РИГА, 14 янв — Sputnik. Латвийская ассоциация профессиональных гидов направила письма в различные учреждения с требованием убрать этот символ оккупации, пишет Бен Латковскис.
Памятник был открыт в 1971 году, тогда еще были живы старые красные стрелки, которые ходили по школам и вспоминали, как они защищали Ленина. После восстановления независимости ему попытались придать другой смысл. Поскольку до последнего момента памятнику удавалось избегать внимания "охотников за символами", можно считать, что концептуальная переориентация памятника почти удалась. Но "почти" не считается.
События первой половины 1919 года - один из самых запутанных периодов в истории Латвии, указывает публицист. Что произошло тогда с государством, только провозгласившим независимость? Каково было отношение общества к этому исполнению веками лелеемой латышами мечты [о собственном государстве]?
Историческая реальность весьма сурова. Никакой "веками лелеемой мечты" не было, пишет Латковскис. "Так же, как не было "ленинского обещания" о "свободной Латвии", и поэтому... . Произошла глубокая интеграция латышского общества в Россию и братание с классово близкими русскими в общей ненависти к их извечным врагам - немцам. Эта ненависть, в свою очередь, была вызвана демонстративным высокомерием немцев, то есть отношением к ненемцам как к унтерменшам", - пишет Латковскис.
На выборах в Учредительное собрание России в 1917 году единственной губернией России, где победила партия большевиков во главе с Лениным, была Лифляндская - то есть Видземе. Ни в одной этнической группе (за исключением евреев) коммунисты не пользовались большей поддержкой, чем среди латышей. В то время коммунизм казался солнцем будущего прогресса. Так что большой поддержки "независимой Латвии", возглавляемой все теми же старыми "буржуями" в цилиндрах и фраках, не было, отмечает публицист.
Не прошло и полтора месяца, как 3 января 1919 года, большевики во главе с Петром Стучкой вошли в Ригу и были встречены ликованием широких народных масс. Идеям мировой революции и классовой борьбы поддалась значительная часть латышей (фактически большинство), указывает Латковскис.
В начале 1919 года под руководством Стучки в Латвии было осуществлено буквальное воплощение коммунистических идей, которое ликвидировало прежний "гипноз", и рейтинг большевиков упал с +70% до минус 50%. Вот тогда соотношение сил изменилось, и началась "настоящая борьба" за свободу, пишет публицист.
Правда, не все латышские стрелки разочаровались в идеях коммунизма, многие стрелки отступили в Россию, где большинство из них нашли свой конец в ходе чисток 1937-1938 годов.
Коммунизм в Латвии не популярен
С исторической точки зрения, нет никаких оснований пытаться представить латышских стрелков борцами за свободную Латвию. У тех латышских борцов за свободу, которые впоследствии сражались против фон дер Гольца, Бермонта-Авалова и большевиков, нет ничего общего со стрелками, чьи символические изображения стоят на площади перед Музеем оккупации, делает вывод Латковскис.
Отдельный вопрос: является ли этот памятник социально опасным сегодня? Сразу нужно сказать, что в сегодняшней Латвии опасность коммунизма не является серьезной. Серп и молот - очень непопулярный символ в современном латвийском обществе. Даже "прогрессивные" и другие левые дистанцируются от этих символов коммунизма. Поэтому можно сделать вывод, что памятник стрелкам не представляет большой опасности, считает Латковскис.