РИГА, 31 мая — Sputnik, Андрей Татарчук. Тогда до Победы было еще далеко, но сегодня ей кажется, что все происходило буквально вчера. В интервью Sputnik Латвия елгавчанка Нина Львова, в девичестве Ефремова, вспоминает те события. Кто сказал, что у войны не женское лицо?
Нина рассказала, что семья, в которой она родилась, была большая, было много детей. А жили они в деревне Кулусутай в Забайкалье.
В первые дни войны девушка побежала в райком комсомола с просьбой записать на курсы медицинских сестер при военном госпитале в городе Борз, что почти на самой советской границе с Монголией и Маньчжурией.
И со старшей сестрой Ольгой они ходили на курсы, которые Нина окончила в 1942 году, будучи в десятом классе. Уже как медицинская сестра второй категории написала заявление в военкомат с просьбой взять на фронт, и в июне 1942 года начался общий призыв девушек в армию.
"Но на запад меня не взяли - Советский Союз ждал нападения Японии. Нашу бригаду отправили на мыс Эгершельд защищать порт Владивосток с той стороны", - вспоминает Нина Тимофеевна.
Пятый флотский тихоокеанский дивизион
Медицинской сестрой с полным средним образованием 10 классов ее брать не стали, направили на курсы радистов. Как вспоминает Нина Тимофеевна, при полном отсутствии слуха она смогла сдать экзамен, отстучав азбукой Морзе на оценку "отлично".
Командование Тихоокеанским флотом создало новую воинскую часть - 5-й дивизион, один из восьми подразделений береговой артиллерии обороны Владивостока. Дислокация этой части в шести километрах от Владивостока была на высокой сопке, где не было воды, рядом с островом Русский. Условия службы были суровыми. Воду девушки носили в ведрах - в гору за полкилометра.
Спали в неотапливаемом помещении, укрывались байковым одеялом и сверху шинелью. Кормили три раза в день: один раз - манная каша, два раза - фасоль. На следующий день наоборот: один раз фасоль, два раза - манка. Девушки наряду с мужчинами заступали на пост дежурить. Всем выдавали винтовки Мосина с патронами. В пятом дивизионе 12-й морской артиллерийской железнодорожной бригады береговой обороны все были равны.
"Нас учили, что Красная армия непобедима. Когда враг подошел к Москве - мы очень боялись, что он ее возьмет, и одновременно верили, что этого не случится. Когда шли бои под Сталинградом, верующие и неверующие, все молились. Уже потом, когда немцы отступили от Москвы, когда была победа наших под Курском, стало дышать свободнее. Мне присвоили воинское звание ефрейтор. Ох я его и не любила. Ефрейтор Ефремова, звучало смешно. Потом после отмены ромбов и введением в форме погон, я стала старшим краснофлотцем - это уже другое дело", - улыбается собеседница.
Она, кстати, написала об этом стихотворение:
"Мы - краснофлотцы.
Не гимнастерки, а форменки, гюйсы, тельняшки,
И черная шинель моряка.
Не клеши, а юбки носили
И с бляхой морскою ремень.
Не в сапогах, а в ботинках форсили,
И черный берет набекрень".
Расстреляйте меня!
В переломном 1942 году осенью случилось с радисткой Ефремовой очень неприятное - она заснула на вахте. С батареи на действующий фронт под Москву, в Закавказье и под Сталинград забрали очень многих солдат с ее 5-го дивизиона. Она сидела у работающей рации сутки напролет и даже не слушала, что в железную дверь рубки стучат прикладами. Дверь как-то сняли с петель, а она не проснулась. А на вопрос, что делать с тобой, ответила со всей убежденной прямотой советской девушки и патриота. Это сейчас может казаться забавным, но ефрейтор Ефремова была совершенно честна.
"Я отсыпалась двое суток, а потом сказала: расстреляйте меня. Ведь если сейчас, когда нет боевых действий с Японией, я заснула на боевой вахте, то, значит, могу заснуть в условиях войны. Из-за меня погибнут товарищи. Так что расстреляйте меня, вот так и сказала. Подумали офицеры и решили не доводить до трибунала. Назначили меня на дневные вахты",- вспоминает ветеран.
А тем временем шли бои за Сталинград. И однажды, сидя на вахте у передатчика Ефремова вдруг услышала шум на соседней частоте. Это означало, что будет включение.
"Начинают буквы передавать азбукой Морзе - значит, армия передает. Флот передавал морзянкой только цифры. Код "Брянск". Я позвонила по телефону дежурному и доложила, что получила "Брянск". Это означало тревога номер раз: весь Тихоокеанский флот был мгновенно приведен в максимальную боевую готовность", - рассказывает Нина.
Это код с названием старого русского города на границе с Украиной и Беларусью означал, что по данным армейской разведки Япония готова перейти к активным боевым действиям на территории Советского Союза.
Хотя страны нацистской оси Италия, Германия и Япония, а также их сателлиты ранее заключили Тройственный пакт, согласно которому военные действия они должны вести совместно, японская армия еще с 1937 года воевала в Китае. Кроме того, в Тихоокеанском регионе велись боевые действия с США. Президент США Рузвельт объявил войну императорской Японии после нападения на американскую базу ВМС в Перл-Харбор, назвав тот день "днем стыда". Открывать новый фронт микадо медлил. Все решал исход Сталинградской битвы.
За что воевала Япония?
Квантунская армия стояла в Маньчжурии, в Китае и Корее и ждала, чем закончится сражение. Позывной "Брянск" означал, что в случае победы группы войск Паулюса в Сталинграде микадо отдает команду нападения Квантунской армии на советские Дальний Восток и Забайкалье. Микадо был осторожный и решил ориентироваться на исход Сталинградской битвы. Если наши германские союзники победят Красную армию, мы войдем в Приамурье и Сибирь со своими войсками.
"И они стояли, выжидали. А дождались того, что после капитуляции Германии наши войска перебросили на восток и очень быстро вместе с корейскими и китайскими красноармейцами Квантунская группа войск была разбита за пару месяцев, а Япония капитулировала 2 сентября 1945 года. Для китайцев японцы были хуже немецких фашистов в Советском Союзе в Прибалтике, Беларуси, России и на Украине. Они убили 35 миллионов китайцев - 15 миллионов солдат Красной армии Мао Цзэдуна и 20 миллионов мирных жителей. Но мне их было жалко - против нас японцы-то не воевали. Везли их в вагонах-теплушках в плен, и мне грустно было, за что они воевали, несчастные?" - делится Ефремова.
В воспоминаниях фронтовиков Великой Отечественной яркие моменты тех событий часто вообще не связаны с войной. Так и у нашей собеседницы.
Служила она уже радисткой контр-адмирала и командующего береговой обороной Александра Кабанова и начальника штаба Тихоокеанского флота вице-адмирала Александра Фролова. Вахта находилась в железнодорожном вагоне, оборудованном специально для штаба, чтобы проверять расквартированные вокруг Владивостока части.
Как будто вчера
"Поездки совершались очень редко и как радистка я была не нужна. Поэтому и специальный вагон связи для радиста и телефониста оказался не нужен. Командующие видели меня и жалели: такая худенькая некрасивая девочка на тонких ножках, понятно, что кончится война и ее никто замуж не возьмет. Я еще переболела сыпным тифом, лежала в госпитале. К весне 1944 года волосы немного отрасли, я уже ходила сама в столовую. Начальник штаба приказал адъютанту кормить меня хорошо. Как меня кормили! Я ж из деревни Кулусутай и впервые увидела в береговой обороне сгущенное молоко. Что это, думаю. Ведро зеленое, а внутри белое и густое. Я пальцем пробую: сладкое. Так наелась сгущенки, что плохо было - вот такая наивная была", - улыбается Нина Тимофеевна.
В наше время женщины равны в правах и обязанностях с мужчинами, но в военном СССР было вовсе не так, вспоминает елгавчанка. Это интересный штрих. Вообще-то о высоком уровне дисциплины в Красной армии за весь период Великой Отечественной войны свидетельствуют многие источники, но что скажет на этот счет участница тех событий?
Ефремова рассказывает, что Сталин дал приказ: женщины на фронте - неприкасаемые. И все знали, если девушка, медсестра, радистка или мирная жительница, без разницы, пожалуется на воина Красной армии, даже на офицера и командира, будет применено самое жесткое наказание - или расстрел, или штрафбат. Без всякого суда. В тюрьмы не отправляли.
Поэтому ребята от девушек буквально шарахались, никто не хотел в штрафники.
При этом часть девушек жили в очень тяжелых условиях, в помещениях, расположенных под землей, в старых канонирах, без солнечного света. От такой жизни при плохом питании у них лица стали отечными, какие бывают на сносях. Когда эти девушки при увольнении во Владивостоке появлялись среди людей, их сразу принимали за беременных. Отношение к нам было самое товарищеское, дружеское.
Победа
"Ну а в День Победы 9 мая все были друзья и товарищи. Я была в увольнительной во Владивостоке. Незнакомые люди обнимались, целовались, кричали, стреляли в небо. Радость была такой, какой не бывает ни у кого и никогда. Все это, как вчера… Год победы я повстречалась на службе со своим будущим мужем. Мне и Лене Львову разрешили заключить брак после полной и окончательной победы Советской Армии", - вспоминает экс-ефрейтор Ефремова.
С Латвией ее связывает дочь Ольга, вышедшая замуж за латышского парня. Судьбе также было угодно сложиться так, что ее родной брат Аркадий погиб 10 октября 1944 года в Латвии на границе с Литвой - в городе Приекуле.
Воинское братское кладбище в Приекуле - одно из крупнейших в Европе. Здесь на месте ожесточенных боев, длившихся больше полугода до 10 мая 1945 года, похоронено больше 23 тысяч солдат и офицеров РККА.
Один из них - сержант Аркадий Тимофеевич Ефремов, погибший вместе со всей ротой в неравном бою, прикрывая наступления 67-й стрелковой дивизии.
Уже больше трех четвертей века прошло с того времени, а для ветеранов это все так же словно вчера. Смотрите истории латвийских ветеранов в проекте Sputnik Латвия "Солдаты Победы: 1945-2020".