РИГА, 13 дек — Sputnik, Александр Малнач. Латвийская Национальная опера (ЛНО) сделала ставку на солистку Большого театра Динару Алиеву и не прогадала. Концертное исполнение "Ласточки" Джакомо Пуччини 7 декабря с Алиевой в главной партии стало ярким событием в музыкальной жизни латвийской столицы.
"Ласточка" лишь однажды, в 1989 году, звучала на сцене нашего оперного театра. Между тем оперы Пуччини пользуются в Риге неизменным успехом, ставятся и возобновляются одна за другой: "Тоска", "Манон Леско", "Вилиссы", "Джанни Скикки", "Мадам Баттерфляй", "Турандот", "Богема".
Для ценителей творчества Пуччини концертное исполнение "Ласточки" - большой подарок, тем более с участием приглашенных солистов. И прежде всего - это сама Динара Алиева, для которой выступать на сцене ЛНО не впервой. В январе этого года она блистала в концертном исполнении "Эрнани" под управлением Даниэля Орена, а 16 и 17 ноября пела в гала-концертах, посвященных столетию Латвийской Национальной оперы.
Именно для таких голосов, как у Динары Алиевой, рецензенты приберегают эпитет "божественный". В ее исполнении ария Леоноры "Pace, pace, mio Dio!" из оперы Верди "Сила судьбы" впервые прозвучала для меня как откровение, тронув волшебной красотой вокала, помноженной на глубину переживания.
Кстати, запись концерта "Нашей опере 100" удостоилась рекордного внимания интернет-аудитории. В первую неделю после появления на платформе Opera Vision ее посмотрели более 9 тысяч пользователей, что троекратно превысило средний показатель для прямых трансляций опер.
В Динаре Алиевой счастливо соединилось все, чего ждут от оперной дивы: яркая внешность, редкой красоты и насыщенности полутонами голос — лирико-драматическое сопрано, актерское дарование и темперамент примадонны. Она очень естественна, грациозна и вместе с тем рациональна: интуиция и логика на равных участвуют в создании сценического образа, будь то отдельная ария или целая партия. Динара увлекает, захватывает, пленяет, околдовывает слушателя без малейших видимых усилий. Видеть ее на сцене или даже в записи - счастье для меломана.
Надо отдать должное дирекции ЛНО, там позаботились, чтобы в концертном исполнении "Ласточки" Динара Алиева в партии Магды не чувствовала себя одиноко. К участию в постановке были приглашены два зарубежных тенора - американец Джон Ирвин (John Irvin) и Павел Петров из Белоруссии.
Джон Ирвин представлен в программке как один из интереснейших интерпретаторов бельканто, французского репертуара, Моцарта и современной музыки среди певцов молодого поколения. Ирвин подвизается главным образом на сцене Чикагской оперы, но не ограничивается ею и, как видим, Западным полушарием.
В прошлом сезоне он дебютировал в нью-йоркской Метрополитен-опера и на фестивале в Зальцбурге, а в этом году - в Берлинской Немецкой опере и в оперном театре Ниццы, что очень кстати, поскольку именно в окрестностях Ниццы разворачивается третье действие "Ласточки" Пуччини.
На сцене ЛНО Ирвин выступил в партии Руджеро, прибывшего в Париж из провинции молодого человека, и, правда, что-то неуловимо провинциальное передалось от Руджеро Ирвину. Во всяком случае, мне не раз пришла в голову мысль, что такого Магда могла найти в этом долговязом, небритом юноше с не самым красивым тембром голоса и сомнительными верхами? Но в целом американский тенор со своей партией справился и в дуэте с Динарой Алиевой звучал пристойно, хотя и не ах, как хорошо.
"Ласточка" - своеобразная опера. В ней на пять женских партий приходится четыре сопрановые, а на три мужские - две теноровые. Вторую из них, партию поэта Прюнье, исполнил 27-летний Павел Петров, восходящая оперная звезда, уже отмеченная победой в "Опералии-2018" - самом престижном конкурсе бельканто, который был создан и вот уже 25 лет проводится под руководством Пласидо Доминго.
Это было в начале сентября, а в начале июня Петров стал лауреатом ІІІ премии 37-го Международного конкурса оперных певцов имени Ганса Габора "Бельведер" в Юрмале. Там-то его и приметил директор ЛНО Зигмар Лиепиньш, входивший в жюри конкурса.
Мне тоже довелось видеть и слышать Петрова. Он был равно убедителен в русском и итальянском репертуаре. У него хороший итальянский язык. Кстати, в финале юрмальского "Бельведера" Петров проникновенно исполнил арию Рудольфа из "Богемы" Пуччини. Так что роль богемного поэта, считайте, была у него в кармане.
На мой взгляд, Павел с партией Прюнье справился превосходно. Он был раскован и обаятелен, в меру романтичен, в меру игрив, хотя поначалу казалось, что его голос не перелетает через оркестровую яму, чему не был виною наиделикатнейший в этом случае оркестр ЛНО под управлением Яниса Лиепиньша. Но очень быстро у певца открылось второе дыхание, и голос взлетел, воспарил, оставляя на потом работу по выстраиванию низов.
Очень понравился дуэт Петрова и солистки ЛНО Инги Шлюбовской-Канцевич, певшей Лизетту, предприимчивую служанку Магды - предмет обожания Прюнье. Их голоса и темпераменты очень подходили друг к другу. Андрей Жагарс сказал бы, что между ними возникла настоящая химия. Вообще Шлюбовская-Канцевич показала себя с самой лучшей стороны. Легкостью и подвижностью своего пения она очень украсила представление и оттеняла драматическую наполненность партии Магды.
Но надо несколько слов сказать о сюжете и основной идее "Ласточки", перекликающихся с "Травиатой" Верди и отчасти с "Манон Леско" самого Пуччини. Главная героиня, куртизанка Магда живет с пожилым банкиром Рамбальдо, партию которого спел Кришьянис Норвелис. Подружки-куртизанки - Марлена Кейне, Юлия Васильева и Лаура Грецка - завидуют Магде, но та томится по настоящей любви, которую и внушает ей юный Руджеро.
Их любовь взаимна и, в отличие от "Травиаты" и "Манон Леско", никто не преследует влюбленных, когда те бегут из Парижа на Ривьеру. Руджеро пишет родителям, и в ответном письме мать заранее благословляет его выбор. Ничто не препятствует их союзу, кроме самой Магды и ее неспокойной совести. Она рассказывает Руджеро о своем прошлом и отказывается выйти за него. Ни слезы, ни мольбы не останавливают ее, она возвращается к Рамбальдо.
Круг замкнулся. Кстати, итальянское La rondine (ласточка) созвучно французскому rondeau (круг, движение по кругу), а bezdelīga (ласточка по-латышски) - русскому "обездоленный" и даже "безделица". Но "Ласточка" Пуччини отнюдь не безделица, какой ее порой представляют музыкальные критики. В ней, правда, никто не умирает, но только в физическом плане.
Созданная в 1917 году, переделанная из несостоявшейся оперетты в венском вкусе, это опера отражает трагедию ХХ века: любовь и деньги - две вещи несовместимые. Есть любовь - нет денег, есть деньги - нет любви, ну, разве что, - за деньги. Но не только это. Ведь у родителей Руджеро есть средства, и они готовы принять невесту сына, ввести ее в свой дом, нянчиться с их детьми.
"Материнство делает любовь священной", - пишет мать сыну, не подозревая, какую волну угрызений совести поднимают эти слова в Магде. "Я могу быть твоей любовницей, но не могу стать твоей женой", - бросает Магда Руджеро. И уходит, улетает, как ласточка, которая всегда возвращается из теплых краев на север.
Мнение света, осуждение общества замещают диктат совести, самооговор и приговор самому себе, а внутренний палач всегда эффективнее того, что работает по разнарядке. Судьба главной героини "Ласточки", даже в облегченном варианте возвращения в "тихую" гавань содержанки, невыносимо тяжела для оперетты.
Концертное исполнение оперы - мероприятие разовое. Оно уникально даже при том, что в театре каждое представление по-своему исключительно. Но у истинных ценителей оперы и поклонников творчества Джакомо Пуччини и Динары Алиевой есть счастливая возможность познакомиться с "Ласточкой" ЛНО в записи. А нам остается надеяться, что Динара еще вернется на латвийскую сцену, как это и подобает ласточке.