в таком мультикультурном берлинском районе – Кройцберг, где проживает много людей разных национальностей, убеждений, мировоззрений. И там была вполне нормальная практика – из мальчиков делать девочек. Это вот такая немецкая мода", – до сих пор поражается Алина.
Собеседница добавляет, что это был один из факторов, почему они решили спасать детей. Позже добавился еще один. В Берлине Белкины переехали на другую квартиру, и начали ходить в школу концепции Монтессори.
"Монтессори я не люблю, потому что я сама педагог, и считаю, что образование предусматривает некую структуру, некие обязанности для ребенка. И в итоге нашла коса на камень, когда дома родители заставляют ребенка учиться, а сама школа говорит: "Нет-нет, ты это сделаешь, когда сможешь, вот захочешь и сделаешь". Ну, согласитесь, делали бы мы так? "Ой, слушай, делать нечего, страсть как хочу математику поучить, вот прям держите меня семеро". И вот эта система, расхолаживающая ребенка, вносящая, так сказать, деструктив в нашу семью, меня тоже очень сильно огорчала".
Белкины попытались снова сменить школу, но не тут-то было. На дворе был 2023 год, Алина обзванивала школу за школой и везде отвечали: "Мест нет, приходите в 2026 году". В итоге ничего из этой затеи не вышло. И нужно было думать, желают ли родители непонятное будущее для детей. "Одно дело, что мы, взрослые, как-то притерпелись к этой системе, так сказать, подогнали себя под эти лекала, живем, работаем вроде бы нормально, а другое – дети, когда ты смотришь, в каком обществе им предстоит жить".
"Не хочется им такого будущего. Допустим, бог с ними с этими "третьеполыми", но, когда я вижу, как дети воспитаны, как они себя ведут, мне это не импонирует. Допустим, ребенок приходит в школу, готовый к проекту, увешанный четырьмя котомками. Я не могу идти дальше на территорию, стою за забором. К дочери подходит одноклассник, интересуется, чего эта девочка увешана котомками, а поинтересовавшись, отходит обратно. И потом, когда дети начинают заходить, ей банально никто не придержит двери. То есть она там сама пытается совладать с этими огромными сумками, пытается как-то открыть эту дверь, и все стоят и ждут, когда она это сделает, чтобы войти следом. То есть вот какие-то базовые такие вещи, они не преподаются, они осознанно игнорируются обществом", – возмущается собеседница.
Детей в Германии не учат элементарным нормам поведения. С детсадовского возраста внушают, например, что ребенок не обязан при входе в помещение здороваться, "то есть это его право говорить мне "доброе утро" или нет, он может просто пройти мимо, и он прав, потому что он ребенок".
Даже вопросы гигиены решаются "по желанию". Бич немецких школ – это вши, говорит Алина. И если ребенок заболел, родители могут уведомить школу об этом, а могут и не уведомить. Учителя, соответственно, тоже могут попросить родителей что-то с этим сделать, но не могут заставить. Дадут три дня на решение проблемы, а дальше, если родители соизволят, то вылечат ребенка, а если нет, то все так и останется. Тем более что медицинских кабинетов в школах Германии нет, и проверить, вывели ребенку вшей или нет, некому, утверждает Алина. "Я не знаю, почему об этом все молчат, но говорю не голословно – не только в школах Берлина такая ситуация. Она по всей Германии. Максимум, вас предупредят объявлением на дверях школы, что у них вши – и все".
Подальше от холода и плесени
"Другой бич Германии – это плесень. Больше половины жилого фонда Германии в плесени. По той простой причине, что вентиляция не всегда удачно смонтирована, и отопление помещений зависит от владельца, а они экономят. То есть вот у нас здесь, в Калининграде, стоит батарея, я на нее повлиять никак не могу – она греет и греет, соответственно, помещения изнутри прогреты. А в Германии в квартирах холод, и во всех углах плесень, все пытаются на отоплении экономить, потому что это дорого. А за пару последних лет стало прямо очень дорого. И ты вынужден ходить в свитере, в штанах, надевать на себя все, что есть дома. Слушайте, я тут впервые за сколько лет, наконец-то, сплю в тепле, зимой хожу дома в футболках и шортах. Вы знаете, это вообще такой кайф", – довольно улыбается Алина.
Дороговизна жизни и невозможность на это никак повлиять – еще одна причина, по которой семья Белкиных решила переехать в Россию.
Также разница в менталитетах все-таки ощутима. Ну не могут люди, родившиеся в Советском Союзе, ходить по струнке, не издавать никаких лишних звуков, надевать толстые носки, чтобы тише шлепать по полу, затыкать рот младенцу и опасаться, что сосед пожалуется даже на легкий шум в полицию. Кроме того, Алина утверждает, что как бы ты хорошо ни выучил немецкий язык, как бы ни старался стать своим, для коренных немцев "ты все-равно останешься Равшаном и Джамшутом из сериала "Наша Russia".
Собеседница говорит, что в Германии ее давно уже все не устраивало, но супруг был не готов что-либо менять. "Муж к этому пришел уже гораздо позже, с началом СВО на Украине, когда мы заметили, что Германия стремительно теряет былое качество, что инфляция жуткая, цены на все растут, в том числе на квартплату, а зарплаты остаются на прежнем уровне. И в один прекрасный момент мы просто заметили, что живем по российскому формату: зарплата одного уходит на коммуналку, а зарплату второго проедаем, что-то покупаем. Я говорю: при таком раскладе мы можем жить и в России, но уже в привычных нам условиях, с должным уровнем комфорта, не мерзнуть, сможем себе позволять нормальное медицинское обслуживание, потому что с медициной в Германии, кстати, тоже беда, будем себя чувствовать полноценными людьми, ни под кого не подстраиваться", – вспоминает Алина.
И Герман согласился. А дальше начались поиски вариантов переезда (остановились на программе переселения соотечественников), сбор документов, вещей и сам переезд. Сложностей было много. Вообще программа переселения соотечественников, как говорит Алина, да и не только она, давно устарела. Она детально остановилась на каждом пункте, каждой проблеме, с которыми пришлось столкнуться, но об этом мы расскажем в отдельном материале.
Суровое счастье лучше фальшивых улыбок
"Два месяца мы в Калининграде, большая часть из которых ушла на беготню по учреждениям. Относительно недавно мы выдохнули, и наконец настало время разобраться в своих эмоциях, ощущениях, нравится мне тут, не нравится, чего я хочу и так далее. Так вот – мне нравится. Потому что, как я говорю, мы ехали все же за психологической составляющей, и она просто шикарная", – говорит Алина.
Она поражается каким-то житейским мелочам, дружелюбию, помощи, которую готовы оказать совершенно незнакомые ей люди. То водитель троллейбуса, понимая, что она не добежит до остановки, остановится и откроет двери специально для нее, тогда как в Германии водитель даже на остановке может закрыть перед носом двери и уехать. То кто-то совершенно чужой присоединится к твоему разговору и расскажет что-то интересное, подскажет, тогда как в Германии люди делают вид, что тебя рядом нет. То спросишь, как пройти в какое-то место, и все тут же откликаются, помогают найти дорогу, тогда как в Германии на помощь никто не придет, правда, возможно, потому, что они не знают, что там находится за углом.
"Безумно нравится обилие еды, и ее очень много. К своему стыду, основное, что мы здесь делали после беготни по всяким этих учреждениях, мы ели как не в себя, потому что всего много, все вкусно, все хочется попробовать. А еще здесь шикарные люди, замечательный климат, захотел на море, пожалуйста, – сел на электричку и добрался до него. Тут шикарная система образования. Слава богу, несмотря на то, что у дочерей по 40 человек в классе, им нравится ходить в школу, им нравится, что задают уроки, что есть система, что есть свои права и обязанности, им это нравится", – перечисляет собеседница плюсы, которые здесь увидела.
Также Алине нравится, что в школах есть медицинский кабинет, есть спортивный зал, который находится прямо в здании, не нужно топать к ней за два квартала, потому что в Германии спортзалы не находятся в школе – надо раздеться и пройти пару кварталов до здания, с хозяином которого у школы заключен договор. У немцев в школах нет и актового зала, а торжества проводятся либо на улице, либо в том самом спортивном зале, с которым договор.
"Что мне нравится еще – доступность медицинских услуг, про то, что есть и бесплатное, я вообще молчу. Мне понравилось, что нас там прикрепили к поликлинике. И нравится сам факт того, что в случае что, если ты можешь позволить себе лечиться за деньги, то сразу получишь услугу, – сравнивает жизнь в двух странах собеседница. – Потому что в Германии мы платили медицинскую страховку – 150 евро каждый год, но это не означает, что тебе за твои деньги что-то вообще положено. То есть, если у тебя что-то заболит и ты записываешься на прием, никого не волнует, когда тебя примут – через месяц, два или три. Как это было у меня – заболел зуб, я попыталась срочно записаться на прием, и мне предложили прийти через три недели. Та же ситуация с серьезными операциями. Да, немцы проводят классные операции, но они сами доводят ситуацию до хирургии. Там, где можно схватить проблему на корню, они этого просто не делают. А в России наоборот – могут начать лечить, как только заметят начинающуюся проблему".
Сейчас дочерям Белкиных 8 и 10 лет. И только в России они начали с удовольствием ходить в школу. Нет там ни фальшивых улыбочек, ни свободы действий: хочу учусь, а хочу – нет.
"Старшая дочь была какая-то поникшая, подавленная, становилась неуверенной в себе, в себя уходила, это было очень-очень тревожное состояние у ребенка. Было такое ощущение, что еще пара лет такой жизни, и мы вообще к психиатру пойдем. А здесь, несмотря на такую суровость, скажем так, она хочет ходить в школу. Получается, человеку не нужны фальшивые немецкие улыбочки, ей суровый русский характер подавай, и меня это очень радует", – добавила Алина.
