РИГА, 17 сен — Sputnik. Жан-Клод Юнкер думает, что выход Великобритании из Евросоюза сделает ЕС более гармоничным, но он заблуждается, пишет бывший пресс-секретарь Еврокомиссии Найджел Гарднер в The Guardian.
Быть британцем в Брюсселе в 1990-х было почти стыдно. К британцам враждебно относились на континенте и обвиняли их в отсутствии моральных ценностей и желании установить викторианские условия труда, когда правительство Джона Мейджора попыталась заблокировать 48-часовой лимит рабочей недели.
Мейджор начал там, где закончила Маргарет Тэтчер: на первом своем саммите ЕС в Дублине она потребовала вернуть "свои" деньги из европейского бюджета, разозлив как канцлера Германии Гельмута Шмидта, так и президента Франции Валери Жискар д'Эстена.
Дэвид Кэмерон поддержал эту неловкую традицию. Задолго до несчастливого референдума он говорил о том, что находит саммиты ЕС "невероятно раздражающими". В 2013 году он обвинил лидеров европейских государств в том, что они "устроили на него засаду в час ночи", а когда Франция попыталась оспорить финансовый механизм, снижавший взносы Британии в европейский бюджет, Кэмерон пообещал "зарядить ружье".
Возьмем, к примеру, тривиальный пример 2013 года, когда решался вопрос о правилах подачи оливкового масла в ресторанах.
"Была дурацкая идея: запретить ставить масло на стол в бутылочках и разрешить только запаянные пакетики, — вспоминает еврочиновник из Нидерландов. — Нам даже ничего не пришлось говорить — британские СМИ сделали всю работу за нас, и предложение было отвергнуто."
И даже 48-часовая рабочая неделя, за которую Великобритания сражалась в одиночку, потихоньку используется в 15 странах ЕС.
Например, премьер-министр Польши Беата Шидло демонстрирует нам, на что будет похож ЕС после 2019 года, когда должен завершиться Brexit. На последнем саммите ЕС она заговорила в таких выражениях, которые верхушка ЕС раньше ожидала только от британцев. Она не позволит "шантажировать себя президенту с рейтингом в 4%", заявила она Франсуа Олланду.
А быть может, в поисках нового "плохиша" Европы придется посмотреть в совсем неожиданном направлении. После Brexit Германия окажется еще более непопулярной, чем прежде. Ей придется взять на себя роль, которую она, по историческим причинам, играет очень неохотно.
Кризис еврозоны показал, как все может обернуться. Великобритания была вне зоны единой валюты, так что во время кризиса весь гнев обрушился на Германию и ее канцлера Ангелу Меркель. Карикатуры на Меркель с гитлеровскими усиками заполнили греческую прессу. Теперь такого будет гораздо больше.
Скорее всего, бывший президент Европарламента Мартин Шульц не победит Меркель на выборах 24 сентября, но если это произойдет, то он может стать громоотводом, в который ударит весь гнев против Германии, поскольку Шульцу не хватает дипломатических навыков Меркель.
Европа после Brexit будет какой угодно, только не единой. Только когда учитель выгоняет самого непослушного ученика, он обнаруживает, до какой степени распоясался весь остальной класс.
