РИГА, 7 дек — Sputnik, Владимир Дорофеев. Митинги протеста против школьной реформы традиционно одни из самых больших протестных собраний. Но явка все время снижается, и протестовать становится сложнее.
Во тьме и в одиночестве
К месту начала митинга я пришел на 40 минут раньше. Так вышло: время начала шествия называли разное, и я уже приготовился какое-то время топтаться во тьме и одиночестве. По сути, к привычному нынешнему родительскому состоянию - душевному терзанию, добавилось еще и материальное.
Многие русские родители в Латвии меня поймут сразу, без объяснений, но мир состоит не только из молодых родителей, и я все же поясню: ныне основная тяжесть школьного обучения легла на родительские плечи. Сдать ребенка в школу и забыть об его образовании – не выйдет. Методики школьного обучения ныне очень странные, есть и удачные, но неудачных больше. И самые большие сложности возникнут с государственным латышским языком. Поскольку обучение ему абсолютно абсурдно – задания на латышском, дают прежде чем даже ребенком освоен алфавит.
Сейчас идет политический упор на то, чтобы садики полностью переходили на латышский. Но разработки методик, по обучению малышей неродному языку не ведется. Все опять сводиться к политическим лозунгам и обещаниям. Детсадовцам перед школой нужно набрать 4 тысячи слов. Сейчас по идее речь идет о том, чтобы детсадовцы были готовы к латышской школе. Значит, если у ребенка не будет словарного запаса в 4 тысячи слов на латышском, учиться ему будет или трудно, или и вовсе невозможно. Как предполагается решить эту чисто техническую проблему? Никак. Одни политические лозунги. Именно поэтому, молодые родители, необладающие педагогическим опытом, чувствуют себя в одиночестве и во тьме. Помочь ребенку надо, а как – непонятно.
Чей флаг важнее?
Короче говоря, идя на митинг, я проведу его в одиночестве на холодной и темной улице. Но вышло все как у Райниса – ночь была озарена, правда не костром, как у классика, а фонариками и полицейскими мигалками. У Министерства Образования и Науки (МОН) звучала музыка из колонок, и уже собралось несколько сотен человек, которые терпеливо ожидая начала марша, обменивались новостями и эмоциями. Здесь было множество журналистов, причем не только местных, но и российских и даже израильских.
Перед началом шествия разгорелся уже привычный спор о флагах. Активист РСЛ и одна из организаторов сбора подписей родителей в Европейский суд, Инна Дьери на повышенных тонах просила убрать российский флаг и доказывала, что из-за этого флага, латыши воспринимают шествие пророссийским. Что борьба русских латвийцев за образование детей в Латвии, должна проходить под латвийским флагом. Ее точка зрения популярна не только среди латвийских родителей, но и даже среди части российских журналистов и дипломатов.
Честно говоря, я и сам как родитель на стороне Инны. И на митингах за образование, предпочитаю ходить под латвийским флагом, но у сторонников российского триколора – свои аргументы.
Первый и самый незатейливый – у нас свободная страна, под каким флагом хочу, под таким и хожу. Второй – под каким еще флагом ходить русскому человеку, защищающему русскую речь? Флаг – обозначение национальности, а не принадлежности к государству. Как на иконках смены языка в компьютере. Третий – "мы первые тут стояли", мол Штаб защиты русских школ организовали люди, которые сейчас носят российские флаги. Что, если и верно, то только отчасти. Поскольку штаб в 2004 году организовывали разные люди, с разными политическими взглядами. Одни из которых ходят ныне под российскими флагами, а другие – под латвийскими. А один из журналистов, ранее числящийся в организаторах, идею всячески критикует, и когда пишет о маршах, регулярно численность занижает, то есть пишет меньше, чем даже остальные медиа. О реальной численности марша чуть позже, а ныне закончим с флагами.
Почему российских флагов больше?
На самом деле, пришедших с российскими флагами, было столько же, сколько с латвийскими. Но визуально российские явно выделялись и превосходили латвийские, и причина этому весьма нестандартна и необычна. Дело в том, что принесенный на митинг российский флаг (или любого другого государства, кроме Латвии), может быть любой формы и размера и носиться на любом флагштоке. Латвийский – может быть только определенного размера, и носиться только на деревянном флагштоке. Иначе – преступление против государственного символа, подпадающее под административный кодекс, и незамедлительно карающееся полицией. Если повезет, сначала попросят просто снять. Чаще всего – сразу же и оштрафуют.
Для латвийских граждан несогласных с бестолковой ассимиляцией русских – это не только неудобство, но и отчасти трагедия. Для их противников, в стане латвийских граждан – это удачный предлог оболгать и все движение против школьной реформы, и саму идею. Для любителей российского триколора, этаких "последних римских солдат", которым наплевать и на мнение метрополии, и соседей, важно лишь то, что чувствуют они сами. А сами они, во всяком случае некоторые, готовы умереть в одиночестве и непонимании, но не предать свою идею. Кстати, как-то так совпало, но известная мне часть любителей триколора – неграждане, то есть люди, полностью отказавшиеся от политической борьбы в Латвии, путем голосования.
Могут ли организаторы протестов позволить себе раздор протестующих?
И ладно бы триколор, некоторые несут андреевский флаг, который вообще-то военно-морской флаг России, и к вопросу латвийского образования относится также, как грабли к корове. Но грабли эти настолько привычны на митингах протеста, что всем аргументам за и против уже по много лет. Официальная позиция РСЛ не ограничивать никого. Что хотите, то и несите. Хоть флаги, хоть иконы. В пошлом году участники марша не дали одному противнику РСЛ нести оскорбительный для пришедших плакат, и чтобы вы думали? Организаторов (хотя они не противодействовали) оштрафовала полиция за то, что человеку не дали нести, то что он хочет.
А вопрос о том, нужно ли сторонникам латвийских флагов ходить отдельно, тоже уже довольно стар. Например, партия "Согласие" старается играть по предложенным правилам. И что? Латыши ее все равно называют маргинальной. Сколько бы уступок "Согласие" не сделало, этого никогда недостаточно. Поэтому РСЛ дает полную свободу пришедшим, неси что хочешь, говори что хочешь. Людей на их митингах итак мало – приходится ценить каждого, в том числе и "последних солдат империи". Есть статистика, что власти замечают протест, когда на улицы выходит 3,5 процента населения. В Латвии это 75 тысяч людей. В 2004 году штабу это удалось. Последние два года – явка все ниже и ниже. Что делать - не понятно.
Сколько же было людей?
Приглашая с экрана телевизора на марш протеста сопредседатель РСЛ Мирослав Митрофанов говорил что надеется на приход 4 тысяч человек. После марша он озвучил примерную цифру в 1,5 - 2,5 тысячи людей.
Латвийский портал Delfi, сославшись на примерную оценку гражданского активиста Дэги Караева в начале марша, обозначил явку в тысячу человек.
Портал общественных латвийских СМИ lsm.lv не заметил акции протеста вовсе, как будто ее и не было. Как на латышской версии, так и на русской. (Ну да, у нас же каждый день сотни человек в марш протеста собираются).
Новостное агенство Leta о численности не сказало ничего. Еще ряд порталов, упомянув о событии, о числе также ничего не сказал. Mixnews дали цифру более 500 человек, и с ними я наиболее совпадаю в оценке.
Я считал лично, как всегда десятками, стоя в узких улочках, где участники идут достаточно плотной толпой. Первый раз у казарм Екаба, насчитал около 400 человек. Второй раз, производя контрольный пересчет на улице Екаба, возле Сейма, уже около 450. Гражданский активист Дэги Караев считал десятками, стоя на улице Шкюню, и насчитал около 600 человек.
На самом деле, способы подсчета бывают разные, главное, чтобы разные политические движения и силы оценивались одним и тем же способом. На мой взгляд, участников марша протеста против реформы образования было существенно меньше, чем в шествии протестов медиков, и примерно столько же сколько в марше протеста зеленых против звероферм. Но молодых людей в колонне протестующих против звероферм было больше. И это тревожный сигнал.
Что мне показалось важным. Если два года назад среди протестующих действительно большинство составляли пенсионеры, то теперь заметно стало больше родителей с детьми, некоторые с младенцами в колясках. Много людей, объясняя причины своего прихода, говорили о гражданском долге, и это тоже позитивно.
Кто виноват и что делать?
Завершился марш протеста митингом у памятника Свободы. Ключевым здесь было выступление Инны Дьери, обращавшейся к родителям и родителям родителей. Она огласила, пожалуй, самую острую проблему нынешних протестов. Несмотря на то, что, согласно опросам, около 40% населения Латвии не поддерживает реформы (а это 760 тысяч людей на минуточку), на митинги протеста приходит существенно меньше.
Уже несколько месяцев СМИ рассказывают об инициативе Владимира Бузаева по подаче судебных исков в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) на министерство образования, которое неподготовленной реформой ухудшило возможности обучения детей. За прошедшее время было подготовлено всего 24 жалобы!
Дьери в своем выступлении отметила, что это один из полторы тысячи недовольных. Я бы сказал, что это 1 на 30 тысяч. И это провал. При том, что Бузаев обещал помощь в подготовлении исков и его квалификация правозащитника достаточно высока, большого числа обратившихся к нему нет.
Если говорить откровенно, то я и сам как родитель хотел подать такой иск, но до сих пор успешно откладывал это. Мне не все понятно и у меня много других дел. Могу ли я, сам не сделавший этого шага, осуждать других родителей? Пожалуй нет. Но прогнозировать, пожалуй, могу – если активность родителей не будет идти дальше разговоров на кухне и в социальных сетях – победы нам не видать, как своих ушей. Мы, родители русских детей Латвии – недостаточно активны, и этот грустный факт знает каждый. И каждый понимает, к чему это может привести. Возможно, и правозащитникам имеет смысл учесть кошмарную пассивность родителей. Если невозможно поднять большинство родителей с дивана, возможно, имеет смысл еще более упростить анкетирование и сделать его более интерактивным. В конце концов, "другого народа, у нас для вас нет".