Юлиус Штрейхер - один из создателей нацистской партии, почетный генерал СА, главный редактор антисемитской еженедельной газеты Der Stürmer ("Штурмовик"), фанатичный идеолог расизма.
Родился в Баварии, в семье учителя римско-католической начальной школы, сам бывший учитель. Еще перед Первой мировой войной добровольно вступил на службу в кайзеровскую армию, но позднее был уволен за полную недисциплинированность. После начала боевых действий он вернулся в германские вооруженные силы и в дальнейшем воевал, дослужившись до чина лейтенанта.
Когда война закончилась поражением Германии, Штрейхер некоторое время вновь преподавал в школе, но очень скоро его увлекла политика. Он организовал в 1919 году в Нюрнберге ярко выраженное антисемитское отделение Deutschsozialistische Partei (Германской социалистической партии). После того, как в 1921 году Гитлер отправился из Мюнхена в Берлин, чтобы установить там полезные связи с лидерами региональных нацистских организаций, за его спиной некоторые члены NSDAP, в том числе и один из основателей партии Антон Дрекслер, оттесненный к тому времени Гитлером от партийного лидерства, попытались договориться с группой Штрейхера о сотрудничестве.
Эти внутрипартийные интриги привели к серьезному кризису в нацистском движении, но Гитлер все же сумел сохранить и даже упрочить свои позиции в партийном руководстве. Штрейхер признал его бесспорное лидерство и 8 октября 1922 года вместе со своими людьми вошел в состав NSDAP.
В апреле 1923 года Штрейхер приступает к изданию своей скандальной газеты Der Stürmer, быстро получившей сомнительную славу самого непримиримого и радикального юдофобского издания в стране. Сам же он гордо титуловал себя "немецким антисемитом номер один" и показательно носил на шее фигурку повешенного раввина.
Когда в ноябре 1923 года в Мюнхене состоялся известный Пивной путч, Штрейхер без промедления присоединился к Гитлеру и непосредственно сопровождал его во время нацистского шествия по городским улицам. Считается, что, когда баварская полиция преградила путчистам дорогу возле крытой галереи Фельдхернхалле, именно он произвел тот роковой провокационный выстрел, с которого и началась перестрелка, приведшая к жертвам с обеих сторон. По свидетельствам очевидцев, многие тогда "бросились плашмя на землю, чтобы избежать обрушившегося на них града пуль", и среди них был будущий фюрер, который не оставил без внимания штурмовое рвение Штрейхера, о котором позднее отзывался следующим образом: "Возможно, найдутся один или два человека, которым не нравится форма носа Штрейхера. Но в тот день, когда он лежал рядом со мной на мостовой Фельдхернхалле, я поклялся, что не брошу его, пока он не бросит меня".
Юлиус Штрейхер - один из создателей нацистской партии, почетный генерал СА
Доказавший свою идейную стойкость и личную преданность Гитлеру, Штрейхер в 1925 году был назначен руководителем регионального отделения нацистской партии (гауляйтером) Нюрнберга. В ту пору он еще служил в школе и уже тогда обязывал своих учеников приветствовать его нацистским возгласом "Хайль Гитлер!". Когда в 1928 году его, наконец, выгнали со службы за ярую пропаганду антисемитских идей, ему это сильно не навредило. Напротив, дела его явно пошли в гору. Уже в следующем году Штрейхер становится гауляйтером объединенной Франконии (историческая область Германии, на территории которой ныне находятся три административных округа Баварии), а также избирается в Баварский парламент. С 1933 года он депутат рейхстага от Тюрингии, в 1934 году получает звание группенфюрера СС.
Все это время Штрейхер неустанно борется с "властью евреев", и главнейшим оружием в этой борьбе становится его немудряще агрессивная газета Der Stürmer с ее конкретным обвиняющим девизом "Евреи - наша беда!". Фактически она с 1933 года стала массовым нацистским пропагандистским изданием. Через несколько лет ее максимальный тираж уже достигал 486 тысяч экземпляров, а специальные выпуски доходили даже до двух миллионов.
Нисколько не заботясь о достоверности фактов и о доказанности предъявляемых евреям обвинений, Штрейхер буквально обрушивал на читателей душераздирающие, страшные истории об иудейских преступных деяниях, о ритуальных убийствах немецких детей, совершаемых безжалостными евреями. Писалось о том, как они коварствуют, мешая жить добропорядочному "арийскому" населению. Сам Штрейхер совершенно беззастенчиво сочинял письма и жалобы, будто бы в изобилии присылаемые ему оскорбленными и униженными немецкими обывателями, ставшими "жертвами злокозненных иудеев". Кого-то унизили и обманули в еврейском магазине, кого-то безосновательно засадили в психиатрическую лечебницу, кого-то лишили честно нажитого имущество и фамильных ценностей… Из номера в номер потоком шли нескончаемые жалобы и обиды на притеснения немецких граждан, терпящих всевозможные неприятности с еврейской стороны.
Все это богато иллюстрировалось характерными карикатурами, имевшими порой ярко выраженный порнографический характер, поскольку одной из специфических пропагандистских тем, отрабатываемых антисемитом и эротоманом Штрейхером, являлись сексуальные домогательства распутных иудеев в отношении юных и доверчивых немецких девушек. Из номера в номер описывались истории прелестных германских фройлен, изнасилованных похотливыми еврейскими сластолюбцами… Чего стоят одни лишь заголовки: "Он рассматривает немецкую женщину как свою добычу", "Опасный осквернитель расы", "Изнасилована пятнадцатилетняя девочка…" и так далее. Возмущенные читатели трепетно внимали следующим перлам: "С сатанинской радостью черноволосый молодой еврей прячется в ожидании ничего не подозревающей девушки, которую собирается осквернить своей кровью, таким образом похищая ее у народа". Одним из последствий подобного "омерзительного кровосмешения", по мнению газеты Der Stürmer, становилось то, что кровь "арийских женщин", вступавших в близкие отношения с евреями, оказывалась безнадежно испорчена, и потому несчастные уже более не могли рожать достойных "арийских" младенцев. Под все эти пугающие нацистские росказни даже подводилась псевдонаучная теоретическая база.
Свежие выпуски еженедельника Der Stürmer размещались для всеобщего прочтения на особых стендах по всей Германии. Запоминающиеся статьи под кричащими заголовками изучались в школах. Благодаря этой популярной газете пещерный антисемитизм расово-биологического толка приобретал научный оттенок и овладевал сознанием широких немецких масс.
Получив в 1933 году реальную власть, нацисты безотлагательно приступили к реализации своей антисемитской программы. Уже в марте гауляйтер Штрейхер перешел в Нюрнберге к практическим действиям, в ходе которых многие видные евреи города арестовывались и затем отправлялись в концлагерь Дахау. По городским улицам устраивались позорные шествия "арийских" женщин, замеченных в близких отношениях с евреями. Несчастных "осквернительниц расы" коротко остригали, на их шею вешались унижающие таблички. Писатель Борис Полевой описывал это так: "Вот Юлиус Штрейхер, этот патологический мракобес… толстый, процветающий, что-то издевательски кричит остриженным наголо девушкам, привязанным к ослам. На шеях у них - веревки, а на них висят картонки с надписью: "Я любила еврея", и озверелая толпа с кулаками надвигается на них, едва сдерживаемая дюжими полицейскими". Сам Штрейхер жаждал превратить Нюрнберг в статусный "арийский" город, и для многих его деятельность стала образцом для подражания.
Штрейхер прямо заявлял: "Еврей всегда питается кровью других народов, ему всегда необходимы убийства и жертвы. Победа наступит только тогда, когда весь мир будет свободен от евреев".
Благодаря бойкому бесстыжему перу Штрейхера даже неловкий вопрос об этническом происхождении Иисуса отныне решался предельно просто: "Евреи и тут… тянут свои грязные потные пальцы к великой святыне… Христос был арийцем. Это факт. Он не требует больше никаких дискуссий".
Осенью 1938 года Der Stürmer, эта главная юдофобская газета Германии, писала о будущем евреев с пугающей бесцеремонной откровенностью: "Бактерии, паразиты, вредители - их нельзя терпеть. Для того, чтобы блюсти чистоту и гигиену, мы обязаны их обезвреживать, убивать".
Не ограничиваясь лишь страницами своего скандального издания, сам Штрейхер, самодовольно полагавший себя вторым оратором в NSDAP после Гитлера, активно разъезжал по всей Германии, организовывая публичные антисемитские выступления, имевшие немалый успех. Многие из высказанных им тогда тезисов были прямо использованы и реализованы нацистами в ходе морально-психологической обработки германского массового сознания к одобрению и принятию тотального уничтожения еврейского населения.
С целью расширения своей целевой аудитории Штрейхер выпустил несколько детских пропагандистских изданий. Например, напечатанная тиражом в 60 тысяч экземпляров книжка, называвшаяся "Ядовитый гриб", в которой маленьким немцам доступно излагались полезные сведения о том, что евреи по сути своей сродни отвратительным грибам. О содержании данного чтива можно судить по следующему отрывку, живописующему посещение еврейского доктора: "Инга ждала уже целый час. Она вновь берет журнал и пытается читать. Затем дверь открывается. Инга поднимает голову. Появляется еврей. Она кричит, с ужасом бросает газету и вскакивает. Она смотрит в лицо еврейского врача. Это лицо дьявола. Посредине лица этого дьявола огромный горбатый нос, за очками - два страшных глаза, толстые губы искривились в усмешке. Эта усмешка означает: "Теперь ты в моих руках, маленькая немецкая девушка". Еврей приближается к ней. Он протягивает к ней свои жирные пальцы. Но Инга теперь пришла в себя. До того, как еврею удается схватить ее, она ударяет жирное лицо. Она бросается к двери, задыхаясь, бежит вниз по лестнице и убегает из дома еврея". Дивная история…
Не забывал Штрейхер и о будущем, вскоре ожидавшем население Советского Союза. Так, в мае 1939 года в Der Stürmer были опубликованы следующие строки: "В большевистской России должна быть проведена карательная экспедиция против евреев. Советских евреев постигнет судьба всех преступников и убийц - немедленная расправа и смерть. Тогда весь мир увидит, что конец евреев - это конец большевизма".
Вот еще одна показательная цитата: "Близится время, когда придет в действие машина, готовая вырыть могилу мировым преступникам - евреям, и им не найти от нее спасения".
На подобных идеях и призывах взращивались будущие палачи Освенцима, Треблинки, Саласпилса, Майданека, Бабьего Яра и множества других мест, где торжествовало материализовавшееся сатанинское зло, идейно вдохновленное нацистской пропагандой.
Борьба с "плутократически-большевистским мировым еврейством" стала для Штрейхера доподлинно навязчивой идеей. Другими врагами "истинных арийцев" являлись, по его просвещенному мнению, также "масоны", "иезуиты", "большевики" и "негры".
До 1940 года Штрейхер продолжал занимать должность гауляйтера Франконии. Американский журналист Уильям Ширер, работавший в предвоенной Германии, вспоминал подмеченные им характерные черты поведения этого патологического персонажа: "Штрейхер прославился в качестве некоронованного короля Франконии со штаб-квартирой в Нюрнберге, где его слово было законом и где всякий, кто вставал на его пути или вызывал его недовольство, мог оказаться за решеткой и подвергнуться пыткам. Только на скамье подсудимых в Нюрнберге, где проходил суд над военными преступниками, я увидел Штрейхера без хлыста, обычно же он держал его в руке или за поясом и, посмеиваясь, хвастался, как порол неугодных".
В своем нацистском рвении Штрейхер превзошел даже своих идейных сподвижников. Слишком откровенно и грубо заявлял он о том, о чем еще не стало принято до поры громко говорить вслух. Газету Der Stürmer как чересчур радикальную, прямолинейную и слишком низкопробную критиковал даже сам Геббельс, который написал в 1935 году о Штрейхере с нескрываемым раздражением: "Весь мир знает, что он - самое грязное и отвратительное проявление национал-социализма; шантажист, извращенец, садист-порнограф, политика которого не что иное, как сумма его преступных наклонностей".
Те, кто хорошо знал Штрейхера, признавали, что персонаж этот предельно омерзителен, однако газету его нахваливал сам фюрер! Гитлер говорил: "Если вы хотите национал-социализма, вы должны одобрить Штрейхера". По компетентному суждению фюрера, "примитивный метод Штрейхера - самый эффективный способ достучаться до маленького человека". Оспаривать мнение вождя "немецкой нации" было невозможно, и потому "антисемит номер один" продолжал благополучно наживать миллионы марок на своем в сущности частном издании. Последний номер Der Stürmer был выпущен 22 февраля 1945 года.
По сути, Штрейхер выступил в роли сознательного духовного отравителя миллионов немцев, своей пропагандистской деятельностью он нравственно растлил целую нацию. Уже позднее, во время Нюрнбергского процесса, про него будет сказано: "Никакое правительство в мире до нацистов не смогло бы проводить политику массового истребления, не имея народа, который поддерживал бы правительство, и не имея большого количества людей - мужчин и женщин, - которые были бы готовы участвовать в этих кровавых убийствах. Даже прошлые поколения немецкого народа не согласились бы на совершение тех преступлений, о которых слышал трибунал, - на убийство многих миллионов мужчин и женщин. Штрейхер взял на себя задачу "просвещения" народа, воспитания убийц, отравления их умов ненавистью".
Известно, что Штрейхер неимоверно кичился огромным количеством своих любовниц, попутно занимаясь бесстыдным шантажом, вымогая деньги у их мужей. Обожал он хвалиться своими чувственными похождениями, о которых делился подробно и с удовольствием. Охотно собирал и коллекционировал различные порнографические материалы.
Немало рассказывали о его корыстолюбии и о том, что он не гнушается скупкой и присвоением конфискованного имущества репрессированных евреев. В партийном руководстве многие считали, что своими непристойными публикациями и безобразно аморальным поведением Штрейхер наносит существенный вред националистическому движению, нещадно подрывая его репутацию. Однако, пользуясь безграничным доверием фюрера, "антисемит номер один" полностью игнорировал мнение своих оппонентов, козни злопыхателей его совершенно не касались.
Штрейхер был арестован американцами 23 мая 1945 года в глухой альпийской деревушке, где он укрылся под чужим именем, отрастив густую бороду. Это ему не помогло.
Он оказался единственным из обвиняемых, кому уже был неплохо знаком Нюрнбергский зал судебных заседаний. Прежде ему приходилось бывать там во время разбирательства по обвинению в растлении малолетней, но в тот раз Штрейхера оправдали.
Теперь же ему предъявили обвинение в прямом подстрекательстве к убийствам евреев, что подпадало под обвинение в преступлениях против человечества. После соответствующего освидетельствования он был признан вменяемым и вполне способным нести ответственность за свои действия, хотя и одержимым навязчивой идеей антисемитизма.
Английский юрист Джон Гриффит-Джонс прямо заявил: "Обвинение против этого подсудимого может быть изложено, по-видимому, в нескольких словах, если мы вспомним о его неофициальном титуле, который он сам принял, а именно: "гонитель евреев номер один". На протяжении 25 лет он воспитывал весь германский народ в духе ненависти и подстрекал к преследованию и истреблению еврейской расы. Он был соучастником убийств, совершенных в невиданных прежде масштабах".
Его подельники относились к Штрейхеру с нескрываемым отвращением сродни брезгливости. По воспоминаниям участников процесса, Вильгельм Фрик прямо называл его "преступным фанатиком", "выродком" и "злобствующим юдофобом". Психолог Густав Гилберт писал, что поскольку Штрейхеру определили место в тюремной столовой рядом с фон Риббентропом и Редером, сидели они за столом "с оскорбленным видом - им явно было не по душе принимать пищу в обществе такой одиозной фигуры, как он".
Уже в самом конце войны Штрейхер женился на своей бывшей секретарше Адель Таппе, которая, выступая на Нюрнбергском процессе, пыталась говорить добрые слова о своем муже. Сочувствуя ей, Альфред Йодль заметил тогда, что "она слишком мила для такого законченного подонка, каким является ее супруг".
В своей заключительной речи главный советский обвинитель Роман Руденко сказал, как бы подводя черту под деяниями Штрейхера: "Разжигание национальной и расовой розни, воспитание извращенной жестокости и призыв к убийствам были не только долголетней партийной обязанностью, но и доходной специальностью этого человека. Штрейхера можно считать подлинным "духовным отцом" тех, кто разрывал надвое детей в Треблинке... Штрейхер лгал всю свою жизнь. Он пытался лгать и здесь во время суда. Я не знаю, рассчитывал ли он обмануть кого-нибудь этой ложью или лгал по привычке и от страха. Но мне кажется, что самому подсудимому должно быть ясно: его последняя ложь уже никого не обманет и не принесет ему спасения".
Своему патологическому антисемитизму Штрейхер остался верен до конца. В последнем слове он заявил, что Нюрнбергский процесс есть "триумф мирового еврейства", отметив, что трое из судей - евреи.
Его приговорили к повешению. Уже стоя под виселичной петлей, германский "антисемит номер один" громко воскликнул: "Purimfest!", полагая, что эта казнь для ненавидевших его евреев сродни национальному празднику Пурим.
Перед смертью он успел в последний раз восславить своего фюрера, трижды выкрикнув: "Хайль Гитлер!" Последнее "Хайль…" глухо прозвучало уже из-под надетого на голову мешка… Тело казненного было кремировано, прах развеян.
Юлиус Штрейхер после приведения приговора в исполнение, 16 октября 1946 года
Отмечу, что многотомный доклад Нюрнбергского трибунала отпечатан был на тех самых типографских станках, что прежде тиражировали поганую штрейхеровскую газетенку. Поместье Пляйкерсхоф, некогда принадлежавшее Штрейхеру, после войны использовалось для размещения и поправления здоровья евреев, выживших в ходе Холокоста и собиравшихся переезжать в Палестину.