Очередную годовщину подписания пакта Молотова- Риббентропа о ненападении между Советским Союзом и Германией Национальное объединение отметило символическим огненным путем. В парке Эспланады этот путь, на который трагически увел Латвию тайный пакт от 23 августа 1939 года, символично выложили горящими свечками. В мерцании огней у памятника Яну Райнису лились грустные песни, думалось о прошлом, мечталось о лучшем.
Огненные языческие ритуалы в Латвии, связанные с генетической памятью большинства населения еще с пралатышских времен и племен, в республике XXI века являются обязательной атрибутикой патриотизма. Без факелов – как без еврофондов, даже хуже.
Чувствуешь себя словно при смелом Каупо и самоотверженном Лачплесисе, ведь при дневном свете не происходит такого коллективного преображения, как в огненных церемониях. При свете электричества или экранов смартфонов также невозможно стать патриотом собственного государства. А когда зажигается море огней, вмиг пропадает прежний безликий равнодушный латыш с опущенными плечами, чья душа надломлена новейшими трендами глобализма и демократии.
Магия живого огня выметает из латышей всю накипь и жижу. Националистов огонь объединяет. Поклонники Деметры и Персефоны бегали вдоль полей с факелами, чтобы хорошо родило зерно, нью-йоркская статуя Свободы тоже с огнем, чтобы доллару был почет, а теперь факелы жгут даже каратели украинского батальона "Азов", вернувшись "с Донбассу до ридной хаты".
Ну а Нацобъединению, чтобы оставаться в составе правительства, достаточно керосина и спичек. Зажигай и пой, вспоминай 1987-й и 1939-й годы, и за твое объединение обязательно проголосует не меньше 5% – так все последние 26 лет. Глядя на пламя, нейтралы становятся патриотами.
Это удивительно, но самые вялые люди с огнем перестают думать о кредитах и растущих долгах за просрочку платежей, о штрафах, заработке и пенсионных накоплениях и о совсем грустном: еврофонды закончатся в 2020 году, налоги растут вместе с фискальным контролем. А Брюссель требует толерантности, включая нетрадиционные сексуальные отношения, которые по современным европейским конвенциям не отличаются от чувств между мужчиной и женщиной. Если бы не огонек, было бы совсем плохо.
Огонь – великий патриархальный традиционалист, он возвращает Латвию на рельсы. Пламя и песни. У памятника Райнису вчера было много и первого, и второго.
Местные огнепоклонники не придумали огненные ритуалы – им тысячи лет. И это известный маркетинговый прием консолидации, его использовали гитлеровская НСДАП и авторитарные режимы довоенной Европы. Диктаторы Бенито Муссолини и генерал Франко в Италии и Испании также практиковали факельные шествия.
Эффект обращения – стопроцентный. Несколько шествий ночью с факелами, плечом к плечу, вдыхая чад керосинового дыма, и патриоты – и мелкие буржуа, рабочие и служащие готовы к "ночи длинных ножей" против любых врагов. Нерешительный одиночка, даже червяк и размазня, становится героем с факелом в руках.
Наверное, даже друзья Гитлера Геббельс, Геринг и Гесс сами по себе – никто. Но в свете партийных факелов любой вспомнит былые раны — позорный Версальский мир и Веймарскую республику, инфляцию, коммунистов и евреев. Или дружинников, задерживавших активистов группы "Хельсинки-86": Латвия отличается от Третьего рейха образца 1933 года по большому счету только нюансами.
Формально вчерашний огненный путь на Эспланаде стал политическим перформансом Нацобъединения – идеолога и спонсора. Красивые отблески пламени озаряли скуластое лицо депутата Сейма Яниса Домбравы, пришедшего на Эспланаду с дочкой. Девушки в национальных костюмах, сошедшие словно со страниц книг Каудзитов или со сцены "Дней портных в Силмачах", стояли на ветру с национальными флагами. Среди них затесалась одна с украинским флагом и полячка.
Конечно, прозвучала ритуальная и даже сакральная часть церемониальной программы. Банальные тезисы плюс огненные ритуалы последнюю четверть века приносят латышским националистам минимум 8-10 депутатских мест в каждом Сейме. Огонь ведь – это еще и наивная светлая вера в чудо, в революцию, победу и прочее добро, пусть даже факел сжимает в руке Герострат.
"По прошествии 30 лет мы живем уже в другой Латвии, под своим красно-бело-красным флагом. Однако борьба за право латышской нации на существование никогда не кончалась. Угрозы от России, ползучая оккупация городов Латвии наследницей Интерфронта партией "Согласие", влияние старых коммунистов, в том числе путем деления и дробления латышских партий, демографические и экономические вызовы — это все свидетельствует, что националистам снова надо объединиться под национальной идеей, чтобы сохранить Латвию как национальное государство".
После этого, наконец, зажгли свечи. И сумрачный парк у памятника поэту-социалисту волшебно преобразился. "Падет он наземь огненным дождем, Оковы плавя в пламени своем", — писал Райнис, познавший огненные ритуалы, когда Вячеслав Молотов и Иоахим фон Риббентроп еще практиковали невинные детские игры.
Стояли, пели торжественно, гордо. Думали о прошлом, желая лучшего в дальнейшем. Далеко ходить не будем: по традиции огнепоклонников 18 ноября факельное шествие пройдет в Старой Риге с участием нескольких тысяч патриотов, а в меньших масштабах — и в других латвийских городах. На помощь огненных сил большая надежда. Плюс песни, проверенные максимы 1987 года и память о 1939-м.
