Тяжелейший кризис в китайско-австралийских отношениях набирает обороты день ото дня, вовлекая в себя и другие страны, пишет колумнист Ирина Алкснис на сайте РИА Новости. Британские власти выступили в поддержку члена Содружества, пообещав "защитить наши главные интересы и ценности", а США в лице своего посла в Канберре обвинил Пекин в распространении "дезинформации посредством сфабрикованных изображений и лицемерных заявлений".
Столь бурную реакцию Запада вызвал "отвратительный" — в формулировке премьер-министра Австралии Скотта Моррисона — твит официального представителя МИД КНР с коллажем, на котором изображен австралийский военнослужащий, приставивший нож к шее ребенка. В формулировках китайская дипломатия также не церемонилась, заявив, что "шокирована убийствами мирных жителей и заключенных Афганистана", и потребовав привлечь виновных к ответственности.
Для понимания сути и остроты развивающегося конфликта имеет смысл обратиться к событиям, с которых все началось.
Отношения двух стран сильно охладели еще пару лет назад.
Австралия, являясь и. о. Запада в азиатском регионе, всегда осознавала масштабы возложенной на нее ответственности и с гордостью несла свою миссию. Так что, когда Дональд Трамп сделал Китай главной мишенью своей внешней политики, Канберра оказалась на переднем плане начавшейся экономической и политической войны — и с энтузиазмом бросилась в бой.
В 2018 году австралийские власти перекрыли доступ компании Huawei к развертыванию сетей 5G в стране, сославшись на соображения национальной безопасности. В последующем они также не упустили ни единого повода для конфронтации.
Австралия обвинила Китай в нарушениях прав человека в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и пообещала привлечь его к ответу за это. Она же приняла целый комплекс мер в поддержку протестов в Гонконге и "наказания" Китая за действия по наведению порядка в своем специальном административном районе. Крайне негативно сказались на отношениях двух государств и обвинения в адрес китайских властей в сокрытии информации о возникновении и распространении COVID-19.
Весной нынешнего года терпение Пекина было окончательно исчерпано, и он начал предпринимать действия по вразумлению потерявшего берега соседа. Направление было выбрано самое очевидное — экономика.
Первоначально у австралийских экспортеров начались проблемы с отдельными партиями товаров и у конкретных производителей — то древесины, то хлопка, то говядины, то угля, то лобстеров. Затем пошли в ход и системные меры: в частности, были введены 80%-ые тарифы на ячмень. А несколько дней назад китайцами нанесен "сокрушительный удар" — в формулировке министра торговли Саймона Бирмингема — по виноделию: ввозные пошлины на австралийское вино взвинчены до небес и теперь составляют от 107,1 до 212,1 процента. Это притом что туда в этом году ушло 39 процентов австралийского винного экспорта.
Теперь австралийские власти скандалят, жалуются в ВТО и обвиняют Пекин в политически мотивированных "несправедливых, необоснованных и неоправданных" решениях.
Для полного комплекта именно в этот момент и случилась история с военными преступлениями австралийцев в Афганистане — и реакцией Пекина на нее.
Суть в том, что в Австралии вторую неделю бушует грандиозный скандал. Там обнародован доклад, согласно которому в период с 2005 под 2016 год бойцы национального элитного спецподразделения SASR в рамках некоего ритуала крещения кровью жестоко убили несколько десятков мирных афганцев, включая женщин и несовершеннолетних. То есть речь идет о военных преступлениях не как об отдельных инцидентах, а как о культивируемой системе.
К слову, возникает закономерный вопрос: насколько высокие армейские (а может, и политические) круги были в курсе ее существования, а то и покрывали многие годы?
Собственно, именно на данное разоблачение и отозвался китайский МИД, разместив в твиттере коллаж с австралийским солдатом с ножом у горла ребенка, чем вызвал истерику на частоте ультразвука как в Канберре, так и в других западных столицах.
Ничего принципиально нового в подобной реакции Запада нет. Там традиционно болезненно воспринимают действия, в которых видится посягательство на его монопольный статус не только мирового политического лидера, но и морального эталона.
Интереснее во всем происходящем скорее позиция самой Австралии. На протяжении не одного года она проводила подчеркнуто враждебную великому соседу политику, а теперь искренне недоумевает и возмущается творящейся несправедливостью, когда ей стали прилетать чувствительные удары в ответ.
При этом Пекин вовсе не скрывает своих чувств и намерений. Пару недель назад в австралийскую прессу китайским посольством был слит документ, в котором перечислено четырнадцать пунктов, которые отравляют двухсторонние отношения. А неназванный чиновник прямо заявил журналистам, что "если вы сделаете Китай врагом, Китай станет вашим врагом".
За данным шагом китайской стороны явно стоит попытка достучаться до здравого смысла австралийских властей.
В подобных делах у нашей страны куда более обширный опыт, и она может уверенно рекомендовать китайским партнерам не питать напрасных надежд.
Россия на протяжении уже многих лет наблюдает аналогичное австралийскому поведение со стороны некоторых своих — например, прибалтийских — соседей. Буквально на прошлой неделе Министерство сообщения Латвии обратилось к Москве с просьбой остановить падение транзитного грузопотока, который в нынешнем году рухнул — это самое подходящее слово в имеющихся обстоятельствах — сразу на 56 процентов.
Однако нет ни малейшего сомнения, что, даже полностью доведя до ручки собственные экономики, наши прибалтийские соседи не сменят свою русофобствующую политику на более взвешенную и здравую.
Вряд ли Китаю стоит ожидать смены идеологического курса и от австралийцев, потому что, бурно возмущаясь "а нас-то за что?!", они и впрямь искренне не понимают — за что.
