РИГА, 1 янв — Sputnik, Евгений Лешковский. Время между Рождеством католическим и Рождеством православным в лютеранском Домском соборе отметили тем, что, наконец, сняли леса с части балкона одного из самых больших органов Европы. Специалисты скрупулезно отреставрировали все деревянные детали, покрыли их сусальным золотом и даже сохранили старинные трубы органа.
В XV веке балкон в прямом смысле звучал весь. Акустические системы, длинные трубы, были не только за клавишами и над ними, но и на фасаде строения. Правда, теперь они на этом фасаде присутствуют лишь в качестве декора, но по-прежнему важны с художественной точки зрения.
— Закончена реставрация малого проспекта органа, а в следующем году доделаем и большой, который пока в лесах, — говорит управляющий реставрационными работами Рональд Лусис.
Малый органный фасад и большой начали строить в 1601-м – после восстановления сгоревшей башни. И потом тут еще не раз все переделывали, а инструмент, который мы слышим сейчас, открыли только в 1883-м. Долгие годы он считался самым большим органом не только Европы, но и мира. Всего в органе более 8 000 труб, и длина некоторых превышает 16 метров!
Чтобы Домский собор не стал Пизанской башней
Балкон украшен рисунками по библейским сюжетам и фигурами святых. Эти изображения появились в XVIII веке, и во время нынешней реставрации многие из них полностью восстановили, а другие просто хорошо очистили.
Фигурки, как и многое другое, реставрировали прямо в соборе: вдоль стен оборудованы специальные мастерские, где работы не прекращаются даже в выходные дни. Впрочем, они совершенно не мешают проведению концертов органной музыки.
Но, главное, специалисты во время реставрационных работ внимательно следят: не увеличиваются ли трещины в крыше здания и куполе собора. Самая большая из них длиной в 12 метров буквально пронизывает стену. Но и других трещин здесь хватает.
Возле всех установлены датчики, фиксирующие, не расползаются ли они. Ведь в какой-то момент действительно была угроза, что собор может перекосить похуже, чем Пизанскую башню, а потом и вовсе здание рухнет. И несколько лет назад начали большие реставрационные работы: укрепляли деревянные конструкции на крыше и в куполе, выравнивали его, меняли медную кровлю.
— Работы по реставрации собора продолжаются поэтапно. — Все еще актуально укрепление башни, которая тяжелее остальной части общей конструкции, а потому медленно оседает, — говорит Рональд, приглашая нас с фотокором подняться на высоту более 80 метров к открытой площадке над часами собора, где висят колокола, и куда обычные посетители не допускаются.
По узкой лестнице сквозь столетия
Часть одной стены изнутри все еще обуглена. Это — след пожара 21 мая 1547 года. Тогда сгорел готический шпиль собора. А новая башня с пирамидальным шпилем и двумя галереями была построена в 1595-м. И когда проводили новые реставрационные работы, уже в нынешнем веке, обугленную стену решили не покрывать штукатуркой: элемент истории!
Интересно, что с улицы мы видим башню XVIII века, а изнутри сохранилось много элементов с XVI века, поверх которых покрывали собор новым кирпичом. Деревянные перекрытия, огромные несущие балки тоже почти все из XVI века – за исключением тех, которые меняли два года назад (они, кстати, из сосны, которую в старину использовали).
На одном из уровней во время реставрации сохранили деревянную площадку, над которой висели колокола. Вплоть до Первой мировой войны тут звучали четыре колокола, и звук их разносился из открытых проемов башни. Потом проемы заделали. А из всех колоколов остался лишь один – вернулся из Нижнего Новгорода, куда с остальными был эвакуирован перед войной.
Поднимаемся выше по узкой деревянной старинной винтовой лестнице, держась за толстый канат, для того и висящий здесь. Когда выходим на небольшие площадки между "этажами", главное – не удариться макушкой об установленные здесь пожарные трубы, распылители и сенсоры.
Медь, покрывающая крышу, быстро и сильно разогревается в любой солнечный день, и вовсе не только летом. И от случайной искры могут загореться балки, хоть и пропитанные защитными жидкостями. Реставраторы два года назад очень кляли эти составы: химреактивы местами, где балки соприкасались с медью, до дыр разъели крышу.
Впрочем, изнутри наблюдают за куполом и в морозные дни, когда крыша обледеневает, и из-за низких температур может повредиться вся конструкция собора.
Между этажами мы видим кардан старого часового механизма. Когда-то этот механизм был огромен, а сегодня от него остались лишь отдельные элементы, ставшие музейными экспонатами. Башенные часы ныне работают от небольшой коробочки китайского производства. Этот новодел укреплен на дощатой стене, которую тесали топорами лет двести назад…
Над старой Ригой
Наконец, через небольшую дверцу мы вышли на балкон. Здесь. Под часами можно потрогать их огромные стрелки и новое медное покрытие крыши. Старая была зеленой, два года назад её демонтировали и сдали на металлолом: исторической ценности медь 80-х годов прошлого века не представляла. Зато старую — двухвековой давности — медь с крыши хранят как реликвию в запасниках собора.
Внутри собора оставили и другую реликвию – изогнутые мощные корни деревьев, когда-то служившие подпорками для пола. Их во время реставрации обрабатывали разными средствами от муравьев, которые во многих местах изгрызли дерево почти в труху.
Поднимаемся еще выше – и вот мы уже на открытой площадке, где над головой висят колокола, а под ногами — скользкий медный пол. Подумалось, что устоять на нем в сильный ветер было бы не так уж и просто. Зато какая отсюда открывается красота! Старый город виден, как на ладони. Рональд здесь бывает часто – и спокойно смотрит вокруг, даже на сильные порывы ветра не обращает внимания.
— Хорошо здесь. Когда поднимешься с земли, через все уровни собора, как через века, ощущения поистине божественные. И сейчас нам важно сделать все, чтобы собор простоял еще столетия. Уверен, сможем! – говорит Рональд.
