РИГА, 20 мая — Sputnik. Сиротский суд в Латвии забрал у отца двоих детей, рожденных в гражданском браке, на которых тот не оформил опекунство, поместил в приют, где к ним стала приходить другая семья. Незнание законов обернулось тем, что дети теперь отказываются говорить с отцом по-русски из-за запретов "временных" латышских "родителей", их бабушка вдруг "обзавелась" фобией перед госучреждениями, а отцу придется ждать год, пока будет решаться вопрос о родительских правах, пишет еженедельник "Вести".
О сложной ситуации в семье русскоговорящих изданию рассказала активистка Общественного родительского движения РОД (Dzimta) Елена Корнетова.
По ее словам, двое детей были рождены в гражданском браке, однако отец не оформил опекунство над ними. Спустя какое-то время мать детей стала злоупотреблять алкоголем, детьми почти не интересовалась, а потом и вовсе уехала жить в Англию. Забота о детях легла на плечи их отца и его матери – бабушки детей. Другие родственники (за исключением матери) детей - вполне благополучные, у семьи есть условия как для проживания, так и для их финансового обеспечения.
Сиротский суд постановил лишить мать родительских прав, тогда встал вопрос о том, с кем они останутся. Выяснилось, что отец детей при расставании с матерью не оформил над ними опекунство, не сделала этого и бабушка – родственники считали гарантированным, что при лишении матери родительских прав дети автоматически остаются жить с их родным отцом.
"Многие родители не в курсе, что по закону теперь нигде не фигурирует понятие "родительские права", но - "права опекуна". Никакой конспирологии: государство прямым текстом говорит, что биологические родители после рождения ребенка становятся юридически его опекунами. Равно как опекунами могут быть и другие люди, и вовсе сотрудники госсистемы", - пояснила Корнетова.
В итоге детей поместили в учреждение по уходу за детьми, их бабушка, которая претендовала на опекунство, некоторые время даже не имела информации о том, в каком именно они приюте.
"А когда бабушка наконец выяснила, где дети, то сразу посетила их. Работники там, видя, как она все время волнуется и плачет, говорили: не приходите к детям такая, сначала успокойтесь, отдохните, сходите к психологу. Она и уходила. Однако в этом учреждении утверждают, будто бабушке было рекомендовано чаще навещать детей, а та этого не делала", - рассказала Корнетова.
Более того, женщина прошла курс у психолога и в итоге получила заключение, что у нее разные фобии, например "перед госучреждениями", и потому она не справится с детьми. Потом бабушка прошла независимую экспертизу, которая полностью опровергла выводы психолога из Сиротского суда. Однако бабушка детей оказалась настолько доверчивой, что поначалу подписывала все документы, которые ей давали в суде, не вчитываясь, поскольку ее заверяли, что это просто формальность и дети все равно останутся с ней и отцом.
Как выяснилось, пока бабушка и отец пытались урегулировать вопросы опеки, к детям в приюте начала приходить другая семья – два-три раза в неделю. Закончились эти визиты тем, что детям новые "родители"-латыши теперь запрещают говорить с отцом и бабушкой на родном языке.
"Например, когда на общих, разрешенных судом свиданиях бабушка пыталась общаться с детьми по-русски, новоявленный опекун, претендующий на детей, одергивал ее: говорите на государственном языке! А эксперты подают в Сиротский суд заключение: дети испытывают стресс, поскольку с ними говорят по-русски, хотя они "живут в латышской среде". Но дети-то русские и из русской семьи!" – сказала Корнетова.
По словам Корнетовой, за помощью к ней бабушка детей обратилась лишь незадолго до истечения срока обжалования в административном суде решения об окончательном изъятии детей.
"Права у родителей еще не отняты окончательно, а только приостановлены – на годовой испытательный срок. По закону за этот год и опекуны, и сотрудники Сиротского суда, и соцслужбы обязаны способствовать восстановлению связи с семьей", – сказала Корнетова.
По ее словам, дело очень непростое и гарантировать, что дети вернутся в семью – невозможно. Она отметила, что соцслужбы и сиротские суды не только в Латвии, но и во всей Европе, становятся все более "зубастыми", законодательно подкованными, и опровергать их решения все сложнее.
