РИГА, 20 фев — Sputnik, Евгений Лешковский. 60 лет Латвийскому институту органического синтеза исполнилось 1 января, но торжества решили провести на этой неделе. Открыла их конференция, где директор института профессор Иварс Калвиньш рассказал о реализации Innova-Balt — уникального для нынешней Латвии проекта стоимостью 5,4 миллиона евро. В его рамках оснастили самым передовым оборудованием новый корпус института, где создаются препараты, аналогов которым нет нигде. А для работы сюда вернули из-за границы ученых, которые в 1990-х и нулевых уехали из Латвии и устроились в ведущие медицинские и химические лаборатории США, Германии, Швейцарии, Франции и других богатых стран.
Иварс Калвиньш специально для Sputnik Латвия провел экскурсию по научно-исследовательскому институту (НИИ), с некоторых пор считающемуся одним из ведущих в мире.
— Главная цель проекта Innova-Balt (открылся 3 года назад) — поднять НИИ до высочайшего уровня. Впрочем, мы и ранее считались чуть ли не ведущими в своей области в мире. Из 5,4 миллиона 4,7 — это прямые инвестиции из ЕС, а остальное — латвийские вложения, — говорит Иварс Калвиньш.
Страсти по мельдонию
Мы входим в лабораторию, доверху напичканную суперсовременной аппаратурой, которую приобретали и благодаря финансированию от Европейского фонда регионального развития, а не только проекту Innova-Balt. Сейчас здесь заняты созданием знаменитого милдроната (международное название – "мельдоний"), но уже нового поколения — еще более действенного. Интересно, его тоже запишут в допинг? Профессор догадался, о чем я думаю, и раскрыл главную тайну препарата.
— Относить мельдоний к допингу абсурдно. Еще в 1980-е я с коллегами начал создавать средство защиты от "плохого стресса": для улучшения работы сердца. В процессе исследований пришлось влезть в биохимию самой человеческой природы и разобраться, что и как использует сердце для производства энергии.
Для этого нашему "моторчику" надо два вида топлива: жир и сахар. Жир при расщеплении приносит в два раза больше энергии, чем сжигание сахара. Зато для сжигания сахаров надо меньше кислорода. Последнее предпочтительно, например, если сердцу из-за чрезмерной нагрузки на организм не хватает кислорода (как бывает у профессиональных спортсменов, работающих на износ).
И если у вас кровоснабжение хорошее, тогда все гармонично: организм сам сжигает по мере необходимости то одно, то другое — переключается, чтобы все было сбалансированно. А если переключение не происходит само, то надо помочь наладить работу, — что и сделали ученые, создав мельдоний. Еще его потребляют диабетики, поскольку помогает организму легче переключиться на сжигание сахаров.
— Неудивительно, что мельдоний потребляли целые сборные той же России, ведь у спортсменов сильнейшие нагрузки, а значит, необходимы препараты для нормализации работы сердечной мышцы (а кому-то, как например Шараповой, еще и для борьбы с повышенным содержанием сахара в крови). Но спортсмен побеждал и был в лучшей форме не потому, что получал искусственный стимулятор для сверхвыработки энергии, а потому что благодаря мельдонию сердце работало превосходно.
Я общался в Монреале с чиновниками из WADA, подробно описывал действие препарата, но те не захотели понять, что защита сердца от перегрузок и допинг — не одно и то же, — подчеркивает ученый.
Японцы перехватили у Латвии лекарство от рака
В другой лаборатории — карбо-функциональных соединений — нас встретила Виктория Рябова — молодой доктор наук. Ее в рамках Innova-Balt ее вернули на родину из Германии (а до этого она работала в Англии и США).
— Тут и платят теперь столько же, а главное — гарантий и стабильности больше, чем в других странах. А лабораторная база тут на таком уровне, что даже Англии и США не снилось, — замечает Виктория.
Ученые в лаборатории занимаются улучшением леакадина — и без того уникального препарата для борьбы с раком. В 1980-е, когда он только появился, ему не было равных в мире.
— Леакадин подавлял опухоли, например, головного мозга — даже при 4B-стадии (когда больной умирает за недели), на 50% и уничтожал метастазы (скажем, в позвоночнике), — рассказывает Иварс Калвиньш. — Он не уничтожал раковые клетки, но метил их, а потом иммунная система сама с ними справлялась. Почему раковые клетки развиваются в организме и тот от них не очищается? Иммунная система их не опознает как "чужаков". Значит, их надо метить! При помощи леакадина мы это успешно делали уже в конце 1980-х: его заказывали и аптеки, и больницы.
Но препарату не повезло появиться в то время, когда СССР уже трещал по швам, а вскоре Латвия вовсе вышла из его состава. Россия перестала заказывать леакадин, а в Латвии стали требовать, чтобы для всех местных препаратов провели дополнительные исследования — уже по европейским стандартам.
— Представьте ситуацию: препарат есть, им в больницах успешно лечат от рака, но новая Латвия его не признает, поскольку его нет в рекомендациях Европейских ассоциаций онкологов. А где НИИ взять деньги на дополнительные исследования, когда в 1990-х даже зарплаты толком не платили из-за нехватки финансирования со стороны государства. И леакадин в итоге перестали выпускать в Латвии. Лицензию на него купили японцы, — вспоминает собеседник.
Такая же судьба могла быть и у мельдония, но завод "Гриндекс" (в прошлом – один из экспериментальных при НИИ) вовремя купил патент на препарат, инвестировал огромные деньги — и провел все необходимые дополнительные клинические исследования уже по новым стандартам.
Цель — всегда быть первыми!
— Теперь мы задались целью создать леакадин нового поколения. Государство финансировать разработки отказывается, считает, что нам не под силу создать препарат, который по своим характеристикам превосходил бы леакадин. Однако, вопреки мнению "экспертов", мы уже на финишной прямой — в процессе конструирования необходимой молекулы – "активного действующего начала", — говорит профессор.
Для создания уникальных препаратов и появился в 1957-м НИИ при Академии наук ЛССР. Создали его фактически под одного человека — академика Соломона Ароновича Гиллера (также он был профессором Рижского политехнического института с 1964 года и Латвийского государственного университета — с 1973-го), автора 80 патентов на изобретения в СССР. К слову, предприятие "Олайнфарм" и Латвийская академия наук до сих пор вручают премию имени Гиллера, в том числе за достижения молодых специалистов в медицине. И в НИИ по сей день работают не только матерые ученые, но стажируются и студенты чуть ли не всех крупнейших вузов республики…
Первыми оригинальными препаратами здесь были нитрофураны — для борьбы с инфекционными заболеваниями. Потом появились противоопухолевые имифос и фторофур (тегафур). Последний стал одним из немногих препаратов в СССР, экспортировавшихся аж в Японию. Затем был л-аспарагиназа: создание биотехнологического производства этой сложнейшей биомолекулы для борьбы с опухолями было одним из передовых достижений в фармацевтики того времени. В целом здесь разработали десятки лекарств, в том числе 18 оригинальных — от инфаркта и рака, для укрепления иммунитета и лечения заболеваний центральной нервной системы и так далее.
Секретное оружие института
— Целью всегда было создавать высокоэффективные и недорогие вещества, точечно действующие на проблему, например, на опухоли, и не вызывающие существенных побочных эффектов, — говорит Иварс Калвиньш.
Многие препараты создаются и в лаборатории Фармацевтической фармакологии в новом корпусе, где руководит профессор Майя Дамброва. В 1990-х она уехала из Латвии и работала в университетах Швеции, Швейцарии, Финляндии. Но вот вернулась, создала лабораторию и обучила многих талантливых молодых специалистов.
Ваших корреспондентов провели и в самое закрытое место НИИ — в небольшое здание, где благодаря Иварcу Калвиньшу создали мини-производство веществ (за раз до 10 килограммов каждого).
— Это место я называю "секретным оружием" НИИ. Государство его словно и не замечает… А ведь это огромное достижение института! Теперь у нас полный цикл — от идеи создания того или иного вещества до его разработки и апробации технологий производства, пусть и в опытных масштабах. Ничего подобного нет не только в Латвии, но и во всем Балтийском регионе, — подчеркивает профессор.
