С латышского Вецмилгравис переводится как "старая мельничная канава". Этот район небольшой и далеко не элитный. До центра далеко, добираться на транспорте не очень удобно, архитектурными изысками не блещет.
Главным образом его территория занята портовыми промзонами и рядами серых безликих хрущевок. Зато он фактически стоит на воде, и многие здешние жители могут ежедневно любоваться проходящими мимо судами прямо из своих окон. К тому же от многих советских микрорайонов этот участок Риги отличается мощным историческим бэкграундом.
Монастырское наследие
Начнем с того, что появился он, можно сказать, с благословения Папы Римского. Согласно историческим документам, в 1205 году, всего через четыре года после основания Риги, Папа Римский Иннокентий III приказал епископу Альберту для защиты города от возможных нападений построить неподалеку монастырь.
К 1208 году в 10 километрах от тогдашних границ города вырос монастырь Святого Николая. Под его власть перешла территория, на которой сейчас находится микрорайон. А в 1266 году монахи прорыли канал, соединивший Кишозеро с Даугавой, чтобы обеспечить работу своих водяных мельниц. Канал назвали соответствующе — Милгравис, то есть "мельничная канава". Отсюда и название микрорайона.
Монастырь не просуществовал и ста лет — церкви пришлось продать его Ливонскому ордену. Тот превратил монастырь в укрепленный замок, который простоял несколько столетий. Теперь от него осталось только несколько земляных укреплений в районе Вецдаугава. А на берегу протоки Милгравис долгое время не происходило ничего особенного: здесь стояли лишь несколько рыбацких хижин. Стоит только отметить, что в конце XVIII века на берегу Даугавы выросла каменная церковь-маяк, которая указывала путь проходящим по реке судам.
И храм, и маяк действуют до сих пор. Белая церковь (такое название она получила благодаря цвету своих стен) является старейшей исторической постройкой в Вецмилгрависе, хотя свой нынешний вид она приобрела только в середине XIX века. Лютеранские службы в ней проходят под звуки органа, установленного еще в 1859 году. Световые сигналы подаются из специального окна в шпиле, на 20 метрах над уровнем моря. Световой аппарат работает круглые сутки.
Порт и лесопилка
В середине XIX века русло Милгрависа было расширено и углублено, и в нем обустроили гавань для нужд Рижского порта. А вскоре по инициативе Кришьяна Вальдемара, ныне он известен как крупнейший латышский общественно-политический деятель, а тогда чиновника в российском министерстве финансов, в том районе открылось Мангальское мореходное училище. Оно успешно готовило капитанов и штурманов, а также механиков для флота Российской империи, но в 1915 году из-за войны было эвакуировано и назад уже не вернулось.
Тем не менее, несмотря на теснейшую связь Вецмилгрависа с мореходством, сохранившуюся до сих пор, наиболее сильно на развитие района повлияла не эта отрасль, а деятельность предпринимателя Августа Домбровскиса. В 1887 году он открыл здесь лесопильню, а затем фабрику.
Будучи выходцем из бедной рыбацкой семьи, фабрикант стремился позаботиться о людях, которые работали на него. Он обеспечивал рабочих жильем, а также построил школу и детский сад для их детей. Именно на средства Домбровскиса в районе были проложены первые улицы.
Культура против пьянства
Кроме того, предприниматель был известен как активный борец с пьянством. По свидетельствам современников, за пьянство Домбровскис мог лишить рабочего права жить в построенном на его земле доме. А в начале XX века он профинансировал строительство большого здания для созданного им же общества трезвости "Зиемельблазма" (в переводе с латышского — "северное сияние").
Правда, во время беспорядков в 1906 году здание сожгли, но Домбровскис не сдался. Через четыре года он запустил строительство нового здания, написав по этому поводу в дневнике: "Теперь я построю дом, который ни один огонь не сможет сжечь". Новый дом был первой железобетонной конструкцией в Латвии. По некоторым данным, бизнесмен лично выполнил чертежи нового здания.
Здание в итоге действительно пережило и своего создателя, и общество, для которого было построено, причем на протяжении всего века сохранило свою основную функцию — культурно-просветительскую. Сейчас оно известно как дворец культуры "Зиемельблазма" и является памятником архитектуры.
Тут проводятся концерты, различные мероприятия и фестивали, собираются самодеятельные коллективы, работают студии для детей и взрослых, действует филиал рижской библиотеки. Просторный парк с 35-метровой смотровой вышкой — украшение всего района. В 2011-2013 годах рижские власти обновили дом и парк.
Совсем рядом с дворцом культуры находится еще один культурный памятник, созданный при участии Домбровскиса, — Дом творчества, или, как его еще называют, Дом Буртниеку (кудесников). Построенный в 1908 году, он стал своеобразным общежитием для крупнейших представителей латышской интеллигенции. В Доме Буртниеку было восемь квартир, а также мастерская для художников и выставочное помещение.
В частности, здесь долгое время жил писатель, фольклорист Кришьянис Баронс, и именно в этом доме он завершил эпохальный труд по сбору и систематизации латышских дайн.
Суровая романтика
Строго говоря, рижским районом Вецмилгравис стал только в 1922 году. Связь с городом укрепилась после постройки моста через Милгравис в 1934 году. В советский период район развивался как промышленная зона; большинство довоенных деревянных построек были снесены, жилую зону заполнили пятиэтажки. Таким он дошел и до наших дней.
Лично для меня Вецмилгравис — район незнакомый. За всю свою жизнь, а в Риге я живу с рождения, я бывал здесь раз десять. Как-то так получалось: от центра он далеко, дел там никаких не было. И все же этот район связан у меня с приятным воспоминанием.
Именно здесь расположен штаб Центра береговой охраны Латвии, и группе журналистов, в числе которых был и я, дали возможность понаблюдать за военными учениями на Балтике. Экскурсию нам устроили на вертолете, взлетали из Вецмилгрависа на рассвете.
Я прежде никогда не летал на вертолете, но очень хотел попробовать. Помню, как перехватило дыхание, когда взлетали… Под нами проплыли военные и портовые сооружения, немногочисленные садовые участки, стройные ряды блочных пятиэтажек, прощальным взмахом мелькнул шпиль белоснежной церкви-маяка — и мы ушли к морю, на бескрайние просторы.
