РИГА, 27 июл — Sputnik. Сирийский беженец, чья просьба об убежище была отклонена, взорвал себя ночью в баварском городе Ансбах — после того, как его не пустили в местный клуб. В порыве гнева он решил нанести удар по случайным людям и привел в действие взрывное устройство, присоединенное к телу. Двенадцать человек получили ранения; никто, кроме убийцы, не погиб, говорится в материале, опубликованном на израильском портале NRG, который воспроизводит Inosmi.ru.
Другой сирийский беженец убил женщину с помощью мачете и ранил еще двух человек в городе Ройтлинген. Местная полиция сообщила, что преступление было совершено "на романтической почве". Убийца, по словам полиции, страдал психиатрическим расстройством.
Немецкий гражданин иранского происхождения застрелил в минувшую субботу девять человек в мюнхенском торговом центре и покончил жизнь самоубийством потому, что у него была "навязчивая идея, связанная с массовыми расстрелами".
В прошлый вторник 17-летний афганский беженец с криком "Аллах Акбар!" ранил топором четырех человек в поезде, неподалеку от города Вюрцбург. Полиция продолжает расследование мотивов преступления, однако подчеркивается, что преступник не был связан с террористическими организациями.
Когда в прошлом году канцлер Ангела Меркель заявила, что двери ее страны открыты настежь для приема беженцев, в Германии назревал серьезный политический кризис. Волна исламского террора в Европе только начиналась. Никто не представлял, каких масштабов она достигнет в разгар массового перемещения мусульманских мигрантов из Сирии в Старый свет.
Короткое время спустя, после острой критики в ее адрес, а также после кровавых терактов в Париже и Брюсселе, Меркель изменила свое мнение и заявила, что кризис вышел из-под контроля, и что Германия не сможет принять всех, кто пытается найти себе приют на ее территории. Но, возможно, сейчас уже слишком поздно что-либо изменить. Либеральная политика Германии в отношении беженцев (результат травмы, связанной с Холокостом и холодной войной между Западом и Востоком) дорого обходится стране.
Обычные граждане Германии не планируют теракты в течение года, как это сделал стрелок из Мюнхена. Они также не разгуливают по улицам с привязанным к телу взрывным устройством. Невиданная трагедия, произошедшая в Европе в середине прошлого века, приведшая к гибели десятков миллионов человек, напрочь стерла прежнюю склонность к насилию, характеризовавшую жителей континента на протяжении столетий. Европейцы стали приверженцами либерально-пацифистского мировоззрения, отказавшись от ношения оружия.
Однако мигранты, прибывшие недавно в Европу, не являются приверженцами подобного рода просвещенных взглядов. Там, где они родились и выросли, в Афганистане, Иране или странах Ближнего Востока, им пришлось жить в достаточно экстремальных условиях, многие были вынуждены бросить свои дома и эмигрировать. Убийства и повседневное насилие были частью их жизни. Многие привыкли реагировать на те или иные проблемы посредством насилия. Это была единственная доступная возможность.
Нам в Израиле хорошо знаком этот тип поведения. После долгих лет террора, который не всегда связан с палестинцами, живущими в Иудее, Самарии и Газе, мы осознаем убийственность мировоззрения многих мусульман. И одновременно мы пытаемся договориться с более умеренными группами мусульманского населения на Ближнем Востоке и в мире.
К огромному сожалению, Европа переживает то, что мы переживаем в последние пятьдесят лет. Во Франции, после множества жутких терактов, начали осознавать проблему и принимать меры. В Германии тоже появились признаки того, что следует что-то делать. После теракта в Мюнхене раздаются требования ограничить доступ граждан к оружию. Правые в Германии пытаются законодательно запретить беженцам на раннем этапе проживать рядом с местным населением.
Это непростая реальность. Она несправедлива во многих аспектах. Но такова ситуация. Существуют средства для сокращения угрозы террора. Германия должна понять, что насилие, присущее исламу в последние годы, иммигрировало в Европу. Чтобы преодолеть его, необходим трезвый взгляд на происходящее.
