РИГА, 17 янв — Sputnik, Евгений Лешковский. С каждым годом участников январских событий 1991-го – баррикад в Риге – становится все больше. Как в анекдоте про Ленина и тех, кто с ним нес бревно: последних тоже с каждым годом объявлялось все больше.
Но если серьезно, то на тех самых баррикадах стояли, мягко говоря, не все патриоты Латвии, желавшие для нее независимости. А главные зачинщики и виновные в январской истерии в Риге и вовсе выехали из страны, например, за деньгами от эмигрантских кругов и из размороженных в западных банках счетов времен Первой республики – до 1940 года.
Так в чьих карманах осели миллионы? Кто в ответе за кровь на улицах Риги? И почему многие действительно патриотично настроенные люди не пошли на баррикады тогда и не ходят "вспоминать" Вецригу теперь? Об этом в беседе со Sputnik Латвия рассказал Модрис Луянс – один из тех, с кого реально начиналась новая Латвия.
СОК
Именно Луянс в середине 1980-х был среди инициаторов создания, а потом и руководителем Совета общественных клубов (СОК) - первого независимого объединения, где за одним столом сидели латышские националисты и умеренные, рядовые активисты, музыканты, ветераны-афганцы и просто романтики. В СОК помимо двух десятков организаций участвовал и Клуб защиты среды, где идейно воспитывались не только будущие основатели Партии зеленых, но и радикальной ТВ/ДННЛ.
Из СОК и на костях ультрарадикальной группы "Хельсинки–86" вырос вначале Неформальный народный фронт, а потом и собственно Народный фронт. В СОК впервые появились тогда еще юные, а позже более чем скандальные персоны политического мира - Юрис Добелис, Арвид Улме, Валдис Туринс.
Как раз из их уст на заседаниях СОК впервые прозвучало, что "…без крови не бывает революции" и "кровь нужна, чтобы Латвия стала независимой". Там же впервые открыто была сказана фраза, что "русские и латыши по разные стороны стола", не прикрытая появившимися позже лживыми лозунгами Народного фронта о "гражданстве и свободе для всех народов в Латвии".
Первые выступления для СМИ "из-за занавеса" - для BBS и CNN - были вовсе не у Народного фронта, а у СОК. Равно как и первые красно-бело-красные флаги около памятника Свободы держали активисты СОК. И именно Модрис Луянс вместе с другими участниками СОК и активистами завода ВЭФ могли в январе 1991 года похоронить политическую карьеру тогдашнего главы Совета министров Иварса Годманиса. Но вдруг начались баррикады, словно спланированные кем-то с массой таких "случайностей", которых случайно не бывает.
На сломе эпох
Луянс "отмотал" несколько депутатских сроков в парламенте Латвии и потом ушел из политики, но при этом и теперь за происходящим в стране смотрит более чем внимательно и делает выводы.
"К баррикадам 1991 года привели события середины 1980-х и люди, которые первыми в Латвии начали возглавлять новые независимые (или условно независимые) организации, влившиеся потом в том числе в Народный фронт (НФ). Только вот очень многие настоящие патриоты, реально желавшие для республики перемен, и серьезно настроенные диссиденты отказывались участвовать в баррикадах. Почему? Ответ – слова одного из самых ярких людей Атмоды, диссидента Юриса Зиемелиса (трижды сидел при советской власти и желал видеть Латвию реально независимым государством), которые он произнес в последний раз в 1988 году около памятника Свободы: "…Дорогие братья и сестры, нас всех компартия обняла двумя теплыми руками, одна – Интерфронт, другая – Народный фронт", - рассказал Луянс.
Он также отметил, что многие здравомыслящие националисты крайне скептически относились к идее баррикад и стояния на них с водкой и бесплатными бутербродами "от сочувствующих". Очень многие из реально боровшихся за независимость не пошли на баррикады - просто из принципа.
НФ был одним из рулевых на баррикадах. Но из каких людей он состоял? Например, Инесе Вайдере (нынешний евродепутат) – член КПСС с 1977 года, патриотично читавшая в Латвийском госуниверситете лекции по политэкономии, ленинскому материализму и научному коммунизму. Иварс Годманис, бегавший по кабинетам - от КГБ до МВД. Другие идеологи НФ – члены ЦК Компартии Латвии Янис Петерс, Дайнис Иванс и Андрейс Цирулис. Во главе НФ стояли в основном представители партийной коммунистической верхушки.
Луянс говорит, что, по сути, тогда, в 1990-1991 годах, шло противостояние людей, воспитанных в одной и той же системе – номенклатуры из Интерфронта и номенклатуры НФ. Все из одной песочницы. Многие руководители НФ плевать хотели на все национальные идеи: они видели, что Союз разваливается, значит, на сломе эпох нельзя упускать своего шанса.
Как утекали денежки
Немало людей, которые стояли за созданием баррикад, в то время даже в Риге не находились, а были за пределами Латвии. За границей строили планы.
Многие эпизоды событий 1990-1991 годов до сих пор в Латвии очень не любят вспоминать и, так сказать, всенародно изучать. Например, откуда лица новой республики деньги получали. Речь ведь шла не только о советских деньгах, которые тогда активно вывозили на Запад (и с какой целью - понятно), но в том числе и о "золоте Латвийской Республики". Мало кто знает, что на Западе находились посольства именно Латвийской Республики – в странах, которые не признали присоединения территории к СССР после окончания войны.
Эти посольства Латвии были весьма странным образованием на теле многих стран Запада, в том числе Англии и США. Посольства содержались на западные деньги - "на всякий пожарный". Там латышам, родившимся в эмиграции - после 1940 года, выдвали латвийские паспорта и латвийское гражданство. Были и послы Латвийской Республики, сложившие свои полномочия только в 1991 году, когда новые появились – уже независимого молодого государства.
Но посольства тогда были на Западе не просто "островками для латышской эмиграции". Через них перекачивались большие деньги. А также в 1990-м многие иностранные банки стали размораживать счета Латвийской Республики, которые у них лежали с 1940 года. Куда и благодаря кому утекли "многие денежки" в 1990-1991 годах – большой вопрос. Но их явно не увидели в том числе рядовые участники баррикад.
Баррикады могли смять за минуты
"Вообще, баррикады в той же Вецриге - такая игра. Например, в СОК состояла организация ветеранов войны в Афганистане. Они тоже были за независимость Латвии. И они, как профессионалы, говорили, что эти баррикады можно разнести в щепки за несколько минут - не то чтобы танком, но парой лесовозов. Профессионалы крайне низко оценивали защитные функции баррикад", - отмечает Луянс.
Многие видели в баррикадах большой обман. И вот почему. По сути, эти баррикады устраивали представители той же партийной верхушки, работавшие "на перспективу" - свою собственную. Руководители тех же совхозов-колхозов, получив разнарядку сверху, отпускали своих работников "прогулять" на баррикады, выписывали технику и разные грузы для заграждений в Вецриге, например, лесовозы с бревнами, самосвалы с каменными блоками, стальными конструкциями и еще много чем.
Одни представители компартии оплачивали из бюджета ЛССР "стояние на баррикадах" рядовых активистов против других представителей той же компартии. Одни, видя, что старая система рушится, решили как можно быстрее занять первые места в первых рядах новой системы. Они смотрели на все крайне прагматично и в высшей степени цинично. Баррикады для них были таким первым ярким огоньком – костром пиар-компании.
Две волны баррикад
"И теперь мало кто вспоминает, что было две волны баррикад, и тем более то, что им предшествовало. А я помню прекрасно. Я тогда работал на заводе ВЭФ. И Годманис – вначале депутат Верховного Совета, а потом и глава Совета министров (с 1990-го) начал одну из первых серьезных и страшных реформ", - рассказал Луянс.
Он пояснил, что ранее цены на товары первой необходимости, да и вообще на большинство товаров регулировало государство, а Годманис отпустил цены в плавание "по законам свободного рынка".
"Самый яркий пример. Помните булочки по 3 копейки? Они буквально за один день начали стоить что-то около 5 рублей. Это, конечно, смешной пример, но реально население республики обеднело буквально за несколько часов. Тех денег, которые люди копили годами, вдруг еле-еле на еду хватало. Годманис реально ждал, что его народ просто разорвет, поэтому и бегал то в КГБ, то в МВД, то по каким-то кабинетам прятался. Наш СОК уже готовил массовую забастовку и митинги рабочих. Но тут вдруг случилось... Из здания МВД обстреляли колонну ОМОНа", - вспоминает Луянс.
Он также отмечает, что изначально ОМОН не был настроен против новой власти в еще Советской Латвии и даже защищал ее. Сейчас мало кто помнит то время. Но было, например, две прокуратуры – Латвийской Республики и ЛССР, МВД – Латвийской Республики и ЛССР, и в компартии случился раскол. Это был короткий промежуток времени, но совершенно ненормальный.
"И вот началось противостояние МВД Латвии и ОМОНа, что во многом и привело к началу баррикад в Риге", - вспоминает Луянс.
И еще тогда был общий психоз. Стали расти баррикады в разных местах, причем достаточно организованно, словно по заранее отработанной схеме. А простые люди, которых захлестнула общая волна одновременно и истерии, и патриотичных чувств, стали бежать туда.
Но неожиданно у организаторов баррикад случился прокол: люди прибежали и не знали, что там делать, кроме как сидеть у костра. Посидели они так день-другой и начали расходиться, ведь на них никто не нападал, не брал штурмом. И тут совершенно "случайно" кого-то убили в Вецриге, прокатилась волна: стреляют, ОМОН нападает, все на защиту независимой Латвии! И началась вторая "волна баррикад". Снова все начали собираться там, в том же Старом городе и некоторых других местах Риги.
Страна печали снова жжет костры
"Реально все эти баррикады были не столько для какого-то там мифического наступления танков Псковской дивизии, но своего рода - поднятие флага. И не более того. А то, что теперь происходит в Вецриге, своего рода фетишизм. Причем весьма доходный для многих. Кто-то печатает мемуары "о баррикадах", другой - нагрудные знаки штампует. Конкретным людям выделяют средства на проведение памятных театров "у костра на улице", процветают разные фонды, выставки и музеи. Вообще до анекдота доходит. С каждым годом оказывается, что на баррикадах было все больше людей, теперь говорят, что чуть ли не целая Латвия туда съехалась", - констатирует Луянс.
По его словам, этих людей начало появляться больше и больше особенно после того, как стали говорить о выделении солидных льгот для участников баррикадного движения. Так пишется новая история и покупаются голоса избирателей конкретными партиями.
"И что теперь? Смотрим итог. С каждым годом уровень национализма в обществе только растет – от безнадежности. Даже в 1991-м на баррикадах такого не было! Расколотое общество беднеет все быстрее. Когда отделялись от СССР, в Латвии на тех самых баррикадах кричали "будем жить в независимой Латвии, как в свободной Европе". Что же, теперь это и происходит, причем все уверенней. Правда, не совсем так, как хотелось. Люди живут в Европейском союзе, но только уехав из Латвии. А Латвия, за независимость которой тогда боролись, пустеет, представителей коренных национальностей заменяют представители совсем иных народов – по разнарядке из ЕС. Вот они – плоды в том числе и баррикадного времени", - подытожил Луянс.
