РИГА, 24 июн — Sputnik, Владимир Дорофеев. Утром Янова дня на первом лесном кладбище, возле могилы первого латвийского министра иностранных дел Зигфрида Анны Мееровица, возникла нетипичная для этого участка кладбища процессия с цветами и траурным венком. Возглавлял ее военный атташе российского посольства Руслан Леонидович Ушаков.
Немногие оказавшиеся на кладбище подняли головы от земли и проследили путь небольшой делегации. У самого памятника матери Латвии, скорбящей по Мееровицу, делегация свернула в небольшой тупичок и остановилась. Наиболее любопытные зеваки смогли разглядеть пятиконечную звезду на могиле. Но имя, которое сквозь ограду кустарника не так просто и разобрать, ничего не сказало любопытным.
Климентий Максименко, рожденный в 1907-м и похороненный в 1978 году. За что ему такой почет, и почему в канун самого отмечаемого латвийцами праздника? Недоумение читалась на лицах зевак.
Приглашенные на церемонию и посвященные в тайну, мы наблюдали эту интермедию с аллеи. Все дело было в личности Климентия Васильевича и в российском календаре.
У нас 24 июня - это день отдыха после самой короткой астрономически и самой длинной гастрономически ночи в латышском календаре, и всех тех акробатических достижений, что были проявлены после череды возлияния и песен у костра. А в России - это памятный день, военного парада на Красной площади 1945 года. В этом году 24 июня в Москве большой праздник, поскольку парад 9 Мая из-за пандемии пришлось перенести.
Именно 24 июня в 1945 году состоялся тот самый легендарный парад победителей. Климентий Васильевич Максименко - один из участников и командиров того парада 1945 года, заложившего эту традицию.
Путь ветерана
Родившись в крестьянской семье, в небольшом селе возле Киева, Максименко пошел на службу в Красную армию в 1929 году, попал в речные артиллеристы и по окончании срока службы решил остаться в армии.
К началу войны он был капитан-лейтинантом и командовал отрядом, состоящим из 10 речных судов. Его капитанский мостик находился на судне, название которого сегодня звучит неожиданно - монитор "Бобруйск".
Монитор, как расскажут желающим энциклопедии, это не только экран компьютера, но и класс речных судов - низкобортных и потому не любящих большие волны. Зато снаряженных пушками, устраивающими разгром на речных берегах, а также зенитными установками. "Бобруйск" был именно таким. Не самым быстрым по сравнению с морскими судами, зато с осадкой всего 0,65 метра. В общем, мог пройти там, где взрослому по пояс.
Ох и творил дел отряд товарища Максименко! Не зря он получил медаль "За оборону Киева". Стрелковая дивизия на берегу изматывала превосходящие силы противника, а Максименко с товарищами поддерживал их артиллерийским огнем.
Что только не кидали в бой против речных моряков нацисты - и артиллерию, и танки, и авиацию. Самолеты обстреливали зенитными пушками, от ударов танков и артиллерии уходили.
По движущейся мишени попасть нелегко. Два месяца сражались моряки, покуда нацистам наконец не удалось захватить оба берега Припяти и устроить охоту на моряков с двух берегов одновременно. Боевой задачей Максименко был не только прорыв блокады, но и отвод арьергардных частей. Несмотря на серьезные повреждения, корабль поставленные задачи выполнил. И исчерпав боезапас, и сев на мель, был взорван самими моряками, чтобы не достаться врагу.
После Максименко возглавил отряд из сторожевых кораблей, а задача была все та же задача - осуществлять переправу через Днепр арьергарда под огнем противника и препятствовать вражескому форсированию реки.
И снова переправа, и снова враг кругом. Моряки взрывают свою маленькую гордую флотилию и по тылам нацистской армии вырываются из окружения и пробираются к своим. Они прошли свыше 700 километров. Два месяца шли, скрываясь от вражеской армии.
После - Черноморский флот и снабжение осажденного Севастополя, десантные операции на Керчь и Тамань. И как следствие - медаль "За оборону Кавказа".
Потом Волга, и оборона Сталинграда. На Волге Максименко тралил мины, которые ставила в реку немецкая авиация. Авиационная мина - это такой шар размером с глобус, который взводиться от удара об воду и врывается, когда корабль задевает его бортом. Максименко искал их по 18 часов в день, поскольку Волга становилась дорогой снабжения многих городов.
Потом, когда немцев под Сталинградом разбили, и через несколько месяцев бои перешли в Европу, Максименко командовал дивизионом плавучих батарей и участвовал в освобождении Украины и Белоруссии. А в 1945-м корабли Днепровской флотилии перебросили по железной дороге из Пинска на Одер. И Максименко уже гнал немцев до самого Берлина. Считая, что раз он его обстреливал, значит, участвовал в штурме.
Пока Руслан Ушаков рассказывает нам про боевой путь Климентия Васильевича, мы завороженно молчим. Долгий военный путь, звучит как долгое приключение под пулями и снарядами, которое невозможно для неумелых и нерасчетливых воинов.
Русский боевой вклад
Ушаков заявил, что долгий военный путь Климентия Васильевича лучше всего характеризует список его наград, одно перечисление которых вызывает уважение и гордость за героя нашей страны.
Еще до войны за учебу в качестве командира артиллериста он получил один из высших орденов - орден Красной Звезды, что на тот момент являлось событием экстраординарным. Боевой орден получить в условиях мирного времени почти невозможно. За его тридцатилетнюю службу на его груди орден Ленина, два ордена Красного Знамени, три ордена Красной Звезды, медали "За боевые заслуги", "За оборону Киева", "За оборону Кавказа", "За оборону Севастополя" и еще ряд наград.
"Как человек военный могу сказать, что такой набор наград невозможно получить, будучи случайным в армии человеком. Поэтому совершенно понятно, почему именно ему было предоставлено почетное право представлять на легендарном параде Победы 1945 года моряков Днепровской флотилии. В преддверии годовщины этого парада мы находимся здесь. И в лице капитана первого ранга Максименко мы отдаем дань уважения всем тем, кто прошел эту войну и кто погиб на этой войне. Героически сражавшихся и напомнивших миру, что значит русское оружие и русский боевой вклад в дело мира. Мы подходим положить цветы, и одна мысль не отпускает меня – Климентию Васильевичу повезло умереть и быть похороненным как герою в своей стране, в одной из советских республик, за которую он сражался. Наверное, если бы он смог заглянуть в будущее, навряд ли он захотел бы лежать в этой земле. Но с другой стороны и на родине, пересмотревшей историю, ему бы возможно не очень понравилось. Странное это дело – герои иных времен, о которых иностранцы знают больше местных и гордятся ими, как своими", - заключил Ушаков.
